Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Успенская Ирина - Страница 120

«С налогами разумник действительно перегнул палку, – молча согласился Грегор. – В остальном его план выглядит вполне… приемлемо. Проклятье, неужели Малкольм снова промолчит?»

– Налоги, пошлины… мануфактуры… – пробормотал Малкольм и снова вяло отмахнулся. – Пусть… пусть лорды голосуют. Если Совет будет не против…

Грегор едва не застонал. Даже если он сам выскажется за предложение Роверстана, а это стоит сделать хотя бы ради того, чтобы вернуть долг, – поддержал же его разумник с порталами! – и если то же самое сделают присутствующие маги, оставшихся профанов вполне хватит, чтобы провалить дерзкий, но, надо признать, вполне возможный проект!

– Я против, – сипло буркнул Логрейн. И зачем только Эддерли вернул ему голос? – Дорвенант силен традициями! Если кто‑то и попытается на нас напасть, то пожалеет. О деньгах должны думать купцы. Потрясти их хорошенько – и все тут.

– Согласен с милордом Логрейном, – сказали Дортмундер, Девериан и Сазерленд едва ли не в один голос, а мальчишка Ревенгар, о котором Грегор успел забыть, бросил на них взгляд и поспешно закивал.

Хорошо, что Дориан не знает, каким болваном вырос его наследник! Видит Претемная, насколько было бы лучше, если бы главой рода стала его сестра! По крайней мере, ее Благие не обделили ни умом, ни отвагой!

– Поддерживаю магистра Роверстана, – сухо бросил Грегор, сплетая пальцы перед собой на столе и оглядывая остальных.

– Вполне разумный план действий, – подтвердил Эддерли. – Мой голос – за.

– Поддерживаю, – кивнул Райнгартен.

– Я, разумеется, тоже, – бесстрастно сказал Аранвен и обвел всех пристальным холодным взглядом. – И призываю милорд Совет голосовать мудро. Если Дорвенант разорится и станет легкой добычей для фраганских и прочих стервятников, никому из присутствующих не удастся сохранить собственное богатство.

Кое‑кто из лордов выдерживал его взгляд спокойно, однако были и те, кто отводил либо опускал глаза.

– Я против, – процедил Корсон, старательно не глядя на канцлера.

– Поддерживаю предложение, – сказал Кастельмаро, глянув на Грегора так, что без слов было понятно, кому предназначается эта поддержка на самом деле.

– Против… против… – слышалось из‑за стола тут и там, и Грегор понял, что идея Роверстана проваливается.

Кто‑то еще высказался за, и снова это были маги. Совет наглядно раскололся пополам, и, к сожалению, профанов было больше. «Нехорошо, – признал Грегор. – Орден, разумеется, привык держаться вместе, и предложение Роверстана гораздо выгоднее для магов, но как же здравый смысл!»

Он просительно взглянул на старого Мэрли, оставшегося последним, и тот ответил извиняющейся улыбкой. Действительно, всего еще один голос при таком перевесе уже ничего не решал.

– Я поддерживаю предложение, – в наступившей тишине утомленно проговорил Мэрли, и Грегор с благодарностью подумал, что нужно все‑таки наступить на горло своим прихотям и навестить старика, как того требует учтивость.

– Девять голосов за предложение магистра Роверстана, – с обреченной ледяной сдержанностью сообщил Аранвен. – Тринадцать – против.

– Ха! – расплылся в ухмылке Логрейн, но тут же увял под внимательным многообещающим взглядом Эддерли.

А толку теперь? К величайшему сожалению, нельзя запретить лорду из Трех Дюжин голосовать, как он посчитает нужным, даже если лорд – беспросветный тупица! Грегор поймал взгляд Роверстана и вдруг вспомнил себя на очередном штабном заседании про Корсоне. Проклятье, вот никогда не подумал бы, что посочувствует разумнику! Но, похоже, именно так Роверстан себя и ощущает – единственным, кто видит путь выхода из вражеской западни, но бессилен что‑либо сделать.

– Ваше величество…

Аранвен повернулся к Малкольму и глубоко поклонился.

– Ваше величество! – почти одновременно с ним прозвучал на весь зал голос Роверстана. – Я прошу вас… нет, я умоляю применить к решению Совета королевское вето! Вы ведь можете назначить дополнительные исследования, а потом собрать другой совет! Умоляю, ваше величество! Клянусь, если вы это сделаете, Дорвенант за несколько десятилетий расплатится со всеми долгами и разбогатеет не хуже Итлии!

«Ну это он, пожалуй, лишнего пообещал… – признал Грегор. – Но, в самом деле, Малкольм, да сделай же ты что‑нибудь! О Претемная, почему Беатрис не поговорила со мной? Если бы я только знал, насколько далеко все зашло!»

– Спасите свою страну! – почти выкрикнул разумник, лихорадочно горя глазами.

Глядя на Малкольма, он сплел руки перед собой, как это недавно сделал Грегор – привычная поза для любого мага в сложном положении, – следя, впрочем, чтобы не коснуться перстня даже ненароком. Воздействовать магией на короля – это не шалость вроде немоты на крикливого соседа по столу. Этого не позволят ни присутствующие маги – и Грегор будет первым! – ни артефакты в Зале Совета. Ах, как Роверстану хотелось качнуть чашу весов в свою пользу! Грегор его понимал и даже сочувствовал, но…

– Какова наглость! – заорал Логрейн, тоже вскакивая и опираясь на стол руками. – Маги совсем утратили почтение! Требовать чего‑то от короля!

– Логрейн, прекратите! – велел Аранвен, но его голос потонул в выкриках Девериана и Сазерленда, поддержавших своего негласного предводителя.

Еще миг – и Грегор врезал бы по залу совета Пологом Тишины, разом накрыв всех присутствующих, и пусть защитные артефакты хоть сгорят! Но тут Малкольм покраснел совсем уж пугающе – кровь бросилась ему в лицо, уши и шею, по‑бычьи короткую и растолстевшую за этот год до неприличия. Оглядев помутневшим взором пустой стол перед собой, он грохнул по нему сразу двумя кулаками и заорал:

– Молчать!

Тишина, упавшая на зал, оказалась такой мертвой, что Грегор всерьез заподозрил – без Полога и вправду не обошлось. Но нет, никаких магических влияний… Эддерли и так рисковал, затыкая Логрейна, а больше сплести некромантское заклятие никто, кроме него и Грегора, здесь не смог бы.

– Молчать! – повторил король и рванул на груди камзол вместе с рубахой, обнажая широкую волосатую грудь, покрытую каплями пота. – Р‑р‑распустились! Бар‑ргота вам в глотку…

«Ну же! – взмолился Грегор. – Давай! Хоть на пару минут стань прежним!»

Но король снова откинулся на спинку кресла и невнятно проговорил:

– Совет пр‑рголосовал… значит… пусть. Ар‑ранвен, просто сделайте с этим всем… что‑нибудь…

«И все?!»

– Ваше величество! – рявкнул разумник, в досаде потерев щеку и ухо, в котором блеснула серьга.

– Непочтение к королю! – взвизгнул Девериан, и Роверстан в ярости обернулся к нему.

– К какому королю? К этому?!

Он задохнулся следующей фразой, и Грегор, изнывая от мучительного мерзкого стыда, даже порадовался. Закон об оскорблении королевского величия никто не отменял, вовремя Роверстан об этом вспомнил. Сверкнув черными углями глаз, разумник прошипел какое‑то арлезийское ругательство и, отшвырнув свой стул, вылетел из‑за стола.

– Дункан! – окликнул его Аранвен, на памяти Грегора никогда никого не звавший по имени, кроме магистра Эддерли. – Остановитесь!

Но Роверстан, даже не оглянувшись, вышел из зала совета, и лучше бы он хлопнул дверью, пожалуй. Спокойно прикрытая, она вдруг испугала Грегора до ледяной дрожи, пробежавшей по телу.

– Вон. Все – вон, – четко проговорил Малкольм, роняя голову на грудь.

Грегор подался к нему, но Аранвен, перехватив его взгляд, молча покачал головой и шепнул: «Потом…»

А вслух, поднявшись, объявил с той же холодной учтивостью, которую Грегор теперь оценил в полной мере:

– Совет объявляется закрытым. Милорды, благодарю вас и прошу разойтись. Его величество нездоров, как видите. Если понадобится, вас соберут снова.

Роверстан, как и надеялся Грегор, не успел уйти далеко. Он стоял на галерее всего в паре десятков шагов от зала Совета и на первый взгляд казался абсолютно спокойным. Но уже через мгновение Грегор заметил и неестественно прямую спину разумника, и слишком бесстрастное лицо, и ладонь, не спокойно лежащую на перилах, а вцепившуюся в них так, что побелели пальцы, – и осознал, что разумник взбешен до предела.