Моя простая курортная жизнь 4 (СИ) - Блум М. - Страница 22

Да, Влада, вот такой удачный момент ты выбрала для визита — не зря столько дней ждала. Зато другие две мои гостьи таким терпением не отличались. Не сговариваясь, девчонки завалили меня на кровать, раздели в четыре руки и с удовольствием выполнили над моим телом курс лечебных процедур — отсасывая и вытрахивая из организма лишние жидкости, которые мне были без надобности, а вот им очень даже по вкусу.

Казалось, у меня не осталось ни одного органа, который они не ощупали — пальчиками, губами и язычками. Спасибо Оксане с ее витаминчиками — без них я бы выдохся гораздо быстрее. А так бодро лапал девичьи сиськи и задницы, меняя местами, чередуя по своему усмотрению, и две неугомонные медсестрички охотно отзывались на каждый мой каприз, пытаясь ублажить больного как можно лучше.

Вдоволь настонавшись, насосавшись и напрыгавшись, подруги упали в мои объятия, согревая теплом с обеих сторон.

— А ты завтра в школу выйдешь? — спросила капитанша, гуляя пальчиком по моей груди. — А то как-то без тебя и праздник не праздник… С Катериной, кстати, я все утрясла, — помедлив, добавила она. — Сказала ей, что дружу с тобой. Она сказала: "как хочешь'. И все…

В тоне моей лихой пиратки промелькнула какая-то растерянность.

— А что, она должна была снова тебе запретить? — уточнил я.

— Ей как будто стало без разницы, — вздохнула Инна, — что у нас всех происходит. Страшно подумать, чем это может закончиться…

А чем это может закончиться? Тем, что одна несносная зараза прекратит повсюду лезть?

— Ром, девочки, — вдруг раздался из коридора голос моей управляющей, — чайку не хотите?

Следом дверь распахнулась, не дав нам даже толком прикрыться.

— Ой, — ойкнула Полина, глядя на двух голых девчонок вокруг одного голого меня, так сказать, воочию убедившись, что мы тут не только разговариваем.

А затем тактично отвернулась и бестактно не ушла.

— Девочки, — спиной сказала она, — а вам не кажется, что вам уже пора? Доктор сказал, больного надо беречь. И вообще, больному нужен покой.

О нет, этому больному покой не нужен — этому больному нужно кое-что другое, что девчонки понимали гораздо лучше тебя.

— Да мы бережно, — шаловливо отозвалась Алена.

Обернувшись, Полина грозно стрельнула глазами в сторону нашей залезшей под одеяло троицы.

— Приемные часы закончились, — голосом строгой старшей медсестры сообщила она двум младшим. — Даю вам десять минут на сборы, а то больше никого не пущу, — и, пригрозив административным ресурсом, ушла.

Решив не испытывать судьбу, девчонки быстренько оделись, чмокнули меня напоследок и дружно смылись. Только дверь за ним захлопнулась, как моя суровая красотка снова вернулась ко мне в комнату, но, увы, не для того чтобы занять их место. Эта медсестра считала, что главное — почаще меня кормить. Вот и сейчас в руках у нее были большая кружка ромашкового чая и какой-то аккуратный подарочный пакет.

— А это тебе передали, — сказала она, протягивая вещицу мне. — Девушка занесла.

— Какая девушка? — уточнил я, с любопытством заглядывая внутрь.

Между картонных стенок обнаружился домашний пластиковый контейнер с тирамису, который выглядел ничуть не хуже, чем в кондитерских. Неужели у Полины появилась конкурентка? Домашними вкусняшками обычно баловала только она.

— Да мы не особо разговаривали, — ответила моя красотка постарше. — Но у нее такая смешная собака была…

И очень точно описала одного лохматого пятнистого Пирата, гулявшего вместе со своей милой хозяйкой.

— А чего не зашла? — спросил я.

— Радовался бы, — с внезапным сарказмом изрекла собеседница, — что даже у тебя есть скромные девушки. Не весь же город должен побывать тут, — и выразительно кивнула на мою мятую кровать. — Это уже не гостевой дом, а вписка какая-то… — проворчала она и покинула мое гнездо разврата.

Я же открыл контейнер и под ромашковый чай попробовал тирамису — сначала одну ложку, потом другую, а потом и сам не понял, как все съел. Даже и не знал, что Дана так шикарно готовит. Ее десерт мне понравился не меньше, чем тортики Полины — а то, может, и больше. В любом случае это дело стоило поставить на поток.

Отодвинув пустой контейнер, я подхватил смартфон.

Я: «Спасибо, очень вкусно!»

В ответ пришел довольный смайлик с румяными щечками.

Я: «А как бы получить еще?..»

Дана: «Даже не знаю…»

И следом — смайлик, задумчиво почесывающий подбородок.

Я: «Еще разок разбиться?»

Дана: «А что-то менее травматичное?»

Дана: «Как здоровье, кстати? Завтра выйдешь?»

Учитывая, сколько раз мне уже задали этот вопрос, похоже, у меня и выбора-то нет, кроме как завтра выйти. Вообще, я бы еще денек-другой повалялся дома, но раз так много хороших девушек меня ждут, не могу же я лишить их праздника — в смысле, себя в День святого Валентина.

Интересно, а когда они увидят мой подбитый фейс, их энтузиазм видеть меня не пропадет?

Ep. 75. У кого больше?

Признаться, я всегда любил День святого Валентина. Все на позитиве, улыбаются, полны надежд и что-то друг другу дарят. А еще в этот любвеобильный праздник границы моей братзоны немного расширялись: в этот день можно подойти с валентинкой к Полине, приобнять ее и даже поцеловать в щеку — и она мне это охотно позволяла. Вот и сегодня утро началось с того, что я презентовал ей красивое бумажное сердце, звонко чмокнул в выставленную навстречу щеку, получил теплое объятие и ответную валентинку — правда, Полина свои делала съедобными, отлично зная, где лежит самый быстрый путь к сердцу.

Благодаря ее, я со смаком захрустел большой вкусной печенькой в форме сердце. И было бы еще вкуснее, если бы во второе точно такое же не вгрызался ее Марат, который сидел в углу и все больше напоминал хомяка-переростка, заведшегося на нашей кухне. Что он вообще тут делает в будний день с утра? И кстати говоря, он тоже был недоволен: ему тоже неприятно, что мне досталась такая же валентинка — видимо, хотел захомячить сразу две. Прости, чувак, Полина не только твоя. Она еще принадлежит мне — в смысле, моему гостевому дому. Ты через полгода отчалишь, а я никуда не денусь — так что урывай свои крохи, пока она щедрая.

Все на том же позитиве я добрался до школы, специально приехав пораньше, чтобы успеть отправить валентинки через «почту херувимов». А чтобы этим крылатым существам было попроще, в фойе поставили огромный розовый ящик, обклеенный сердечками и ангелочками, куда каждый желающий мог закинуть картонное сердечко. Я опустил внутрь два одинаковых для Алены и Даши — оба «самой лучшей подруге», чтобы ненароком не спровоцировать новый виток этих дружеских состязаний. Если уж приспичит, пусть разбираются между собой, какая там самая лучшая, а я просто сбоку постою.

Следом я отправил валентинку Инне, так и подписав внутри «моей чемпионке». Потом Амине — «милашке с красивой мордашкой», что отметил даже производитель на развороте. Владе я выбрал открытку с текстом «моей тайной любви» и просто добавил внутри «от Р.» — раз уж она так хотела не палиться. А для Даны приготовил милое розовое сердечко, в котором совершенно искренне написал «Оставайся такой же». Ну а Марианке я послал крылатого ангелочка. Сколько она говорила у нее было валентинок год назад? Сорок восемь? Поэтому ей добавил внутри «Надеюсь, моя будет 49-ой».

Я даже Валентине отправил валентинку: «Все-таки это твой праздник, не унывай». Да, она называла все это херней, но я хотел немного поднять ей настроение, а то наша оторва, кажется, была на грани срыва — ее не то что за руль, а к некоторым людям вообще опасно подпускать. На Катерину в последние дни смотрела так, будто вот-вот сорвется и кинется убивать.

Из всех девушек, с которыми я так или иначе общался, открытки от меня не удостоилась только одна. Нашему несносному величеству я ничего отправлять не стал. Пусть ей сердечки посылает ее английский френд, к кому она ездит со своей сумочкой-путешественницей — хотя, конечно, сомневаюсь, что школьная почта оттуда ходит. Так что по количеству полученных валентинок — а я уверен, их будет мало, гораздо меньше, чем у подруг — зараза наконец поймет, как неправильно ведет себя с людьми.