Принятие (СИ) - Хайд Адель - Страница 70

Вблизи храм выглядел ещё более величественно. Благодаря лёгкости использования «белого камня» стены возвели высокие. В храме было пять нефов, пять куполов, звонница была расположена по правую сторону, колоколов пока не было, но, судя по всему, всё остальное было готово.

Встретил нежданных гостей бригадир Василий. На просьбу Ирэн зайти, посмотреть храм изнутри ответил утвердительно, но предупредил:

— Токмо мы пока простой люд не пускаем, опасно это, «леса» тама стоят иконописцы работают, мало ли что.

Ирэн, Софья, а за ними и все остальные вошли в храм. Ещё было достаточно светло, чтобы увидеть размеченные под рисунки стены.

— Быстро ребята работают. С утра помолятся и потом, почитай весь день пишут, — продолжал комментировать Василий.

Ирэн обратила внимание на незастеклённые окна, по верхнему ярусу.

— Так мы хотели витражи заказывать, а только ещё не считали. У нас-то не делают, а из Кравеца дорого получается.

Ирина сразу же обратила внимание на то, что «у нас не делают». Как же это, ведь в Манеже, в каморке, которую ей выделили, был витраж, да ещё какой, витражное окно роза. Неужели это покупают за границей?

Это она и спросила.

Василий ответил, что да, сами не делаем.

Погладил окладистую бороду и сообщил:

— Слыхал я, что у сестрицы Петра Алексеевича был мастер, вроде как она его из Кравеца и выписывала, это его работа в Манеже-то. Да с тех пор, как её отправили в монастырь, так большо его никто и не видел.

Ирэн поняла, что надо немного задержаться, попробовать сделать витраж. Насколько помнила технология не сложная, главное, что стекло умеют варить, просто очень трудоёмкая, много ручного труда

Стекло режут, наклеивают, раскрашивают и снова обжигают, чтобы закрепить краску на стекле, потом спаивают. Таким образом на витражах рисовали целые жизнеописания святых.

Но в этом мире таких подробных и бесконечных жизнеописаний не было. Всё было очень просто и близко к язычеству. Поэтому всё, что могло потребоваться, это изображения солнца, луны, звёзд, сына божьего, матери его и пятерых святых.

Василий, заметив, что барыня задумалась, спросил:

— Придумали что, барыня, ежели что, то могём и обсудить

Знал, знал Василий, что за заказчика ему и его ребятам бог послал. Не мог нарадоваться. И так уже был он среди первых церковных строителей, а стал первым среди первых.

Морозов тоже подошёл поближе. Княжна под ручку с Дадиани о чём-то говорили или молчали в сторонке, а князь Обухов ходил и всё выспрашивал, что это за чудо, и как они могли так камень стесать

Ирэн, заметив, что Якоб подошёл, сказала:

— Якоб, мне нужно будет ещё несколько дней. Есть у нас ещё время до отъезда?

Если бы Якоб мог отказать Ирэн, то он бы сказал, что время вышло тогда, когда он узнал, что Забела уехал в направлении Горного княжества, что в письме от Шувалова было написано, что чем раньше начнутся поиски, тем меньше риска, что информация об этом выйдет распространится достаточно широко, и тем под меньшим риском будет «достояние империи». Морозов читал между строк, что иностранные разведки продолжают следить за необыкновенной женщиной. Непонятна и роль Забела. Почему он так скоропалительно уехал и тоже туда, куда они собираются.

Морозов вопросительно посмотрел на бригадира строителей:

— Барин, а я что, я ничего, мы токмо витражи обсудили. Оченно дорого везти из Кравеца, а барыня говорит, что есть идея

Морозов понимающе улыбнулся и ответил:

— Конечно, Ирэн, несколько дней ничего не решат

Ирэн улыбнулась, ответ был верный.

— Василий, — снова обратилась Ирэн к бригадиру, а кого-то из художников можно сейчас позвать?

— Кого? — удивился Василий

— Рисовальщика позови, — поправил Ирэн Морозов

Вскоре перед Ирэн стоял небольшого роста, худой и огненно-рыжий парень

— Ты иконы пишешь? — спросила Ирэн

Он кивнул

— А скажи, на стекле рисовать сможешь? — Ирэн спрашивала с надеждой в голосе, потому как, если нет такой краски, то быстро они это не сделают

— Я не пробовал, — пробасил рыжий иконописец, но краска ложится на стекло, это известно.

Ирэн ещё раз посмотрела на Морозова, к ним уже подошёл и Обухов.

Ирэн обратилась к Василию и иконописцу:

— Василий, мне надо, чтобы ты его отпустил, и это может быть, что на целый день, — показала она пальцем на рисовальщика, — приедешь с утра ко мне в поместье и поедем в Никольский, там у меня ребята стекло варят, попробуем сделать небольшой витраж, так что краску возьми. Немного только, но чтобы хватило испытания провести

Бригадир с Ирэн спорить не стал, если уж барин не спорит, хотя и видно, что ему эти задержки как … ну в общем не нужны, а он соглашается, то ему-то зачем спорить.

Эта барыня как сундук с сокровищами. Стоит только открыть.

И он сам тоже молодец, вот хорошо, что про витражи рассказал. Может теперь у них свои витражи появятся. И мужик зажмурился, предвкушая какие храмы он построит из такого камня, да ещё и с цветными окнами.

Солнце всё больше клонилось к горизонту.

— Уезжать пора, Ирэн, — сказал Якоб

— Подождите. Мы же хотели часовенку посмотреть, — Ирэн подумала, —ну куда спешить, охраны полно, темнеет сейчас не так быстро, даже когда солнце садится ещё около часа всё видно.

— А где Софья? — спросила Ирэн у Обухова, который ходил и смотрел на всё «круглыми» глазами.

Видно было, что он даже не подозревал размаха, который происходит в Никольском. Он слышал, но слышать и видеть это разные вещи.

— Они с князем пошли к часовне, — ответил Обухов

— Так пойдемте же и мы, посмотрим, — сказала Ирэн и направилась к выходу из храма

Конечно, после величия белого храма, деревянная маленькая часовенка смотрелась очень бедненько, но была симпатичной. И Ирэн поняла, что её идея провести ритуалы, хотя бы рядом с храмом, не подойдёт.

Цель была уберечь молодую княжну от кривотолков, а для этого нужен размах. Чтобы все знали, обряд наречения состоялся, невесту везут по всем правилам, никаких кривотолков нельзя допустить.

Перед тем, как рассесться в возке или вскочить в село, все встали ещё раз взглянуть на храм в лучах заката.

Софья мечтательно сказала:

— Вот бы в таком красивом храме венчаться

И Ирэн вспомнила, что с Софьей она обсудила, а вот ответа ей Софья так и не дала, поэтому Ирэн решила спросить и спросить при всех:

— Софья, скажи мне, что ты решила?

Софья посмотрела на жениха, и стало понятно, что они не просто гуляли по храму, они всё обсудили и всё решили.

— Я подожду, — просто сказала Софья.

Но что интересно, все её поняли.

На следующий день договорились все вместе ехать в Никольский, надо было и с настоятелем Никольского храма всё обсудит и даты назначить и попробовать сделать цветное стекло.

***

Поездка в Горное княжество немного откладывалась, но граф Забела об этом не знал. Ему не хотелось пока ни с кем встречаться, поэтому он старался не задерживаться. Ехали быстро насколько могли, даже верный Батыр смотрел укоризненно:

— Мол, что, хозяин, снова скачки, и не побегать бедному Батыру…

Глава 53.

Все вернулись в дом Лопатиных, поздно уже было ехать в Никольский. А там пополнение в стане гостей. Прибыли из столицы профессор Шмоль и профессор Гукасов. У Пелагеи стояла сложная задача, как всех разместить в небольшом доме Лопатиных. Леонид Александрович решил уступить свои комнаты и временно переехать в деревянный флигель, который был построен для Павла Овчинникова.

Прислуге строго настрого запретили говорить гостям, что хозяин теперь проживает в деревянном строении, чтобы не смущать гостей.

А Ирэн, когда об этом узнала решила, что дом надо перестраивать. Чтобы и комнат побольше и залы большие. Всё же теперь у них целое «дворянское гнездо»

Зато за ужином было шумно и весело. Все делились впечатлениями. Николай Обухов, сидя рядом с сестрой, которая и рассказывала больше всех про увиденное и услышанное, не забывая при этом «стрелять» глазами в сторону Давида Дадиани, будто бы удостоверяясь, что он тоже на неё смотрит и слушает, сидел с озадаченным выражением на лице.