Возвращение Безумного Бога 5 (СИ) - "Архимаг" - Страница 26

Я невольно поежился. Вот уж воистину, не повезло девчонке с оппонентом! Такой зверюга раздавит её и не поморщится. Надо бы вмешаться, что ли? А то и правда, случится непоправимое…

Но не успел я шевельнуться, как прозвучал сигнал к началу поединка. И моя челюсть медленно поехала вниз от изумления.

Едва распорядитель взмахнул флажком, как незнакомка молнией сорвалась с места, ринувшись на ошарашенного Вазовского. Ее движения были нечеловечески быстры, она словно растворилась в воздухе, став почти невидимой. Лишь смазанные силуэты мелькали там и сям, заставляя теряться в догадках — где же она появится в следующий момент?

Тяжеловес-барон грузно развернулся, пытаясь уследить за стремительным противником. Взревев, он вскинул здоровенные ручищи и швырнул вслед девушке несколько огненных шаров. Но куда там! Она играючи увернулась, текучим движением перетекая между струями пламени. Ее собственные атаки, напротив, раз за разом попадали точно в цель. Невесть откуда взявшиеся стальные спицы, тонкие и острые как бритва, впивались Вяземскому в ноги и корпус, заставляя того утробно рычать от боли. Его покров едва держал удар…

С яростным воплем барон призвал из ниоткуда огромного зубастого коня, состоящего из пламени, оседлал его и направил на обидчицу. Я замер, мысленно приготовившись к худшему. Призрачно-огненный скакун Вазовских, их верный фамильяр, был знаменит своей прочностью и свирепым нравом. Зверюга темно-багрового окраса, с горящими алым глазами и могучими ногами, способная в два счета разорвать человека пополам. Что уж там говорить о тщедушной девушке.

Но и здесь незнакомка повергла всех в шок. Повинуясь небрежному взмаху ее руки, призрачный конь вдруг замер на полушаге, как громом пораженный. Его горящие глаза потухли, могучие ноги подломились, и он рухнул оземь бесформенной кучей. Просто взял и развеялся без следа!

Толпа ахнула. У Вяземского аж челюсть отвисла от изумления. Еще никому и никогда не удавалось вот так запросто развеять его верного фамильяра! Но девчонке хватило одного жеста. Что за дьявольщина?

Пока барон в остолбенении пялился на опустевшее место, бывшее недавно его скакуном, девушка перешла в решительное наступление. Ее ладони вдруг окутало зловещее темное облако, сотканное из непонятной энергии. Сгустки непроглядного мрака срывались с ее пальцев и неслись к Вяземскому, разрастаясь на лету. Вот они окутали ошарашенного мага удушающей пеленой, просачиваясь сквозь покров забиваясь в нос и уши. Вот они принялись что-то нашептывать ему, и от этого нашептывания лицо барона исказилось неподдельным ужасом…

Я нахмурился. Какая ужасная ментальная магия…

Он покачнулся и рухнул на колени, хватаясь за горло. Отчаянно замолотил руками, пытаясь содрать невидимую удавку со своей шеи. Из последних сил попытался воззвать к родовой магии, призвать хоть какую-то защиту. Но поздно. Незнакомка уже стояла рядом, нависая над ним словно ангел возмездия. Губы ее шевелились, произнося нечто неразборчивое, по-прежнему скрытые за черной маской. Но даже отсюда я ощущал ее неумолимую властность, подкрепленную чудовищной магической мощью. Сила, сокрытая в ней, в этой невзрачной простолюдинке, потрясала воображение!

Еще несколько секунд, и Вяземский обмяк, смирившись. Его остекленевшие глаза подернулись мутной пеленой, с губ сорвался сдавленный хрип. Признание поражения — полное и безоговорочное. Сдался, даже не пытаясь больше сопротивляться.

Незнакомка коротко кивнула и повернулась спиной к поверженному врагу.

На трибунах повисла звенящая тишина. Такого потрясающего исхода не ожидал решительно никто. Эта тоненькая девчушка, безродная простолюдинка, только что уделала одного из сильнейших бойцов турнира! Раскатала как бог черепаху, играючи, без малейшего напряжения. Да что там уделала — унизила, растоптала! Продемонстрировав при этом невероятные, невиданные доселе способности.

Я лихорадочно размышлял, пытаясь понять природу ее силы. Мощь незнакомки пугала и восхищала одновременно. В ней было что-то знакомое, будто я уже видел ее в деле раньше…

Определенно одно — на арене появилась грозная и непредсказуемая фигура. Новый игрок, с которым теперь придется считаться всем.

Включая нас, клан Безумовых. Я оглянулся на притихших Настю, Эмми и даже Айсштиль. Судя по их растерянным лицам, они тоже были в тупике. Непонятная тревога вновь кольнула мое сердце. Теперь, когда таинственная незнакомка заявила о себе в полный голос, расклад сил сильно менялся. Турнир обещал быть куда более жарким и непредсказуемым, чем мы ожидали.

Надо собрать команду и устроить срочный военный совет, пока не поздно. Необходимо скорректировать планы с учетом новых вводных.

Светлана Соколова, признанная фаворитка турнира, выступала, как всегда, безупречно. С первых же секунд боя она шла в стремительную атаку, ее движения были столь стремительны, что казалось, будто она телепортируется по арене. Ее легендарный клинок, сиявший ослепительным светом, рассекал воздух с невероятной скоростью, словно танцуя в ее изящных руках. Сверкающий меч то взмывал ввысь, то опускался вниз, выписывая замысловатые узоры. От его сияния слепило глаза. Однако, к огромному удивлению и замешательству зрителей, он ни разу не пролил чужую кровь. Противники даже не успевали понять, что произошло — один щелчок точеным пальцем по лбу, и они уже были повержены, падая на белый камень арены. Не было ни малейших шансов даже отреагировать, даже моргнуть. Светлана двигалась с такой молниеносной быстротой и нечеловеческой грацией, что казалось, будто она повелевала самим временем.

Многие участники, видя несокрушимую, поистине титаническую силу княжны, в последующих боях сдавались сразу после сигнала к началу, лишь заслышав ее грозное имя. Они предпочитали сэкономить силы для других, более равных поединков, осознавая тщетность и абсурдность попыток победить богоподобную Соколову. Зрители недовольно свистели и улюлюкали, называя их трусами и слабаками, требуя зрелищных кровавых сражений. Недовольство публики росло с каждой схваткой, грозя перерасти в беспорядки. Но бойцы стоически игнорировали насмешки, улюлюканье и освистывания.

Верные соратницы Светланы, Марья и Афина, тоже шли к победе без колебаний и страха, вдохновленные величием своей госпожи. На их счету уже было более 70 % побед, хотя им порой доставались очень сильные противники — матерые элитные бойцы из древнейших аристократических родов и лучших школ боевых искусств со всей империи. Но девушки сражались с невероятным упорством и потрясающим мастерством, раз за разом демонстрируя чудеса ловкости, силы и магического искусства. Порхали по арене подобно бабочкам, а их мечи жалили не хуже разъяренных ос.

Два молодых бойца-парня из команды Соколовых, обладающие редчайшими сенсорными Дарами, тоже стабильно выигрывали примерно половину своих боев. Вполне достойный результат для дебюта на великом императорском турнире, учитывая колоссальный опыт, могущество и былые заслуги многих маститых участников.

В редкие минуты отдыха между изматывающими схватками команда Соколовых собиралась в уютной беседке в вип-зоне, подальше от посторонних глаз, окруженной пышными цветущими кустами жасмина и сирени и умиротворяюще журчащим мраморным фонтаном в виде резвящихся купидонов. Марья не спускала настороженного взгляда с пестрой толпы зрителей, высматривая в ней потенциальных убийц и шпионов.

Рядом с ней, у самых ног, огромный лавовый пес принюхивался к теплому летнему воздуху, готовый в любой момент яростно ринуться в бой по приказу хозяйки. Повсюду сновали ледяные големы Афины, которые в точности выглядели как участники их команды. Поди пойми кто был настоящим человеком, а кто — бездушной магической копией. Искусство Афины не знало себе равных.

Марья в который раз пылко просила и умоляла Светлану быть постоянно начеку:

— Госпожа, умоляю вас, не теряйте бдительности ни на секунду! Враги не дремлют ни днем ни ночью, спят и видят вашу погибель. Такой грандиозный, невиданный доселе турнир — это идеальный момент для подлого покушения на вашу драгоценную жизнь, — но Светлана лишь рассеянно отмахивалась. Она откровенно скучала, небрежно развалившись на изящной скамье красного дерева, инкрустированной золотом и слоновой костью, и лениво ковыряя своим идеальным ногтем замысловатую резьбу на мраморном столе.