Засадить своё семя (ЛП) - Мари Джордан - Страница 5

— Карсон? — затем я смотрю на неё, в её голосе отчетливо слышен шок. Глаза Джинни широко раскрыты, как блюдца, и я понимаю, что сказал вслух. Но я всё равно хочу, чтобы она знала. Просто я не предполагал, что откровение вырвется таким путем.

Я оглядываюсь на парня, которого держу за воротник, и прищуриваюсь, глядя на него.

— Ты понимаешь, что я говорю?

Парень кивает, и я вижу страх в его глазах. Хорошо. Я отпускаю его, и он отшатывается назад, приземляясь на задницу в кабинке. Я поворачиваюсь и секунду смотрю на Джинни, затем протягиваю руку и беру её руку в свою. Я не забываю о том, что люди смотрят на нас или что, вероятно, уже вызвали полицию.

Я вытаскиваю её оттуда и, как только мы выходим на улицу, направляюсь прямо к своему грузовику. Моё сердце колотится, и кровь мчится по венам. Ощущение того, как Джинни выдёргивает свою руку из моей, заставляет меня остановиться и повернуться к ней лицом.

— Какого чёрта, Карсон? — она тяжело дышит, и я вижу, что она смущена и взволнована. Ненавижу, что это я заставил её так себя чувствовать.

Я резко выдыхаю и провожу рукой по волосам. Я вёл себя там как пещерный человек, чего я обычно не делаю. Я спокойный и не позволяю ничему беспокоить меня. Но когда дело касается Джинни, я не могу контролировать это. Я не могу позволить, чтобы тот факт, что она с другим парнем, свалился с моих плеч.

— Нам есть, о чём поговорить, — наконец я произношу эти слова и смотрю ей в глаза. Она ничего не говорит, даже не шевелится.

— Да, это действительно так, — наконец отвечает она и закрывает глаза. Я вижу, как она делает глубокий вдох. Она оглядывается на кафе, и мне интересно, думает ли она о том, чтобы вернуться туда и убедиться, что с этим маленьким засранцем всё в порядке.

Я бы не стал её винить.

Но я мог бы нанести ему гораздо больший вред. А так, я чертовски горжусь собой за то, что удержался от того, чтобы выбить из него всё дерьмо.

— Нельзя так нападать на людей без причины.

О, у меня была веская причина.

Если она захочет вернуться туда, я не смогу её остановить, но это не значит, что я не пойду туда вслед за ней.

Наконец она снова смотрит на меня и выдыхает.

— Мне тоже кое о чём нужно с тобой поговорить.

Всё, что я хочу сделать, это притянуть её к себе и поцеловать, сказать ей, что она моя, что она была моей уже долгое время. Но вместо этого я сжимаю пальцы в ладонях, пока боль не пронзает мои руки. Сначала я расскажу ей, что чувствую, а потом, если она не убежит от меня и не ударит меня по лицу, я притяну её к себе на колени и объявлю её своей.

Потому что, в конце концов, Вирджиния моя, и никто не скажет мне иначе.

8

Вирджиния

— Поговорим дома, — заявляет Карсон. Моё сердце грохочет в груди так сильно, что я слышу, как его ритм отдаётся в моих ушах. Мои ладони действительно вспотели. Я понятия не имею, что происходит. На самом деле нет. Если бы я могла верить своей интуиции, то подумала бы, что Карсон ревнует. Но может ли это быть правдой?

Или это просто принятие желаемого за действительное?

— Карсон…

— Залезай в грузовик, Джинни, — приказывает он мне, его голос звучит глубоким предупредительным тоном, от которого у меня по спине пробегает дрожь. Дрожь, которая заставляет меня чувствовать себя… живой.

— Но, Карсон…

— Если ты не заметила, я сейчас не совсем контролирую себя. Так что либо садись в чертов грузовик сейчас, либо я подниму тебя, перекину через плечо и сам посажу туда. — Его взгляд непоколебим. — Но в любом случае мы обсудим, как ты ушла из дома, зная, что у нас с тобой были планы…

— Карсон! — я почти рычу, потому что он не дает мне говорить.

— Ты позволила ему прикоснуться к себе, Джинни, — рявкает он обвиняющим голосом. Меня охватывает чувство вины, и я извиваюсь на месте.

— Он лишь коснулся моего лица, — защищаюсь я, и это звучит глупо даже для меня.

— Он вообще не должен был трогать какую-либо часть тебя, — рычит Карсон.

— Карсон, ты ведёшь себя неразумно, — отвечаю я, не зная, как поступить с этим Карсоном. Мужчина передо мной отличается от человека, которого я знаю дольше, чем хочу признать. Этот Карсон почти дикий.

— Я и не чувствую себя разумным, Джинни. Ты позволила ему прикоснуться к себе…

— Но, Карсон, — начинаю я, хотя и не уверен, что скажу.

— Ты позволила ему прикоснуться к тому, что принадлежит мне, — снова рычит он, и моё сердце замирает в груди.

— Тебе?

— Да. Мне. Пришло время признать это. Я больше не буду сдерживаться в том, что касается тебя, Джинни.

— Что это значит, Карсон? — спрашиваю я, чувствуя, что у меня перехватывает дыхание. Я хочу верить, что он хочет меня, что он сейчас не просто защищает.

Ведь он сказал, что я его.

— Что ты имеешь в виду? — я спрашиваю ещё раз, мой голос мягкий. Я слышу в нём нервозность. Я почти боюсь его оттолкнуть, на случай, если ошибаюсь. Тем не менее, всё, что касается Карсона сейчас, говорит мне, что это не так.

— Это значит, что либо ты садишься в этот грёбаный грузовик прямо сейчас, либо я раздену тебя догола и отшлёпаю твою задницу прямо здесь, перед всем городом.

Моё лицо горит, а сердце замирает.

— Отшлёпаешь меня?

— Точно. Я отшлёпаю твою идеальную задницу за то, что ты позволила другому мужчине приблизиться к тому, что принадлежит мне.

— Тебе? — Боже, у меня такое ощущение, что мы ходим по кругу, как будто заезженная пластинка. По правде говоря, у меня такое ощущение, будто я нахожусь в каком-то другом мире, как будто меня забросили в чужую жизнь. — Карсон, мы никогда… я имею в виду, у нас нет таких отношений. Ты мой опекун, — шепчу я, надеясь, что моё сердце забьётся дикой мелодией при одной мысли, что он может стать моим.

— У тебя минута, чтобы сделать выбор, Джинни. Но я обещаю тебе, что если ты сбежишь, я приду за тобой, — говорит он совершенно серьёзным голосом.

— Я… я просто сяду в грузовик, — шепчу я, пытаясь переварить всё, что только что сказал мне Карсон. Мне нужно знать, что происходит, и поехать с ним, поговорить с ним — вот как я это выясню.

9

Карсон

Мне нужно взять себя в руки.

Ад!

Наверное, я пугаю Джинни до смерти. Я этого не хочу. Меньше всего я хочу, чтобы она боялась меня. Но видеть, как другой мужчина осмелился прикоснуться к ней… Да, даже сейчас я хочу вернуться туда и, чёрт возьми, убить его. Теперь я смиряюсь с тем фактом, что позволил Джинни уйти от меня слишком далеко. Я только что рассказал ей, что я чувствовал — во многих смыслах — посреди проклятой парковки.

Ебать.

Одна мысль не даёт мне покоя до сих пор. Это то, о чём я не хочу говорить. Если я это сделаю, это будет доказательством того, что я был глупым и слепым засранцем. Это будет доказательством того, что Джинни никогда не будет полностью моей.

Она не говорит ни слова, пока мы едем по старой гравийной дороге. Я случайно смотрю на неё и вижу, как она смотрит в окно и кусает ногти. Я знаю, что у неё миллион вопросов, но по какой-то причине она их не озвучивает. Мне хочется выкрикнуть своё разочарование, когда я снова смотрю на дорогу. Это лишь часть проблемы. Мы с Джинни вели себя слишком тихо и чертовски долго.

— Ты позволяла другому мужчине прикасаться к тебе? — я рычу, наконец задавая свой вопрос и изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, как простые слова ранят меня изнутри. — Больше, чем то, что произошло сегодня вечером? — если она не девственница, я найду способ свыкнуться с этим, но не могу гарантировать, что не выслежу этого ублюдка и не убью его.

— Что? — она задыхается.

Я смотрю на неё. Лицо у неё бледное, глаза широко раскрыты от удивления, но она не ответила на вопрос.

Чёртов ад! Она уклоняется от ответа?

— Нё твое дело.

В её голосе звучит язвительность, и я ухмыляюсь. Моя девочка с характером, но мне нужно, чтобы она сказала мне правду.

— Кому ты отдала свою вишенку, Джинни?