Принц на белом коне (СИ) - Ивах Светлана - Страница 4

Было ясно, ни ему, ни этим оболтусам сейчас нет никакого дела до странной парочки. Нет, конечно парни были бы не против, но они заняты делом и ищут что-то такое, что поважнее скоротечного траха на природе.

– Чего уставилась? – зло спросил мужчина.

– Мне отойти надо, – с этими словами я взяла салфетки направилась прочь.

Я отошла от дороги совсем ничего и едва хотела присесть на корточки, как мой взгляд упёрся в странный, аккуратный свёрток. Это был небольшой прямоугольный предмет, обёрнутый в чёрный пластиковый пакет, который сверху был перетянут коричневой лентой. Я посмотрела в сторону дороги. По всей видимости, его бросили сюда из проезжавшей мимо машины. Ведь если бы просто потеряли, он бы лежал на земле, а так повис на ветках на высоте человеческого роста. Ещё я вдруг поняла, что именно его сейчас ищут эти парни и злой крепыш. Сердце учащённо забилось. Мысль тут же позвать странного мужчину по кличке Таран я отвергла сразу. Ещё чего! Раз ищут, значит, вещь ценная. А всё, что ценное, нам самим пригодиться может.

Недолго думая, я сунула его под блузку и вернулась к машине…

– Какая-то вы уж очень осторожная! – проворчал Павел и поставил, наконец, роспись под написанным мною от руки текстом.

Нет, мы не стали идти к нотариусу и в домоуправление, чтобы составить, как положено, договор аренды. Я лишь ограничилась тем, что навестила соседа напротив и расспросила его о хозяине квартиры. Со слов моложавого пенсионера, не похожего на мошенника, Павел частенько сдавал квартиру на лето, а сам перебирался с матерью на дачу. Оттуда ему даже было легче добираться до работы, поскольку Павел работал в Подмосковье… Вот такой вот казус. Все едут работать в Москву, а его угораздило лечить людей за Садовым кольцом. Рослый, с добродушным взглядом мужчина был стоматологом и, в качестве бонуса, уже предложил, в случае чего, скидки.

Я мысленно сплюнула через левое плечо и вежливо, насколько это было возможным, отказала. Ещё бы, крепкие и белые без намёка на кривизну или неправильный прикус зубки дважды хвалил стоматолог, которого я прошла при зачислении на курсы Рольгейзер…

Я составила от руки расписку, которая почти не будет иметь силы в суде, но для заинтересованных в лёгком заработке лиц однозначно послужит весомым аргументом для выколачивания денег. Конечно, я внесла за квартиру не те деньги, чтобы ставить из-за них Павлу на живот утюг или вырывать ногти. Однако иметь хороший аргумент на случай всяких непредвиденных обстоятельство меня научила жизнь. Так спокойнее. Пусть думает, что опущусь до такого, и, в случае чего пойду к бандитам. Такая вероятность развития событий снижает риск перетаскивать, на ночь глядя, вещи в ближайшую гостиницу или на вокзал. А что если взбредёт Павлу вдруг жениться по любви с первого взгляда и привести молодую, или не очень, жену в свой дом? Нет, я не хочу, чтобы мне показывали на дверь раньше установленного срока. Такой подход к съёму квартиры у меня не случайно. Однажды я уже крепко обожглась на квартирных мошенниках и теперь «дула на воду».

Когда за Павлом закрылась дверь, я направилась осматривать своё новое жилище уже более обстоятельно. Это была «трёшка» на Кутузовском. В народе такие называют «сталинками». Построенная в годы правления тирана, она впечатляла высокими потолками, широкими парадными и надёжностью. Что говорится, строили на века. Со слов Павла, когда-то сюда поселился его дед, наркомовский работник. С тех пор квартира переходит, из рук в руки по отцовской линии. Что такое нарком, я представляла смутно, а если честно и вовсе не знала. Однако эта новость прибавила в моих глазах подмосковному врачу авторитета.

Изучение интерьера я начала с гостиной. Здесь старинные шкафы сочетались с современной плазмой приличной диагонали и двумя странными напольными вазами, из которых торчали сухие ветки. Я уже знала, что такие веники именуют икебанами и не понимала, зачем в квартире эти пылесборники. На книжных полках была самая разнообразная литература. Медицинские термины на корешках соседствовали с фамилиями именитых авторов. Я ничуть не удивилась целой батарее одинаково пузатых томов Ленина. Я знала, что в своё время этот дедушка с бородкой приложил не мало усилий не только в написании трудов, но и свалил с трона царя, династия которого правила Россией со времён нашествия Батыя. На этом мои познания истории заканчивались. Спальня была больше похожа на монашескую келью. Узкая как пенал с единственным окном, выходившим во двор, она с трудом умещала двуспальную кровать и две тумбочки. У стены старомодный комод. Третья комната была заперта на ключ. Я лишь заглянула в замочную скважину, но ничего не смогла увидеть. Со слов Павла, эти квадратные метры принадлежали матери и были едва ли не святыми. Туда он отнёс на весь период моего проживания, ценные вещи и документы…

Немного освоившись, я включила в ванной воду и разделась, как в дверь позвонили…

Я выглянула в глазок, подозревая, что вернулся что-то забывший Павел. Однако увидела на площадке странное худосочное существо с вытянутым лицом.

– Кто? – спросила я через дверь.

– Михайловна! – позвали хмельным голосом. – Открой!

– Я не Михайловна! – ответила я.

– Пашку позови! – потребовало существо.

Я снова заглянула в глазок. Теперь мужчина уже упирался рукой в косяк. Его явно не держали ноги, и он периодически приседал, но тут же выпрямлялся. Это состояние души и тела мне было знакомо не понаслышке. Точно так же мой папаня являлся практически ежедневно. Зная, что в таком состоянии человек не соображает, и может, ввалившись, уснуть прямо на полу, я просто тихо отошла от двери.

Однако новый звонок заставил вернуться.

– Что вам нужно? – спросила я грубо.

– Михайловна! – взывал мужчина. – Открой!

– Кто вы? – зачем-то поинтересовалась я.

– Мишка!

– Что вам нужно?

– Открой!

– Господи! – вырвалось у меня. В надежде, что сосед Мишка увидит перед собой постороннего человека и уйдет, подвигла меня на подвиг. Я открыла замок, и тут же сморщилась от запаха перегара.

– Михайловна! – восторженно провыл Мишка и вытянул перед собой руки. – Дай обниму!

– Мужчина! Что вы себе позволяете?! – возмутилась я, стараясь говорить как можно строже.

Мужчина имел смешную, словно сплющенную с боков голову и оттопыренные уши. Волосы над ушами были сострижены почти под ноль, зато чуб стоял дыбом и делал его похожим на «ирокез» панка. Я представила, что кончики волос этого гребешка выкрашены в розовый цвет, и улыбнулась. Видимо это не ускользнуло от размытого парами алкоголя внимания мужчины, и он приободрился.

– Займи стольник соседу! – потребовал гость.

– Нет твоей Михайловны! – простонала я.

– Теперь вижу! – Он громко икнул. – А вас как зовут?

– Маруся!

Мужчина прижал руку к груди и состроил такую гримасу, что мне показалось, ещё чуть, и расплачется.

– Маруся, дай сто рублей! – взмолился он.

Я устало вздохнула. В конце концов, не обеднею, даже если не вернёт. Зато не перельётся в ванной вода, да и не всегда же этот сосед бывает таким. Если приходит, как к себе домой, значит, уверен, что дадут ему здесь, поскольку знают.

Я закрыла за соседом двери, как вспомнила, что до сих пор не посмотрела, что в свёртке, который обнаружила в лесу. Я даже удивилась тому, что с самого начала не сделала это. Свёрток лежал на дне сумочки. Я положила его на стол и отправилась за ножом. Найдя в выдвижном ящике кухонного стола ножницы, я вернулась и вскрыла ленты. Под чёрным пластиковым пакетом оказался странный металлический предмет неправильной формы. Поскольку с его торца были разъемы, для каких-то проводов, я сделала вид, что это какая-то деталь от машины. Потеряв к ней всяческий интерес, я направилась мыться. На вечер были большие планы. А именно – я собиралась, что говориться, «оторваться». Причём по полной. Однако зазвонивший где-то в зале телефон, заставил вернуться. Странно, но это была Рольгейзер.