Провинциал. Книга 7 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович - Страница 38

— Скажите, милейший, — обращаясь к метрдотелю, Зара скроила сложную гримасу, которая, с одной стороны обозначала то, что она — непроходимая дура, но дура, совершенно убеждённая в том, что те слова, которые она только собирается сейчас произнести, не вызовут ни возражений, ни какого бы то ни было удивления или осуждения, — а можно вдобавок к этому прекрасному столу попросить вас прислать кого-нибудь, что бы разложить и застелить этот диван? — после чего, посмотрев на вытягивающуюся физиономию мэтра, уверенно добавила, — шёлком, разумеется.

Сказать, что этой фразой она повергла в шок обоих мужчин, стоявших сейчас рядом с ней, это не сказать ничего.

У обоих отвисли челюсти.

Метрдотель некоторое время глотал воздух, пытаясь натянуть на голову то, о чём его только что попросили.

Довольно долго на его лице отражались перипетии внутренней борьбы, в которой сошлись, с одной стороны, его представления о правилах приличия и порядках, установленных для посетителей, а с другой стороны, его желание угодить клиентам, и, соответственно, получить хорошие, жирные такие, чаевые. Да и расстраивать графа Вильяма Хоукинса, первого помощника суперинтенданта герцогства, то есть, человека почти всемогущего, это такое себе…

У Вильяма же дух перехватило по совершенно иной причине.

Он, так же как и присутствующий здесь работник общепита, тоже прекрасно понял, для проведения какого мероприятия его спутница предложила застелить этот диван. И поэтому эти её слова он воспринял, как подтверждение того, что сегодня его самые смелые ожидания станут реальностью.

На диване этом, кстати, если его полностью разложить, могли одновременно резвиться пары две-три, при этом нисколько друг другу не мешая.

Физиономия графа отражала сложную гамму чувств, начиная от смущения, вызванного, скорее всего, обезоруживающей прямолинейностью девушки, и заканчивая откровенной похотью в глазах, как раз в этот момент устремлённых на роскошную девичью грудь, которая была почти полностью открыта смелым вырезом декольте.

Но, немая сцена, так или иначе, подошла к концу.

Первым решил выразить своё отношение к поступившему предложению метрдотель. Он немного побледнел и крайне нерешительно проблеял:

— К моему большому сожалению, — тут он побледнел ещё больше, так как посмотрел на Вильяма, и осознал, куда направлен взгляд этого знатного вельможи, всхлипнул от жалости к самому себе, и всё-таки попытался съехать с темы, — у нас не предусмотрено…

— Ну, так исправьте ситуацию, — взял в свои руки процесс переговоров кавалер Зары, — вот вам сотенка-другая экю, — он небрежно отслюнявил несколько крупных купюр от весьма толстой пачки, ловко извлечённой им из кармана камзола, — приобретите то, что попросила леди, — он опять бросил взгляд в сторону Зары, при этом его основной интерес, по прежнему, был направлен на налитые полушария её груди, получаса вам хватит?

— Д-д-да, мой господин, — заикаясь, ответил халдей, — всё будет сделано надлежащим образом, — пока он говорил это, мозг его прикидывал, что он, считай, уже заработал недельную порцию чаевых в качестве сдачи с полученной суммы, даже в том случае, если решит приобрести самый роскошный и, соответственно, самый дорогой комплект шёлкового постельного белья, — сей секунд, — невпопад добавил он, и метнулся к двери.

— Как только купите бельё, — бросила в след ему Зара, — не мешкая пришлите кого-нибудь его постелить! — сказано это было так, чтобы у мэтра и мыслей не возникло тянуть с этим.

Озадаченный халдей исчез за дверью настолько быстро, что Зара на миг предположила, что он тоже владеет секретом телепортации, как и Андрей. Но потом всё-таки отмахнулась от этого безумного предположения:

— Да нет, бред какой-то…

И начался вечер. Начался он с непринуждённой беседы, на протяжении которой Зара умудрилась, не сказав почти ничего о себе, узнать своего нового поклонника, как облупленного. Он, как она и ожидала, оказался высокопоставленным функционером в структуре, которая заведовала обеспечением армии и прочих силовых структур всем необходимым вещевым довольствием, провиантом и денежными средствами.

Само собой, будучи облечён высочайшим доверием, он принимал самое непосредственное участие в проведении тендеров среди подрядчиков, и только вследствие этого бедным он быть уже никак не мог, ибо он контролировал весьма значительные финансовые потоки, и какие-то брызги, порождаемые течениями этих денежных рек, неизбежно падали и на него.

И этого, как она убедилась, хватало для того, чтобы его одобрения искали и за него боролись.

Личность в масштабах герцогства довольно значительная.

Исходя из этого Зара решила, что есть смысл привязать этого бычка к себе.

Ведь на этапе реализации планов Андрея по захвату власти на этой планете он может оказать весьма существенную помощь в достижении амбициозных целей её сюзерена.

.

Так что она взялась за это дело не только потому, что её привлекал всевозможный разврат, но и потому, что это соответствовало целям, поставленным Андреем перед своей командой. Хотя разврат она любила, и наслаждаться им по полной программе умела.

Ужин, как об этом принято писать в официальной прессе, прошёл в тёплой и дружественной обстановке.

На протяжении беседы, которая продолжалась непрерывно, покуда её участники сидели за столом, Зара смогла заложить в сознание этого любителя женщин огромное количество различных закладок.

Так что этот козлик теперь был связан бесчисленным количеством невидимых, но весьма прочных нитей, концы которых она держала в своих изящных пальчиках.

Но, когда в этом возникала необходимость, руки её, внешне производя впечатление нежных и ласковых, приобретали железную твёрдость, а временами и вовсе становились предельно безжалостными, и горе тому, кто пытался сопротивляться или возражать.

А после ужина последовал десерт. Причём, это наслаждение продолжалось долго. Как думал про себя Вильям, он превзошёл всех известных в истории дамских угодников.

Но, по мере того, как силы его истощались, а его партнёрша оставалась всё так же резва и изобретательна, он начал потихоньку понимать, что может быть он несколько переоценил свои способности, и до сих пор ему не попадалось по настоящему темпераментных женщин…

— Всё, не могу больше, — еле слышно прошептал Вилли, падая набок, так чтобы оказаться между своей дамой и спинкой дивана.

— Тебе надо было калорийнее питаться, дорогой, — сказала Зара укоризненно, — а то, до утра-то ещё далеко, а ты у меня как выжатый лимон, по крайней мере, такой же… дряблый. Слушай, может быть, не будешь изображать из себя умирающего лебедя, а немного подкрепишься?

— Я умираю, — Вилли произнёс эти слова похоронным голосом, потом завозился, укладываясь по-удобнее, и добавил, — от наслаждения.

— Нет, ты здорово придумал, — возмутилась чертовка, — ты, значит умрёшь, а я тут одна останусь? А ну живо подхватился, и к столу.

Вилли с опаской начал перебираться через Зару, в глубине души опасаясь того, что ненасытная партнёрша опять начнёт выжимать из него последнее. Но она, вероятно, действительно хотела, чтобы он хоть чего-нибудь съел.

Когда блестящий в свете свечей от покрывающего его пота Вилли встал на немного подрагивающие и ватно подгибающиеся ноги, Зара попросила мужчину таким голосом, что у того опять начало шевелиться то, что шевелиться, по его мнению, уже не никак не должно было:

— И, если тебе не трудно, подай мне сумочку… вон она, на спинке стула висит…

— Сейчас. — пропыхтел герой-любовник, шлёпая босыми ступнями по дорогому наборному паркету.

Добравшись до стола он взял дамскую сумочку, и вялым движением бросил её на диван, чтобы Зара могла до неё теперь дотянуться, а сам плюхнулся потным задом на дорогую обивку антикварного стула.

Увидев перед собой блюдо с остывшим, но всё-ещё очень аппетитно пахнущим мясом он понял, что девушка была права — ему необходимо что-нибудь съесть, так как он внезапно ощутил в животе голодные спазмы: