Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Успенская Ирина - Страница 186

– Я выбрала, – так же тихо, но твердо сказала Айлин. – И очень вам благодарна, миледи… матушка!

Их пальцы встретились на стеклянной границе, твердой и холодной, но странно невесомой, словно растаявшей между ними. Айлин показалось, что мягкая рука бережно погладила ее волосы, скользнула по спине в быстром объятии. А потом Госпожа исчезла, а зеркало потемнело, превратившись в черную жуткую дыру. Айлин с трудом заставила себя не жмуриться, потому что хотела видеть, куда идет. Закрыть глаза еще страшнее!

Она стиснула зубы и прыгнула в зеркало, как в ледяной омут, полный непроглядной тьмы. Быстро, чтобы и правда не передумать, испугавшись!

Что‑то толкнуло ее сзади, Айлин едва не упала, но падать здесь было некуда. И в тот же миг в клубящемся мраке, стиснувшем ее невидимыми щупальцами, рядом с нею возникло белесое пятно. Пушок! Он прыгнул за нею!

– Пушок, ищи! – крикнула Айлин, охваченная внезапной надеждой. – Пожалуйста, милый, ищи Аластора!

Тьма плыла и колебалась вокруг, лезла в глаза и уши, леденила насквозь… Айлин не могла ни дышать, ни говорить, но упрямо шла вперед. Точнее, двигалась, потому что нельзя идти там, где нет никакой поверхности. Она скорее почувствовала, чем увидела, как Пушок тоже движется, и потянулась за ним с отчаянным упрямством обреченности. Она все равно погибнет! Если не здесь, так потом, в портале. Чего бояться, если и так идешь за собственной смертью?! Только нужно, чтобы смерть эта не была напрасной!

– Аластор… – проговорила она, не слыша свой голос, но чувствуя его.

Вспомнила растрепанные светлые волосы и ясные глаза. Сильные руки, всегда готовые поймать или поддержать ее. Открытую улыбку и искренний смех. Дружбу, которая грела ее даже издалека одним лишь воспоминанием…

Что‑то изменилось вокруг, тьма стала гуще, но Айлин увидела тонкую серебряную нить, появившуюся там, где должна была быть земля. Нить расплывалась, пока не превратилась в тропу, слабо светящуюся во мраке.

Весело хрипнув, Пушок ступил на нее первым, и Айлин последовала за ним, замирая от ужаса и дикого шального восторга. Темные тропы вовсе не Темные!

– Поторопись, дитя мое… – донесся до нее мягкий тихий шепот, и Айлин кинулась по уходящей вдаль серебристой дороге, держа в уме только одно – образ Аластора Вальдерона.

– Имя, звание, откуда и зачем?

– Лучано Фарелли, вольный горожанин славного города Верокья, – с должным почтением, но и подобающей гордостью за свою родину отозвался Лучано. – Приказчик торгового дома «Скрабацца и сыновья», галантная торговля. По коммерческим делам с поручением от синьора Скраба…

– Итлиец, – перебил его чиновник, обращаясь к писарю, сидящему за длинным приземистым столом. – Простолюдин, торговец. – Окинул Лучано пронизывающим взглядом, от которого по спине пробежал холодок, и равнодушно добавил: – Профан. Пиши разрешение на имя Лучи… Лучо… Люциана Фарелла. Три скудо!

А вот это уже адресовалось ему.

Лучано, имя которого только что варварски исковеркали, любезно улыбнулся и потянулся за кошельком. Только сейчас он сообразил, что перстень с дорогим белым агатом на руке чиновника не простое украшение, а знак мага. Маг на таможне! Куда катится этот мир?

– Мои искренние извинения, синьор! – Он выложил на стол шесть монет по полскудо. – Разрешение? На пребывание в вашей прекрасной столице?

Дорвенантская речь по‑прежнему казалась грубой, но Лучано понимал, что нужно как можно больше практиковаться.

Он окинул быстрым взглядом просторное и совершенно пустое помещение, куда его перенес портал. Кроме выложенного на деревянном полу отшлифованными каменными плитками круга, здесь стоял стол, два стула для таможенников – и больше ничего. И никого, кроме этих двоих, глядящих на него с утомленным раздражением.

– Сейчас, – буркнул чиновник, подхватил листок с еще не высохшими чернилами, развернул его перед Лучано и монотонно заговорил:

– По приказанию лорда‑протектора Дорвенанта, его светлости Грегора Бастельеро, в столице введено особое положение. Все прибывающие в Дорвенну обязаны иметь при себе разрешение, полученное на таможне. Срок действия – неделя. На седьмой день, считая с нынешнего, надлежит явиться в магистрат и продлить. Показываться на улице без разрешения или с просроченным карается штрафом и высылкой. По указу лорда‑протектора также запрещается выходить на улицу после полуночного колокола без особой нужды и собираться больше, чем по пять взрослых мужчин. Исключение – семья или мастеровые почтенного хозяина, известного городской страже. За грабеж и мародерство – казнь на месте преступления. За злонамеренное повышение цен… Чем торгуете, синьор? – снова остро глянул он на Лучано.

– Духами, помадой, ароматными маслами…

– Ну, это к вам не относится, – махнул рукой с магическим перстнем чиновник. – Не вздумайте покупать что‑то с рук. Сообщников грабителей и мародеров велено отправлять на каторжные работы. Продаст вам кто‑нибудь колечко или там подсвечник, а они краденые…

– Я понял, синьор, – приложил Лучано руку к сердцу. – Буду исключительно законопослушен. Простите, а что вообще происходит в городе? Меня ни о чем таком не предупреждали! Я всего лишь приказчик, должен доставить образцы наших товаров…

– Ну так доставляй и вали из Дорвенны, пока цел, – посоветовал ему чиновник. – Демоны у нас тут. И вообще Баргот знает, что творится. Да назад не вздумай порталом! Видишь, никого нет?

Он обвел рукой пустой зал и пояснил:

– Порталы больше не работают. Войдет в него человек, задница остается здесь, а голова улетает во Фрагану. Ну или к вам в Итлию. Мы уже куда только могли предупреждения разослали, отсюда порталами запрещено ходить. Ну а от вас дырку не заткнешь, так и лезете, дурни…

Писарь оторвался от какой‑то бумаги, где лениво черкал пером, и добавил, подняв на Лучано ехидные глаза:

– Ты, парень, везучий, раз прошел из самой Итлии целеньким. А до тебя кого‑то размазало в лепешку, хоть лопатой собирай!

И указал взглядом на темное пятно, хорошо заметное на простых струганых досках пола. Как раз такое, как должно было появиться, если бы много крови стекло с каменного круга, впитываясь в дерево.

– Благодарю за предупреждение, синьоры… – пролепетал Лучано, подхватил свой кожаный сундучок и почти бегом выскочил на улицу.

Изображать потрясение ему даже не понадобилось. Демоны?! Неработающие порталы, которые убивают людей? Особое положение, как во время войны? Еще и лорд‑протектор какой‑то? А как же король и королева?!

Легкая двуколка подъехала к зданию таможни, у которого он стоял, и правящий ею детина предложил:

– В гостиницу, вашмилсть?

– Давай, – с облегчением согласился Лучано, закидывая сундучок и прыгая следом на сиденье. – Поближе к дворцу, и чтобы приличная была!

Ну и бред! Однако город вокруг очень явственно доказывал, что ему это все не снится. Таможня располагалась в приличном квартале, судя по домам вокруг, но большинство лавок в нижних этажах были закрыты, а окна плотно завешены деревянными ставнями с железной оковкой. Горожане почти не встречались, двуколка ехала по пустым улицам, и пару раз Лучано, втянув носом воздух, чуял запах дыма. Что‑то в городе горело, причем на славу.

Извозчик на его осторожный вопрос о новостях отмолчался, и Лучано решил, что уж в гостинице точно узнает обо всем поподробнее. А то как работать, не понимая, что происходит?!

– Вот, вашмилсть, «Алый Лев», извольте!

Двуколка остановилась перед каменным домом, который в Итлии потянул бы разве что на средней руки постоялый двор, а никак не на приличную гостиницу. Где мраморные ступени, вазоны с цветами перед входом, лакей, готовый принять вещи нового постояльца? Лучано вздохнул, наугад расплатившись с извозчиком несколькими медяками, потому что местных цен еще не знал. Судя по довольной роже того, дал правильно и даже сверх нужного. Ну и ладно!