Цифровая Колонизация 2 (СИ) - Дай Андрей - Страница 34

Известняки встречались только в верхних частях карьера. Внизу, как отрезало. Зато стали встречаться минералы с высоким содержанием серы. По большей части — пирит.

— Золото дураков, — фыркнул Берс. Как оказалось, учился он в горном техникуме, и в камнях разбирался куда лучше меня. Во всяком случае, влет определял происхождение породы: осадочное, магматическое или еще какое. Мне эти умные слова ничего не говорили, а вот Димон уверенно утверждал, что одно связано с другим. Вроде того, что раз есть пирит и рожденные в жерле вулканов породы, значит, легко могут найтись и алмазы с золотом.

— Даже если и само золото найдем, нам это без толку, — отмахнулся я.

— Это почему еще? — возмутился напарник. — Не обязательно же заказчикам всю карту сразу отдавать.

— Да они легко сами найдут. Ладно бы среди сопок лазать. Там реально можно мимо пройти и не заметить. А уж тут, вдоль одной дороги, они точно все исследуют. Что-что, а деньги евреи умеют считать, как никто другой.

— Жалко, — вздохнул Берс. — Богатейшее местечко. Вот уж где можно было бы развернуться в полный рост…

— Чтоб серьезные дела вершить, нужно численность в клане повысить. Раза этак в четыре. Чтоб нас хотя бы полсотни человек было, а не тринадцать. Иначе, мы такой объект даже оборонять, как следует, не сможем. Все через страдания и героизм делаем.

— Да уж, — согласился сахалинец. — Только вот пехоту, которую никто из нас знать не знает, в клан пускать что-то не хочется. Народа нагнать-то не проблема. Ты только объяви на форуме, что прием мемберов открыт, замаешься уродов тупоголовых отсеивать. Вся шняга к знаменитому Лису в банду ломанется. Они думают, мы тут на халяву бабло лопатами гребем.

— Есть такая буква, — кивнул я. — Полностью с тобой согласен. Пехота нам не нужна. Мы Семью создавали, чтоб как единый кулак быть. Чтоб как реальная семья, и все друг другу братья. Лишние люди только все испортят…

— Так и я о том. А денег… Их у нас и сейчас полно. Парни все ништяками обвешаны по самые уши. И оружие и снаряга — все самое лучшее. А то, что работать нужно, так оно и в жизни так. Хочешь вкусно кушать, успевай вертеться.

— Ну, значит, и не будем пытаться объять необъятное, — хмыкнул я. — Пусть тут израильтяне хозяйничают.

— Тю — как говорит Серега. Да они по сравнению с американскими родственниками, чисто дети. Вот те — заокеанские евреи — настоящие монстры. Увидишь, они еще коренных израильтян тут вкалывать за две копейки заставят.

— Это их внутренние дела, — засмеялся я. — У нас с тобой фамилии нефига на либерманов не похожие. Нам горбатиться на заокеанского дядю не грозит.

— Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Жаль, по деревяшке не постучать. На всей огромной планете ни единой приличной доски не найти.

— Да, уж. Беда, — развеселился я. — Попрошу знакомого админа, чтоб заказал с Земли доставку. Чтоб было по чему постучать, чтоб не сглазить. За стук будем с земляков деньги брать. Озолотимся.

«Хороша идея!» — подсказала Система. «Синхронизация 10, 29%».

И, наконец, на последнем витке дороги, примерно в пятидесяти метрах от дна, сканер, вдруг выдал: «Минерал не определен».

— Ого. Это что-то новенькое, — удивился я. И продемонстрировал напарнику последнее показание девайса.

— Радиация тоже в пределах нормы, — озадачился Берс. — Значит, минерал не радиоактивен. Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд…

— Нужно брать образцы, — принял я решение. — Пусть ученые разбираются, что за минерал. Только, думается мне, аборигены не стали бы рыть дыру на такую глубину ради какого-нибудь мусора. Это явно что-то очень нужное.

— Всяко может быть, — покачал головой Димон. — В средние века соляные шахты в Европе на хрен знает какую глубину прорыли. Потому что соль была в цене. А сейчас ее экскаватором на соляных озерах собирают, и она нефига почти не стоит.

— Ну эти-то парни вполне продвинутыми уже были, когда карьер рыли.

— С чего ты так решил?

— Думаешь, система водоотведения сама по себе образовалась? Да еще такая, что уже много тысяч лет без сбоев работает. Не будь ее, эта дыра уже бы по самые края водой наполнилась.

— Тоже верно, — кивнул Берс. — Интересно будет в молекулярный преобразователь образец засунуть. Посмотреть, из чего минерал состоит. Не может же быть, что мы неизвестное науке вещество открыли.

— Ха! Вот это был бы прикол. Как назовем? Димониум? Дмитриум?

— Лисиум, — напарник заржал так, что его смех несколько раз отразился эхом от стен карьера.

— Ладно, «лисиум». Берем пару камней, да потопали вниз. Нужно еще дно исследовать. Меня больше тамошние растения интересуют.

— Прикол будет, если эти травки нигде, кроме дна, расти не смогут.

— Не говори «гоп», пока не перепрыгнул, брат. Сперва нужно найти нужную траву. Потом будем думать, как ее культивировать.

— Как она хоть выглядеть должна?

— А хрен его знает, — честно признался я. — На Земле, современный хлопок из хлопка делают. Вот и нам нужно что-то в этом роде. Что-то, что в местной воде не растворяется полностью.

— Насколько мне известно, в воде микроорганизмы какие-то живут, которые местную органику поглощают.

— А чем они ее растворяют? Наверняка же какой-нибудь кислотой воздействуют.

— Ну ты спросил, бать. Я понятия не имею. Это же ученые должны выяснять…

— Много ты тут ученых видел? — неожиданно для себя, разозлился я. — Какая-то странная у нас колонизация, блин. Вместо того чтоб исследования проводить, выяснять — будет ли здесь безопасно жить человеку, Компания только органику на кристаллы перерабатывает.

— Прибыль — главное мерило успеха! — процитировал Берсеркер один из лозунгов, тут и там развешанных по всему Центру. — «Корпоративная национальность», и «Развивая себя, ты развиваешь Компанию».

— Не делайте мне мозги, Дима, — фыркнул я. — Я русский. У меня к пропаганде иммунитет. Пусть вон латиносы им пятилетку за два года делают. Меня эти игры не интересуют.

Злость почему-то все никак не хотела проходить. Бесило прямо все. Бестолковая программа колонизации, практически пущенная Компанией на самотек. Толпа операторов, вынужденных пахать, как волы, просто чтоб обеспечить себя всем необходимым. Кланы, бандиты, менты еще эти новые…

— Ну вот, — спрыгивая первым с камня вниз, констатировал очевидное Берс. — Мы на дне. Дальше падать некуда.

— Найдем, — рыкнул я. — Куда падать, мы всегда найдем. В этом мы профи. Готовь кубы. Будем траву собирать.

— Ага, — сдергивая с плеч ранец, легко согласился напарник. — Давай пастись. Как коровы.

— Как быки, Дима. Как быки! Не нужно мне тут хаос в половую идентификацию вносить. Европа вон доигралась, что рождаемость до отрицательных величин упала.

— Бабы обратно детей всасывают?

— Мрут они, Дима. Вымирают. И это нефига не шутки, брат. Это очень грустно.

Почему каждый раз вот так? Почему нельзя как-то не так резко? Идешь такой, болтаешь о всякой ерунде с приятелем, и тут хренакс! Из дыры между валунами выпрыгивает какая-то лютая хрень, и пытается тебя сожрать. Причем мы оба: и я, и чудище, прекрасно понимаем, что набор из металла и электроники — совершенно не вкусная штуковина. И что, даже если оно — чудо-юдо — победит, есть андроидов — только подавиться.

Ну а мы с Берсом — что? Мы все неприятности встречаем очередями из автомата. Первый контакт, говорите? Ну вот он. Кушайте.

Тварь чем-то напоминала сороконожку. Здоровенную такую — метров в десять длинной и около метра в ширь. Переднюю часть монстр держал перпендикулярно почве — верхние три пары лап были значительно длиннее остальных, и были снабжены трехпалыми ладонями. Ну и все признаки хищника присутствовали: когти, клыки и грозный, на грани инфразвука, рык. Были бы тут человеки в своих мягких, слабеньких телах — от этого звука наверняка сердце бы в пятки упрыгало. Но — нет. Носитель автоматически подрегулировал входящую звуковую волну до приемлемых для оператора значений, и ужас-ужас превратился в забавную особенность инопланетного животного.