Любовник из фантазий - Кеньон Шеррилин - Страница 15

• Предыдущая
• 15/50
• Следующая

– Ты была права, – прожевав, сказал он низким голосом, от которого кожа Грейс в очередной раз покрылась мурашками. – Действительно очень вкусно. – И тут же Юлиан прижал ее к груди и нежно поцеловал в губы.

У Грейс закружилась голова, и она удивленно посмотрела на него.

– У тебя сахар ни губах остался, – объяснил Юлиан, обольстительно улыбнувшись, отчего ямочки на его щеках стали еще заметнее.

Грейс вздрогнула. Удивительно, насколько легко ее бросало в жар от одного его прикосновения.

– Мог бы просто сказать.

– Мог, но, согласись, мой способ куда приятнее.

Поскольку возразить ей было ничего, Грейс просто отошла от него, но не могла не обратить внимания на улыбку Селены, которая все прекрасно поняла.

– Почему ты так меня боишься? – спросил Юлиан, неожиданно снова оказавшись перед ней.

– И вовсе, я не боюсь.

– Нет? Тогда почему ты каждый раз сжимаешься от страха, как только я к тебе подхожу? – Он протянул руку, явно собираясь обнять ее за талию, но она отскочила в сторону.

Когда они ехали вниз на эскалаторе, Юлиан опять принялся за свое.

– Вот видишь, сжимаешься. – Он усмехнулся и положил руки на плечи Грейс. При этом ее накрыло его аурой, словно одеялом, и ей сразу стало тепло и комфортно. – Ты ведь никогда не испытывала оргазм, верно? – прошептал он ей на ухо.

Грейс чуть не поперхнулась.

– Давай не будем обсуждать это здесь.

– А, так вот в чем дело! Вот почему…

– Нет, дело не в этом, – бесцеремонно перебила Грейс. – И между прочим, я испытывала оргазм.

Это была ложь, но ему-то не обязательно об этом знать.

– С мужчиной?

– Юлиан! – Она шлепнула его ладонью по губам. – Прекрати немедленно! Что ты, что Селена – одинаково хороши. Кто вам дал право обсуждать на людях мою личную жизнь?

Он наклонился ниже, почти касаясь губами ее нежной кожи.

– Обещаю доставить тебе удовольствие, какое ты и представить себе не можешь.

Грейс тяжело вздохнула, но все же заставила себя не отворачиваться от него.

– Неужели тебе не приходило в голову, что я просто не хочу этого?

Ее слова, похоже, шокировали его.

– Как это?

– Я ведь уже пыталась объяснить тебе. В следующий раз, когда у меня с мужчиной дойдет до близости, мне понадобятся не только отдельные части его тела – прежде всего мне нужно его сердце.

Юлиан жадно смотрел на ее губы.

– Будь уверена, ты забудешь про это.

– Нет.

Грейс знала, что задела Юлиана за живое, но ведь и сама она многого в нем не понимала.

– Почему для тебя так важно, чтобы я уступила? Что может случиться с тобой, если я тебе не отдамся?

Юлиан горько рассмеялся:

– Ты права, хуже быть уже не может.

– Тогда почему ты не можешь просто наслаждаться моим обществом безо всякого… – она понизила голос, – секса?

В глазах Юлиана вспыхнул гнев.

– Наслаждаться чем? Тем, что, находясь здесь, я запомню множество лиц, которые будут преследовать меня во тьме вечности? Неужели ты думаешь, что мне нравится видеть все это, зная, что через несколько дней меня снова упрячут в пустую голую дыру, где я не смогу ни видеть, ни чувствовать, ни обонять, где мой желудок будет мучиться голодом, а горло гореть жаждой? Женщина – единственное, чем мне дозволено наслаждаться, и сейчас ты отказываешь мне в этом.

На глаза Грейс навернулись слезы. Она не хотела обижать его, правда, не хотела. И тем не менее она уже была знакома с этим коварным приемом. Именно на жалость давил Пол, чтобы затащить ее в постель. Тогда это разбило ее сердце.

После смерти родителей Пол сказал, что будет заботиться о ней, а Грейс полностью доверилась ему, отдалась телом и душой, он ранил ее так сильно, что до сих пор при воспоминаниях об этом сердце ее разрывалось на части.

– Мне жаль, Юлиан, правда, жаль, но я не могу.

Когда эскалатор доставил их на первый этаж, Грейс быстро пошла в сторону выхода.

Ну как объяснить ему? Как рассказать, что ей нанесли рану, которая до сих пор не зажила? Как и для Юлиана, ее чувства ничего не значили для Пола, и хотя она умоляла его остановиться, он настоял на своем.

«Первый раз всегда больно, – сказал тогда Пол. – И перестань реветь: я кончу через минуту, тогда можешь идти».

К тому моменту как он кончил, она была так уязвлена, и ей было так больно, что она проплакала не один день.

– Грейс? – Голос Юлиана пробился сквозь поток ее мыслей. – Что с тобой?

– Так, ничего.

Да где же этот проклятый выход? Ей нужен был глоток свежего воздуха, и она ускорила шаги.

– Это из-за Пола, – на ходу пояснила Юлиану Селена, едва поспевая за подругой.

Грейс обернулась.

– Я бы рада забраться к тебе в постель, но не могу. Не хочу, чтобы меня использовали, не хочу использовать тебя. Неужели ты этого не понимаешь?

На этот раз Юлиан ничего не сказал, лишь отвернулся.

Выходя на улицу, Грейс заметила, что в их сторону идут человек шесть байкеров; их кожаные куртки разве что не дымились от жары, но они не замечали этого, весело переругиваясь и подбадривая друг друга, громко смеясь. Посредине шла женщина: она соблазнительно покачивала бедрами – ни дать ни взять Юлиан в женском обличье. Такой красоте позавидовали бы даже голливудские актрисы.

Внезапно высокая блондинка в облегающей кожаной куртке и в обтягивающих кожаных шортиках, отстав от товарищей и приспустив солнцезащитные очки на кончик носа, пристально посмотрела на Юлиана, и Грейс стало не по себе. Вряд ли такие крутые ребята потерпят, чтобы их девушка заглядывалась на чужака. Не хватало только, чтобы они затеяли драку посреди Нового Орлеана.

Схватив Юлиана за руку, Грейс попыталась затащить его обратно в здание, но он не двинулся с места и так посмотрел на байкеров, словно хотел убить их всех разом. Потом он стряхнул руку Грейс, словно она не держала его изо всех сил, и, ринувшись вперед, схватил одного из парней за ворот рубашки.

Остолбенев от ужаса, Грейс смотрела, как Юлиан ударил его в челюсть.

– Ах ты, бездарный сукин сын… – Юлиан разразился такой бранью, что у любого матроса отвалились бы уши.

Не зная, что и думать, Грейс удивленно распахнула глаза. Позабыв о Селене, она бросилась к дерущимся, не имея ни малейшего представления о том, что будет делать. Не было никакой возможности разнять двух мужчин – по крайней мере не в данном случае, когда они готовы убить друг друга.

– Юлиан, прекрати, ты же покалечишь его! – громко крикнула подруга байкера.

Грейс застыла как вкопанная. Невероятно! Откуда она знает имя?

Женщина кружила вокруг дерущихся, по-видимому, пытаясь помочь байкеру одолеть Юлиана.

– Милый, осторожно, не то он тебя сейчас… Ах, как это, должно быть, больно! А ты, Юлиан, перестань избивать его… Ай, милый, пригнись!

Получив сильный в челюсть, байкер пошатнулся и едва не свалился на асфальт.

Ничего не понимая, Грейс переводила удивленный взгляд с Юлиана на женщину. У нее теперь не оставалось сомнений, что эти двое знают друг друга.

– Ах, Эрос, детка! – снова воскликнула женщина и замахала руками, словно птица, приготовившаяся взлететь. Селена встала позади Грейс.

– Кажется, Юлиан именно Эроса пытался призвать? – силясь что-то понять, спросила Грейс.

Селена пожала плечами:

– Возможно. Вот умора – Купидон в обличье байкера!

– Где Приап? – Юлиан прижал Эроса к ограждению над водой.

– Да не знаю я! – Эрос попытался высвободиться, но все было напрасно.

– Не смей лгать мне! – Юлиан сопроводил свои слова угрожающим жестом, в который вложил всю ненависть, накопленную за две тысячи лет; его руки дрожали от напряжения. Он хотел убить ненавистного врага, но еще больше хотел добиться ответа.

– Правда, не знаю!

Почему Эрос предал его? И за что он подвергнут таким мукам, обречен на вечное одиночество?

– Где он?

– Кажется, пьет пиво, а может, нет. И вообще я понятия не имею, чем он сейчас занят – я его лет сто не видел, а то и больше.

• Предыдущая
• 15/50
• Следующая