Выбор (СИ) - Хайд Адель - Страница 38

Старик вздохнул и продолжил:

— Помнишь, я говорил, что родом из Ханидана?

Ирэн кивнула.

— Так вот, когда-то меня так же, как и тебя выкрали ширванцы. Слава обо мне уже в молодом возрасте гремела по всему Востоку. Мне было всего двадцать лет, а я уже считался лучшим лекарем, алхимиком и состоял на службе у самого Хоссейна кал Аджара, отца Фетх Али-шаха.

Когда я попал сюда, то первым моим порывом было бежать в родной Ханидан и три раза я пытался это сделать, но каждый раз меня ловили, наказывали и в последний раз мне подрезали сухожилия на одной ноге, так что теперь я не могу быстро бегать, — усмехнулся Абу Сина, и продолжил:

— И в какой-то момент я смирился. Служение во дворце ширванского хана перестало мне казаться служением врагу. Я многое дал ханству и вроде бы я свободный человек, но, по сути, я так и остался рабом, просто живущим не в такой вот каморке, куда поселили тебя, а в «золотой клетке». И я не хочу, чтобы ты повторила мой путь. Я думал о твоём вопросе «отпустит ли тебя Мустафа-хан», и теперь, поразмышляв об этом, я почти уверен, что нет. Даже, если ты найдёшь для него «чёрную кровь», драгоценные камни, откроешь тайну мыла, он будет хотеть всё больше и больше.

Ирэн, в голову которой приходили почти такие же мысли, тихо спросила:

— И что же делать?

Старик посмотрел на неё внимательно и твёрдо сказал:

— Бежать.

— Чтобы меня тоже поймали? — с горечью в голосе спросила Ирэн, — и подрезали сухожилия?

— Не сравнивай, Ирэн-ханум, меня, который пытался сделать это в одиночку и себя, у которой есть я, Равшана-ханум и целая армия русов на границе, — хитро сощурил глаза старик.

В дверь постучали.

— Это стражник, видимо, ему скоро сменяться, — быстро зашептал Абу Сина, — послушай меня Ирэн-ханум, план такой:

— В это помещение можно проходить мужчинам и завтра ночью не ложись спать. Я дал задание служанке, она работает на кухне, привести ко мне странствующего монаха, дервиша. Я с ним договорюсь, чтобы он ждал тебя возле дворца. Возможно, уже следующей ночью к тебе придёт служанка и ты поменяешься с ней одеждой и выйдешь наружу, а там тебя будет ждать дервиш. Он выведет тебя из города, а там и до границы недалеко. Бдительность стражников будет снижена, я дам специальный порошок, чтобы им подсыпали в еду.

Старик вздохнул и добавил:

— Служанку зовут Ариль, она тоже из Ханидана. Равшана-ханум позаботится, чтобы к тебе пришла именно она.

Быстро проговорив всё это, старик быстро собрал всё что было на коврике и всунул в руки Ирэн, сам же свернул коврик и выскочил за дверь с проворностью, которую Ирэн от него не ожидала. Ведь только сейчас, когда Абу Сина рассказал ей свою историю, она заметила, что старик слегка прихрамывает.

Настроение улучшилось, то ли после того, что Ирэн поняла, что есть люди, готовые ей помочь, то ли после кофе. И враки всё это, что после кофе сложно уснуть. Даже на твёрдом топчане, практически без подушки, Ирэн заснула сразу, как только приняла горизонтальное положение.

На следующий день Ирэн никто не будил и не заходил, и она уже хотела сама начать стучать, потому что, во-первых, хотелось в туалет, во-вторых, хотелось умыться и поесть, но стучать не пришлось, дверь открылась и в комнатку вошла Равшана-ханум, за ней шли несколько слуг, которые несли кровать, и ковры.

— Равшана, — Ирэн готова была её расцеловать, — где здесь купальня или что-то в этом роде?

— Прости Ирэн-ханум, разве тебе вчера не принесли ночной горшок? А сегодня с утра таз с водой? — спросила Равшана-ханум

Ирэн отрицательно покачала головой: — нет, ничего такого не было.

Проводив Ирэн в общую для джарийе купальню, Равшана-ханум пошла разбираться почему не выполнены её распоряжения.

Оказалось всё просто, служанки приносили и горшок, и таз, но стражники, стоявшие около дверей её комнаты не пропустили их

— Это моя вина, — сокрушалась Равшана-ханум, — я забыла предупредить этих тупых алыпов.

— Ничего страшного, — успокаивала её Ирэн, — хорошо, что ты пришла не очень поздно.

Про план Абу Сина ни Равшана, ни Ирэн не упомянули, однако, когда Равшана зашла к Ирэн во время ужина, то принесла ей сухофрукты, упакованные в маленькие мешочки, два дешёвых серебряных колечка и серёжки.

— Если вдруг тебя поймают, то, по крайне мере, никто не обвинит тебя в воровстве, а выручить небольшие деньги, чтобы купить воды, этого хватит, —сказала Равшана-ханум и обняла Ирэн.

— Прощай, духтари, пусть бог хранит тебя. Надеюсь, что завтра, когда я приду тебя навестить, то найду эту комнату пустой.

— А как же служанка, которая меня заменит? М заволновалась Ирэн, которой не хотелось, чтобы кто-то из-за неё пострадал

— Служанку выведем раньше и «выгоним» из дворца за плохую работу. Не волнуйся, духтари, она получит денег достаточно, чтобы купить дом и жить безбедно.

У Ирэн подступили слёзы, — спасибо Равшана, я буду по тебе скучать.

С этими словами главная женщина гарема вышла из каморки, в которой было уже гораздо уютнее, хотя места стало ещё меньше.

Баку. Столица Ширванского ханства.

Морозов не ожидал такого везения. Вчера он встретился со служанкой из дворца, та пришла не одна, вместе с ней пришёл богато одетый, слегка прихрамывающий, старик и обратился к нему с просьбой помочь спасти человека.

Морозов был в образе монаха, а по их религии, если к тебе кто-то обращается с просьбой спасти человека, то это является тем, в чём монах не может отказать. Он не долен спрашивать кто этот человек и почему его надо спасать. Один вопрос, который уместен в этой ситуации и Морозов его задал:

— Что я должен сделать?

— Ты должен вывести этого человека из города и довести его до границы с Горным княжеством, — ответил ему старик.

Именно в этот момент Морозову показалось, что они оба говорят об одном и том же человеке, и он не удержался и задал ещё один вопрос:

— Это мужчина или женщина?

Старик удивлённо и с подозрением взглянул на него, но ответил:

— Это женщина и её надо сберечь.

Что-то внутри Морозова «брызнуло» ярким фейерверком: это точно она, Ирэн.

Но больше ничего спрашивать было нельзя, иначе ему бы перестали доверять и неизвестно тогда в чьих руках окажется Ирэн и сможет ли кто-то другой довести её до границы.

Он просто кивнул, словно показывая, что он принимает на себя обязательство. И старик сказал:

— Ночью, женщина выйдет из дворца, одета она будет вот так, — и старик показал на служанку. Ты сам должен будешь подойти к ней и сказать, что ты дервиш и ждёшь её.

Морозов кивнул ещё раз, и когда старик протянул ему кошель, со словами: — «Это для неё», то он не стал отказываться, чтобы не выходить из образа.

Морозов еле-еле дождался времени и когда на город опустилась ночь, то странствующий монах устроился под стенами дворца выбрав место откуда стражники, делающие обход каждые два часа не гоняли несчастных, прижимавшихся к камню, защищавшему от ветра и отдававшему тепло, накопленное за день.

Теперь оставалось только ждать, когда его Ирэн выйдет из дворца.

Ирэн впервые не могла дождаться ночи. Время тянулось медленно, словно вода, сочащаяся из камня по одной капле, наполняя большую чашу. Наконец за окном опустилась тьма.

Ирэн всегда поражала эта чернота южной ночи, как будто бы выключили свет и только спустя некоторое время на небосводе загораются синие глаза звёзд и всходит луна. В эту ночь должен был быть месяц, луна только «родилась», поэтому есть шанс, что передвигающиеся в темноте ночи странствующий монах с «мальчиком», не будут слишком заметны.

Ирэн не стала ложиться, всё равно никто не проверял, и она понадеялась, что кроме служанки Ариль, обещанной Абу Сина, никто больше не придёт.

Внезапно дверь распахнулась и Ирэн сощурилась от яркого света. За дверью стояло несколько человек, в руках они держали факелы. Ирэн вздрогнула, узнав в человеке, который стоял впереди, Ибрагим бека.