Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Успенская Ирина - Страница 166

Ему все больше хотелось развернуться и уйти, а потом прислать сюда команду дознавателей со своего факультета и целительского заодно. И чтобы выяснили, почему у одного из лучших зеленых мастеров пациентки мерли, как в чумном городе. И почему об этом никто не знал! Или знали? У каждого факультета свои скелеты в шкафу, и у некромантов, бывает, они еще не самые клыкастые.

Ясно одно – отступать поздно. Главное, ни к кому не поворачиваться спиной. Он шагнул вперед, и камердинер распахнул перед ним тяжелую, тоже скрипучую дверь. Грегор невольно поморщился от мерзкого звука. Ему случалось видеть более ухоженные логова стригоев, чем этот особняк.

В холле оказалось темновато – ни единого магического шара, ни хотя бы масляного светильника. Деревянные панели на стенах потерлись и лоснились, углы затянула такая густая паутина, что рассеянного света из ближайшей открытой двери хватало, чтобы ее рассмотреть.

«Да… – невольно подумал Грегор. – Слухи о том, что Морхальт разорен, ходили давно, однако я и не предполагал, что дела магистра гильдии – пусть и бывшего! – могут быть столь плачевны. Орден, несомненно, платит ему пенсию, а возможно, жалование платит и корона – хотя бы за лечение принцесс, но ему, похоже, едва хватает на жизнь и содержание дома… Так мог ли старик пойти на похищение принца, если бы это дало шанс вырваться из такой нищеты? Впрочем, скоро узнаю…»

Комната, в которую его провел камердинер, исполняла роль малой гостиной, в пользу этого говорили низкий фраганский столик и несколько кресел на гнутых ножках. На столике стояла высокая темная бутыль, от которой резко и неприятно пахло карвейном, лежали несколько пухлых растрепанных книг – похоже, по медицине, а сам Морхальт сидел в одном из кресел и, несмотря на духоту в комнате, зябко кутался в стеганый домашний халат. Голова у него слегка тряслась.

«От карвейна?» – озадаченно подумал Грегор, присмотрелся к бывшему магистру и едва не присвистнул.

Энергетическая структура целителя была искажена ударом… красной силы! Следы уже почти сгладились, а значит, атаковали Морхальта не раньше вчерашнего дня, но и остаточной эманации хватало, чтобы опознать знакомую магию. Очень знакомую… Грегор совершенно точно уже сталкивался с такой, но вот когда и где? Никак не удавалось вспомнить. Некроманта он бы опознал быстро и легко, но у боевиков почерк иной, это все равно, что разбирать письмо на плохо знакомом языке. Ладно, пока можно отложить…

– Доброе утро, милорд, – произнес он со всей любезностью, на которую только оказался способен.

Морхальт с явным трудом поднял голову и уставился на него мутными, как старое болото, глазами. Хотя бы попытки встать бывший магистр не сделал.

– А, Бастельеро… – проскрипел он спустя несколько мгновений. – Чем обязан?

– Вчера вы были во дворце, – уронил Грегор, поймав себя на странном и неприятном чувстве.

Ему показалось, Морхальт отлично знает, что его подозревают, и тянет время в ожидании… чего?

– Был, – скрипнул Морхальт. – Меня уже допросили люди канцлера. Что, вам не доложили? Дом осмотрели. Никого не нашли.

И вот этот жалкий старик, развалина прежнего магистра, участник заговора? Да кто бы ему доверил такую важную, сложную и опасную роль, как похищение принца?! Ведь можно было найти иной способ. Глупость, какая глупость… Но огни в саду? Но Кристиан пропал рядом с магистром? Но Денвер?

– Меня интересует не это, – с точно рассчитанной небрежностью бросил Грегор. – Зачем его высочество потребовался мэтру Денверу? Ведь вы увезли принца по его поручению, не так ли?

Он еще успел понадеяться, что все‑таки ошибся, что сейчас Морхальт рассмеется памятным по годам учебы резким каркающим смехом и скажет что‑нибудь вроде: «Да вы ополоумели, Бастельеро?» И Грегор с радостью признает себя болваном.

Глаза Морхальта сверкнули такой ненавистью, что Грегор едва не отшатнулся. Если бы ненависть могла убивать – от него, пожалуй, и пепла бы не осталось, и значит, значит…

– Убирайтесь, – прорычал старик и начал подниматься, сотрясаясь всем телом, расплывшимся за пять лет, что Грегор его не видел. – Я не стану говорить с зарвавшимся щенком!

– А с кем будете? – холодно спросил Грегор. – С дознавателями Ордена? С разумниками, что вывернут вас наизнанку? Если с Кристианом что‑то случилось…

– Можешь спросить у него сам, – прошипел Морхальт, и болотные омуты его глаз вспыхнули такой жуткой ядовитой зеленью силы, какой от бывшего магистра никак нельзя было ждать.

Так не пытаются выставить из дома, так убивают. И все сразу встало на свои места.

Грегор выставил щит за долю мгновения, как и привык, но голова неожиданно взорвалась такой болью, что потемнело в глазах. Словно никаких магических преград между ним и проклятым стариком вовсе не было! Пошатнувшись, он стиснул зубы, ловя потоки чужой силы, но боль мешала, не давала сосредоточиться… Проклятье! Трижды проклятье! Стоило бы подумать, что целители могут не только спасать. Что для них слишком мало тайн в человеческом теле! И что бывших магистров не бывает.

Почти ослепший Грегор, понимая, что счет идет на мгновения, отчаянно выругался и швырнул в Морхальта «могильной плитой», а сразу после – «темной сетью», удерживающей душу.

Если проклятый магистр не пожелал говорить живым – что ж, Грегор с превеликим удовольствием допросит мертвого! Тем более что после нападения вина Морхальта уже не требует доказательств!

От отдачи, которую в ином состоянии Грегор и не заметил бы, его повело, пальцы сомкнулись на спинке кстати подвернувшегося кресла, и несколько мгновений он только глубоко дышал, отгоняя гнусную слабость и заставляя себя не думать о разрывающей виски боли. Пройдет! Уже проходит…

Он наконец взглянул на Морхальта. «Плита» отшвырнула старика к самой стене, и дух, спеленутый «сетью», бился над телом, как рыба на берегу. Ничего, ничего… чем сговорчивее окажется призрак, тем быстрее Грегор его отпустит. Возможно, даже обойдется без какого‑нибудь неприятного подарка на прощание!

– Ответишь на мои вопросы и будешь свободен, – процедил он, невольно кривясь: боль и правда отступала, но как же медленно!

Дух дернулся в сети и яростно зашипел. Сеть полыхнула яростно‑фиолетовым, и Грегор жестко усмехнулся. «Темная сеть» – отличное заклинание, развяжет язык любому призраку! В Академии его, правда, не преподают, а зря… Но ничего, кое‑кому из Воронят он его непременно покажет. К примеру, Эддерли…

– Увезти принца тебе велел Денвер?

Призрак упрямо сжал губы, «сеть» снова полыхнула, вынудив покойного магистра забиться и завыть.

– Да!..

Грегор стиснул пальцы на спинке кресла и тяжело сглотнул.

– Прошлые жертвоприношения пять лет назад проводил он же?

– Да… – простонал призрак. – Нужно было… отработать ритуал…

– Денвер собирался принести его высочество в жертву Барготу?

– Д…дх‑х‑ха, – прохрипел Морхальт, и петли «сети» чуть опали, давая жертве иллюзию свободы.

– Зачем… – начал Грегор, потом спохватился, что на такой вопрос дух может и не ответить, и поспешно поправился: – Чего он хотел добиться?

– Призвать… Призвать Баргота из‑за Грани! Ритуал на крови! Кровавый ключ к порталу! – взвыл Морхальт, и Грегор отшатнулся, не в силах поверить услышанному.

Призвать… Баргота? Денвер что, обезумел? Впрочем, он, конечно, обезумел, если поднял руку на королевскую кровь, но, но…

– Зачем ему это?! – все‑таки не выдержал он.

Теоретически дух должен был говорить непременную правду, но только ту, что известна ему лично. Если Морхальт не знал, чем руководствовался Денвер, он бы не ответил, но подобие лица, уродливо проступающее на призраке, исказилось в злобной гримасе.

– Баргот одарил бы своих верных! – рявкнул Морхальт и задергался в «сети» так, что Грегор на какой‑то миг усомнился, выдержит ли заклятие. – Мы получили бы силу! Могущество! Покарали бы каждого, кто осмелился помешать…

«Видит Претемная, какая же… какая же немыслимая, чудовищная и глупая подлость! Кристиан, Криспин… Малкольм, Малкольм, Малкольм! Ради силы, ради власти… Прямая ветвь Дорвеннов пресечена! Кто теперь взойдет на трон? Денвер, клянусь, ты будешь молить о смерти, как о высшем благе!..»