Наследник (СИ) - Шимохин Дмитрий - Страница 43

Я был впечатлен, что тетушка решила помочь монетой, вкладывалась по полной. Да еще и село ее возле Клязьмы, там где Гороховец стоит, вот уж совпадения.

— Благодарю за доброе слово тетушка и веру в меня, однако монет не надо, не возьму. Не пристало мужчине и доброму войну женщину обирать.

— Так, я ж в помощь тебе, — нахмурилась Мария. — Откуда у тебя деньги, коли ты говорил, что родители померли твои. Али дед дал? Которого, ты нахваливал? — хмыкнула Мария.

— Нет, хотя дед и помог. Я стекло варю да продаю через одного торговца в Нижнем Новгороде.

— Чего? — брови тетушки буквально взлетели. Она смотрела на меня, как на какое-то чудо.

Пришлось рассказать ту же историю, что Прокопу и деду.

— Шустрый ты, может и действительно сладиться все у тебя, — пораженно произнесла Мария, когда я все ей рассказал.

— Андреюшка пообещай мне, — напряженно произнесла Мария, глядя мне прямо в глаза.

— Чего тетушка? — спросил я.

— Коли поучиться у тебя, ты всех Годуновых изведешь. Вырвешь их проклятое семя под самый корень. Да и Федора Никитича Романова, что нынче Филарет ибо постриг он принял, да еще и Мстиславского который Федор Иванович. Остальные пусть живут, их же убей.

Я аж замер от подобной тетушкиной просьбы. Выбилась она из того образа, что у меня сложился.

— Годуновых я еще могу понять, но эти двое чем насолили-то? — удивленно спросил я.

— Так это они помогли Бориске, дабы я постриг приняла. Они виноваты окаянные, что доченьки мои умерли. Ненавижу. Ненавижу! — яростно на одном дыхании произнесла Мария.

В этот момент у нее в глазах плескалась такая ненависть, что если бы можно было сжигать взглядом, вокруг все полыхало бы.

Я вздохнул и задумался над просьбой Марии. Романовы усядутся на престол в будущем, да и Мстиславские высоко сидят. Явно и те, и другие мне не друзья будут.

Выдохнув, я принял решение и заговорил:

— Постараюсь твою просьбу исполнить, но обещать не буду. Всяко дело может повернуться-то.

— Ну и на том спасибо, — кивнула с облегчением Мария.

Мы проболтали почти до самой вечерни. Мария рассказывал о семье, о царе и о своем муже.

Многое я узнал о прошлом и об истории семьи. Кто от кого произошел, и кто за кем шел. В общем, голова моя стала, забита генеалогическим древом и это было важно. Еще и грамотку отдельную дала, в которой указала, что признает меня своим родичем.

— Андрюшка, ты хоть навещай меня и не забывай. Я же постараюсь еще чего дельного узнать, — на прощание произнесла тетушка и обняла.

Причем она совсем не постеснялась моих людей, у которых округлились глаза, а Прокоп нервно начал теребить свою бороду.

Распрощавшись с Марией Володимировной, мы вернулись в Сергиев монастырь, и на утро, закупившись припасами, выдвинулись в обратный путь.

Я размышлял о поездке. Со всех сторон она выходила удачная. С родственницей познакомился, какой-никакой поддержкой обзавелся. Обещала она еще и письма Хованским и Одоевским отписать и упредить, что от нее приедет человек, которого стоит встретить со всем уважением и выслушать.

Да и узнал многое. Теперь уж не как слепой котенок. Кое-какие расклады знаю.

Путь прошел относительно спокойно. По дорогам помимо обычных людей разъезжали и вооруженные отряды, которые останавливали нас, начиная расспрос, кто мы и откуда. Но узнав, что ездили мы в Сергиев монастырь, дабы поклониться святым мощам и помолиться, спокойно отпускали.

В Низовой город я не стал заезжать, хотелось как можно быстрее попасть домой и отдохнуть. Да еще и в баньке попариться, выспаться на нормальной кровати и поесть домашней стряпни.

Дома все было хорошо. Я был этому рад. За время нашего отсутствия пару раз заглядывали Микита и Василий, проверяя все ли в порядке. Я был им за это благодарен. Надо будет какой-нибудь подарок подарить или еще чем помочь им.

Ритм жизни вернулся на круги своя. Тренировки и снова тренировки, а после изготовления стекла. Но там Тарай справлялся, набил он уже руку. Мне же оставалось только смесь для плавки делать, держа ее в секрете.

Наступил первый месяц лета, запас бус и бусин был готов. Мы направились в Нижний Новгород. На хозяйстве оставили одного Стеньку.

Город гудел как разворошенный улей. Не успели мы разместиться на постоялом дворе, так уже половину слухов услышал.

На сторону Дмитрия Иоанновича перешло войско, что осаждали его в Кромах, в том числе и Годуновский любимчик Петр Басманов. Многие воеводы и бояре ему присягнули. Многие города так же встали на сторону Дмитрия Иоанновича.

Сам же царевич нынче в Туле находится с войском, где его встретили многие выборные людишки, признавая царем.

Слухов было много и один краше другого. Не вдаваясь в них, я захватил Прокопа, Елисея, Богдана, Вишку и направился на подворье Савки. Вот только меня там ждали.

Не успели дойти к дому купца, а нам уже перегородили дорогу пятеро вооруженных людей. Сзади было еще трое. Хоть без броней они были и то облегчение.

— Ты что ли Анрейка? — Это ты Савке его товар привозишь? — с сомнением произнес вышедший чуть вперед мужик.

Было ему лет за тридцать, с уродливым шрамом через все лицо, по которому и борода не росла, с цепким взглядом. Ростом он был невысокого, да и в плечах не особо широк, но было заметно, боец он не из последних.

— А ты кто таков, что вопросы задаешь? — хмыкнул я.

— Значит ты, — довольно протянул он.- Заждались мы уж тебя, думали и не явишься. — Пошли с тобой поговорить хотят, — кивнул он в сторону какой-то улицы.

— Ну, коли хотят, пусть приходят и говорят, — нагло хмыкнул я.

Была, конечно опасность, что на нас нападут. Вот только я в этом сомневался. Ведь тихо наша стычка не пройдет, огрызнемся, и на крик и шум с ближайших улиц точно сбегутся.

— По добру идти не хочешь, значит? — прищурился он. Так я тебя и за волосы могу притащить.

— Ну почему не хочу, — изумился я. — Ты вежливо попроси, а я подумаю, — все так же нагло усмехнулся ему. На меня даже Прокоп не одобрительно покосился.

— Вежливо значит? — произнес мужик, вот только от его тона у меня табун мурашек пробежался.

— Ну, дык, — улыбнулся я, едва найдя силы на это.

Все же их было больше, хоть я и надеялся, что в драку они не полезут.

Глава 21

— Андрей, нынче уважаемые гости торговые тебя к себе зазывают, откушать да поговорить о делах торговых, — скалясь, произнес мужик.

— Ну-у, — потянул я, делая вид, что задумался. — Коли зазывают откушать и поговорить, да еще со всем вежеством. Отчего бы и не поговорить? — закончил я.

Прокоп неодобрительно на меня глянул, да и Елисей покосился, вот только думалось мне, что я им требуюсь живой. Да и догадывался, о чем разговор может состояться, все-таки поймали меня у ворот Савки.

— Я провожу тогда. — И переговорщик вновь рукой махнул в сторону улицы.

— Ты не спеши, — нахмурился я. — Кто приглашает-то?

Было видно, что воин едва себя сдерживает, и очень хотел бы по-другому поступить, но принял правила игры.

— Игоша Шумилов да Акинфейка, — буркнул мужик.

— Вот теперь можно и идти, — кивнул я, делая шаг вперед, а после обернулся и, глянув на Богдана, заговорил: — Богдашка, а ты беги на двор постоялый, упреди Василя да Микитку. Коли к обедне не вернемся, пущай людей поднимает да к воеводе идет, — грозно произнес я.

Богдашка же лишь удивленно захлопал глазами, но Прокоп смекнул быстрее, что я блефую, и пихнул сына.

— А-а-а, — тут же пришел в себя Богдан.

— Быстро, я сказал, — рыкнул я и вновь повернулся к мужику, который нахмурился, выслушав мой спич.

«А что ты думал, дорогой? Я без подстраховки в гости пойду? А ты вот думай теперь, сколько у меня людей и когда они к воеводе нагрянут».

Сзади я расслышал робкие шаги Богдана, все-таки там пятерка людишек стояли.

Мужик со шрамом, продолжая хмуриться, кивнул, я же оглянулся и увидел, как Богдана пропустили. После «провожатый» подозвал к себе ближайшего спутника и что-то прошептал ему на ухо, и тот тут же помчался вперед.