Мистер Фермер. Между Адом и Раем! (СИ) - "Focsker" - Страница 38

Высота отдельных древесных башен достигала сотни метров, а плотность коры превышала толщину и прочность городской стены. Ни ветер, ни вода, ни сама почва не могли пошатнуть этих великанов, пустивших свои толстые корни глубоко в недра земли. Потому-то Смерть, зная о недальновидности и бесхитростности Войны, даровал ему часть своей силы, магии. То было тайное и могущественное заклятие, которое некогда давно отлично показало свою эффективность против Хранителей знаний.

Лесной Пожар — заклятье звучало просто, но все, от Семян до Божественных Цветов и текущих правителей здешних мест, боялись его так же, как сухая трава боится пламени. В огне, созданном культистами и самой Смертью, не было ничего сверхмогущественного, ничего такого, чему нельзя противостоять разумным, живым существам. Однако, в простоте этого заклятья и таилась самая главная опасность. Пламя, созданное демоном, охватывало строго то, что было создано из органики. Оно горело, его можно было сбить, но… не погасить. Огонь Лесного Пожара горел, тух, почти что терял всё тепло, после чего, когда о нём забывали, снова разгорался и пылал до тех пор, пока было чему гореть, пока мана, напитывающая проклятый Угольный камень, не иссякнет, или не иссякнет жизненная сила того, кто его использовал. Угольный камень — сердце одной из древних Цветов, молодой девушк, укротившей пламя и убитой культистами в своих демонопоклонических целях. Именно оно дало жизнь величайшему и сложному проклятию, созданному Смертью. Она всегда трепетно относилась ко всему живому, познала пламя в надежде, что сможет стать для леса самой надёжной защитой. Она даже собственноручно взрастила похожее на себя семя, в итоге став главным оружием и гибелью для леса. Смерть, зная о просторах мира, не хотел прибегать к Лесному Пожару сейчас. Только, это было лучшее время и возможность показать братьям уровень своей подготовки, своё могущество, их отличие, а также раз и навсегда решить, кто из четырёх демонов должен быть главным. Теша себя надеждой из сердца Цветка Последней Зари создать ещё один Угольный камень, Смерть решил использовать все доступные ему способы для утоления своих амбиций, и жизни братьев в данный час так же являлись для него лишь способами достижения целей.

С отрядом культистов-изгоев, поднятым войском демонов, пустынной нежитью и толпами выгнанных из глубинных пещер Рыкунов, Война по широким, устланным трупами улицам пробивается к главному древу, именуемому Древом Жизни. Из этого древа на свет вышла Цветок Божественного Древа и род, чьи потомки сместили верного демону, Санд Лефсет Морела. Тасс Меллэр и Тасс Меллим. Эта семейка, избранный Матвеемом род Тасс, прожили очень долгую, наполненную болью, страданиями и унижениями жизнь. Десятки битв, интриг, коварных, в некотором смысле предательских происшествий, сделали связь дочери и отца невероятно крепкой, а веру их в Бога, безоговорочной. И без того мерзкая, миролюбивая и тщедушная сущность Цветка Древа, вызывавшая у Войны отвращение, нашла себе достойных, сильных защитников и союзников. Цветок Древа, оставшаяся защищать наследние Хранителей, относилась к демонам, как к… человеческим существам. Проводила опыты, обряды экзарцизма. По мнению других демонов, она недооценивала порождения тьмы, пытаясь перевоспитать их, вызывая у трёх Темных владык лишь смех и сочувствие. Три брата смеялись, когда Война с опаской поглядывал в сторону Хранителей и защищавшей их леса Цветка Древа. Война считал, что, братья не понимают насколько заразительно опасными бывают мысли о мире, во время войны.

Прикрываясь каменными големами, огромными, поднятыми из мертвых воинами-носорогами Го, Война, по трупам сквозь пламя, добирается до Древа Жизни. Несколько зачарованных эльфийских стрел, огибая препятствия, живые камни и мертвую плоть, по дуге, достают Войну. Высекая искры, две стрелы чиркнули по ржавому, перепачканному сажей нагруднику. Хранители точны, умелы, но их стрелы малоэффективны. Приметив стрелка, искуссно пускавшего по нему две стрелы разом, Война, реагируя на атаку, рукой ловит одну из стрел. «Ваша магия слабеет…» — едва демон подумал об этом, как длинноухий стрелок, следующим выстрелом попадает Войне прямо в голову. Стрела вошла точно в прорезь для глаз, застряла в черепе. Будь темный гигант простым смертным, наверняка бы погиб, а так… Вырвав стрелу вместе с сгнившим, давно не видящим глазом, демон отбрасывает стрелу в сторонку, поднимает с тела убитого гоблина копье, целится. Ушастый почувствовал, за ним следят, его ждут, и решил сменить позицию, затеряться среди других стрелков.

«За спинами братьев прячутся только трусы». — Не став долго ждать появления снайпера, Война метнул свой снаряд ввысь на пятьдесят, а в длину на триста метров. Летя по прямой, будто пуля, копье пробивает самодельное укрытие Хранителей, подбрасывая в воздух и прибивая к стенке одного из стрелков. — «Я тоже слабею…» — глядя на свою руку, понимая, что бросок вышел хуже, чем ожидалось, Война, вместе со своей гвардией, продолжает путь прямо под древо.

Тасс Меллим Морел.

Едва сделав выстрел, точный, возможно, самый искусственный в моей жизни, чувствую, враг, который должен был умереть, обнаружил меня. На спине проступает холодный пот, из пламени, охватившего мою любимую улицу Мира, виднеется сапфировый блеск красного демонического глаза. Существо, которое я поразила прямо в голову, выжило!

Опасность, верещали инстинкты, которым я привыкла доверять, поэтому меняю позицию, решаюсь попытать удачи, взглянув на врага под другим углом. Должно ведь быть у этого чудовища слабое место!

Несколько ступеней вверх пробегая за мгновение. Внезапно слышится удар, мощный, глухой. Враг использовал какое-то осадное оружие? Выглянув из двери, ведущей на длинные балконы, замечаю разлетевшуюся в клочья баррикаду, а над дверью, в которую я заглянула, с копьем в груди висит мой старый знакомый. Его пробило насквозь, пронзило сердце, пригвоздив к стене нашего общего дома. Это был он… Чудовище, взявшее себе имя Война! Проклятье… если в голову бить бессмысленно, значит нужно бить по телу, искать питающее его ядро. Броню его я не пробью, тогда можно попытаться через стыки в латах, нужно подняться еще выше! Вернувшись к лестнице, вижу поднимающуюся вверх платформу. Грузовой лифт со стрелами, перевязочными материалами, водой и зельями маны — то, что нужно. В длинном прыжке цепляюсь руками за один из углов лифта. «Осторожно!» — кричат собратья, но их волнения беспочвенны, я уверена в себе и силе своих рук. Чуть раскачавшись, закидываю ногу, подтягиваюсь и забираюсь на платформу. Перед тем, как грузовой лифт поднимется, у меня есть время перевести дух, успокоить дрожь в руках и отдышаться. Нервозность, страх перед демоном, пытаюсь заглушить посторонними мыслями. Хорошая штука, этот «лифт». О их существовании наш народ узнал еще из писаний Матвеемовых, но создали их Хранители, не так уж и давно, лет триста назад… Эх, сколько бы сил, а быть может и жизней, мы бы сэкономили, если бы Сад был менее ревнив к Знаниям, письменам и картинам, занесённым в журнал Тайных знаний Его. А ведь когда-то, мы вместе расшифровывали их. Может, нет… наверняка Цветок Последней Зари и Божественных Ветров обнаружили и имеют оружие против этого чудовища, иначе, без этих секретных знаний, я никогда бы не смогла объяснить причину успеха этой треклятой страны, частью которой, с радостью и благодарностью, в темное тысячелетие, стали Хранители рощи. Матвеем, мы были плохо знакомы, почти что чужие друг другу, в какой-то степени, враги, но, вспоминая то, что ты после себя оставил, я испытываю грусть, тоску и страх о том, что ты бросил нас навсегда. Боженька… ты нужен нам.

Исполнить полный ритуал поклонения — нет времени. Языком коснувшись указательного пальца, на лбу, поверх пота и грязи, вывела букву «М», с молитвой и просьбой сохранить мою жизнь. Ощутив уверенность, прилив сил, делаю рывок, спрыгиваю с лифта и, перенося центр тяжести при приземлении, делаю кувырок.