Коллапс - Крынов Макс - Страница 21

Было слишком поздно посещать Школу для обмена пилюль на золото, поэтому я лёг спать.

На Земле я проснулся в девять утра. Дверь подсобки была закрыта на задвижку, облики все еще находились в рюкзаке.

В столовой заметил двух охранников из ночной смены и подсел к ним. Мужики косились по сторонам красными глазами. Я вспомнил, как вчера на выходе из ТЦ валялись автоматные гильзы, и поинтересовался:

— Как служба, мужики?

— Нормально. Хоть этой ночью на нас не нападали. Кажется, закончилось.

— Кстати, а что с обычными кошмарами? Остались ли?

— Да конечно остались! — воскликнул охранник. — Вчера во-от такую псину видел! — Он развел руками, показывая размеры существа. — Правда, они к нам не лезут — видят, что мы им не по зубам и уходят охотиться на других. В основном зомбей едят.

Я прищурился, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно. Охранник, заметив мой скептицизм, продолжил:

— Да нет, правда! Я дежурил около полуночи, и вдруг из тени на той стороне дороги выскочила огромная псина. Глаза красные, а в пасти тащит зомби. Они друг на друга нападают, если людей рядом нет. Ну, обычных. Да и наши не видели, чтобы разные твари в одной стае охотились. Разные Кошмары друг с другом не ладят.

Наш диалог прервал мальчишка-бегунок. Скатившись по лестнице, пацан остановился радом с нами и протараторил:

— Кин, вас зовет Краун! И вас, дядь Степа. Он у себя, в баре!

Пришлось доедать и идти на встречу.

В баре было людно. Краун, похоже, собрал всех искателей группы в своем «штабе». А следом за бойцами потянулись и обычные люди.

Лидер группы стоял перед нами, рассматривая народ серьезным взглядом. Спустя минут пять, когда бар доверху набился людьми, неспящий откашлялся и начал.

— Друзья, у меня важная новость, — начал он, оглядывая собравшихся. — Военные начали эвакуацию населения. И нам нужно им помочь. Они не справятся в одиночку.

Бойцы зашептались между собой, но Краун поднял руку, призывая к тишине.

— Разумеется, наших родных эвакуируют в первую очередь. Но искателям из нашей группы нужно будет помочь военным в обмен на эту привилегию. В последние три дня военные зачищали город от чудовищ, — продолжил он. — Под прикрытием техники вывозили людей, зачищали подвалы. Сталкивались с разными тварями по всему городу. На проспекте Мира обнаружили гнездо крылатых ящеров. Кошмары убили людей в целом квартале, и когда началась зачистка, атаковали колонну с воздуха. Военные уничтожили их гнездо, но потери были значительными.

Краун вздохнул и продолжил:

— Зомби стало меньше, их убиваем мы, на них нападают монстры. Зато обнаружилось, что пока мы сражались с зомби, остальные Кошмары не спали. В Железнодорожном районе, особенно на улицах Маерчака и Кецховели, подвалы оказались забиты арахнидами, которые утаскивали людей из квартир. Военные зачищали подвалы, спасая тех, кто ещё оставался в живых. А сейчас эти военные просят помощи у всех уцелевших групп. Я думаю, мы должны объединиться и помочь им эвакуировать население. Это наш шанс спасти как можно больше жизней. Я знаю, это опасно, но мы не можем сидеть сложа руки. Мы — искатели, мы привыкли сражаться. Я считаю, что нам нужно откликнуться на призыв военных, но и принуждать вас я не могу и не имею права. Так что просто спрошу: кто со мной?

Искатели переглядывались и один за другим поднимали руки.

— И что, вот так за раз уничтожим монстров со всего города? — спросил я недоверчиво. — Звучит слишком радужно.

— Нет, со всего города не уничтожим. А вот выселять людей по районам, зачищая подвалы, сможем. Кстати, ты сам-то с нами? Между прочим, твой старый знакомый тоже участвовал в зачистках.

После такого аргумента и я поднял руку — встретить своего «старого знакомого» я совсем не против.

Интересно, сколько актов мародерства, ограблений, шантажа и вымогательств скрыто за помощью Косолапого при зачистках и эвакуации?

— Отлично, — сказал Краун с облегчением: людей с поднятой рукой было не меньше семидесяти. — Тогда готовьтесь. Выдвигаемся через час.

— Нам нельзя разделяться! — вдруг выкрикнул из толпы мужичок лет сорока пяти. — Нельзя покидать город!

Краун вздохнул.

— Ну, иного я и не ждал. Давай, Василий Петрович, расскажи, что опять не так.

Мужчина с жаром заговорил:

— Сейчас они увидят, что орс прибавляет год-другой жизни старикам. Увидят, как люди с целительскими обликами заживляют другим людям раны, кто-то откатывает возраст, а значит и потенцию богатым импотентам восстановит. И у них возникнет мысль: зачем считаться с искателями, если можно надавить на них и выжимать из другого мира ресурсы?

— Кто — «они»?

— Правительство! Олигархи!

Краун поморщился:

— Ты мыслишь какими-то странными категориями. Почему, по-твоему, правительство не сможет договориться с нами, не сможет предложить нам вступить в ту же дружину, как делало прежде?

— Да потому, что эти охреневшие рожи не привыкли договариваться, оно привыкло только командовать! Вспомните! Наш Телевизорный завод закрылся в двух тысяча третьем году. Сибтяжмаш в одиннадцатом. Шелковый комбинат в девятом, как и Шинный завод, как и Целлюлозно-бумажный комбинат! На кого-то давили, какие-то заводы выкупали, на каких-то — принудительно меняли руководство и выставляли предприятие банкротом. То, что мы производили у себя дома, мы теперь вынуждены втридорога покупать у людей, которые закрыли наши заводы и комбинаты!

— И причем тут ситуация с искателями?

— Да притом, что нас всех выдоят, выжмут всю пользу, которую мы можем принести, и бросят на обочине жизни! Те клещи, которые сидят наверху не привыкли заботиться о простом человеке, у них только цифры на уме! Я не хочу, чтобы мне по пять тысяч за каждого убитого Кошмара давали, а облик или орс с него государство забирало у меня, давая взамен еще пять тысяч.

— И что ты предлагаешь?

— Не входить ни в какие дружины! Не покидать торговый центр, так же жить общиной! Одного человека могут задавить, а если будем держаться вместе, с нами начнут разговаривать и договариваться, как с группой искателей. У государства есть ресурсы, но вот чтобы человек мог одним ударом располовинить танк, такое только у нас, в Красноярске. И с этим будут считаться!

— Хорошо, давай обсудим. Ты вот говоришь, что не нужно уходить из торгового центра? Обернись.

Мужчина не шелохнулся, по прежнему сверлил Крауна глазами, и лидер группы повторил:

— Нет, я серьезно, посмотри вокруг. Видишь Надежду Геннадьевну, справа от тебя? Она вот мужа потеряла на днях. Рядом мужчина… простите, не помню вашего имени. У вас сын обратился, верно? Я к тому, что здесь искателей всего три-четыре человека из десяти, и все, кто не искатель, с радостью покинут город. Они сюда пришли потому, что им идти некуда, и если бы они могли безопасно покинуть город, давно бы это сделали. Мы в первую очередь вывезем из города их. А с ними отправится каждый второй искатель из тех, что у нас остались. Уйдут, чтобы забыть про острова, про Кошмаров и никогда больше в этот город не вернутся. Из оставшихся большая часть хочет стабильности — здесь жить и ночевать в спокойствии и безопасности, а там — сражаться. Они останутся, но вряд ли захотят отстаивать свои права группой. Если хотите — договаривайтесь, объединяйтесь, создавайте свою группу с искателями, я мешать не буду. Но и на вашу сторону не встану. Для меня важнее вывезти как можно больше людей целыми из города, чем создавать общество независимых искателей. А теперь, если вопросов больше нет, собирайтесь, завтракайте, отдыхайте или помогите собраться другим. А я пока свяжусь с военными.

После этого взволнованная толпа разошлась.

Через час к зданию подкатили автобусы и микроавтобусы в сопровождении двух бронетранспортеров. Всех гражданских с пожитками посадили на сидения, на друг друга и забили ими проходы — автобусов было всего десять: и маленькие городские, и большие межгородние, а людей в здании — уже под восемьсот. И в любом двадцатипятиэтажном доме будет столько же жильцов, как в торговом центре, если не больше. Город ждет ну о-очень долгая эвакуация.