В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/88
• Следующая

– Вот вы где, значит, а я вас повсюду искал… – сказал музыкальный невидимка.

– Чего тебе надобно, старче? – произнесла свою коронную фразу Злата.

– Сейчас проявлюсь и подробно расскажу! – пояснил невидимка, вопросительно добавив: – А кто тебе сказал, что я старче?

Злата заикнулась было про свою любимую присказку, но Кащей ее опередил.

– Вставные челюсти громко щелкают! – ответил он за золотую рыбку.

Невидимка заКащлялся, Злата покраснела и бросила на Кащея испепеляющий взгляд.

– Не переживай, выходит неплохая ритм-секция.

– Что выходит? – не поняла Злата.

– Челюстная дробь, – не моргнув глазом, пояснил Кащей.

Невидимка проКащлялся и удрученно проговорил:

– Да, ты знаешь, как обрадовать собеседника!

– Ради ближнего своего всё что угодно! – смиренно ответил усмехающийся Кащей.

– Садист! – тихонько проговорила Злата.

– Я проявляюсь! – предупредил невидимка.

Зазвучала флейта. Появившиеся в воздухе разноцветные пятна, переливаясь в такт музыке, превратились в человека лет сорока. Его небесного цвета с плывущими объемными облаками стильный костюм выглядел просто потрясающе. Злата и Кащей сначала досмотрели, как облако плавно перекочевало с воротника костюма на рукав и забралось внутрь, и только после этого перевели взгляд на самого гостя. Под метр восемьдесят, черноволосый, коротко постриженный плотного сложения человек, в котором угадывалась фигура атлета средней тяжести. Кащею он напомнил молодого Керка Пирра из книги, которую он читал немыслимое количество лет назад.

Гость перехватил их взгляды, и сам непроизвольно заинтересовался полетом костюмного облака. А когда оно залетело внутрь, дернул рукой, облачко вылетело из рукава в воздух обычным маленьким облачком и, не теряя времени, устремилось к уплывающим за горизонт большим облакам. Кащей, Злата и гость подняли головы и наблюдали за облачком до тех пор, пока оно не уменьшилось до размера булавочной головки и не растворилось в вечерней небесной синеве.

Гость снова проКащлялся. Кащей и Злата опустили головы и посмотрели на него изучающими взглядами.

Прошла долгая минута.

– Позвольте представиться! – не выдержав, прервал затянувшуюся паузу гость.

– Да сколько угодно! – разрешил Кащей. – Буду знать, каким именем пополнить бесконечный список тех, кого мне удалось пережить.

– Не выйдет, Кащей, – всё тем же приятным глубоким голосом ответил гость. Кащей скрестил руки на груди.

– Это почему, позвольте поинтересоваться?

Гость хитро улыбнулся:

– У меня самого есть такой список. Называется «Книга жизни». И я планирую завершить ее твоим именем, – гость перевел взгляд на девчушку. – И твоим именем, Злата. И Бабу-Ягу я тоже не оставлю без внимания!

Кащей выхватил меч-кладенец.

– Предупреждаю сразу, – строго сказал он, – если ты появился, чтобы нас убить, то еще посмотрим, кто кого!

Гость успокаивающе вытянул перед собой раскрытые ладони и полушепотом примирительно затараторил:

– Тихо-тихо-тихо! Я вовсе не за этим сюда явился!

– Неужели?! – ехидно заметил Кащей. – Напомнить твои собственные слова, прозвучавшие здесь только что?

– Я не в том смысле, что убить, а в другом!

– Я вижу здесь только один смысл! – Кащей приставил острие меча к груди гостя.

– Можно, я объясню?! – вежливо попросил тот, указательным пальцем дотрагиваясь до лезвия и убеждаясь, что оно не только выглядит острым, но и является таковым.

– Будь любезен! – разрешил Кащей, не сдвигая меч ни на миллиметр.

– Видишь ли, в чем дело. В моей книге имена появляются сами собой с самого рождения человека, так и было задумано, когда книга создавалась. Всё было хорошо до той поры, пока в ней не появилось твое имя. Мало того что при появлении имени в книге тебе сразу стукнуло тридцать лет, так еще и напротив остальных сведений стояли прочерки! Это ладно – любая книга может раз в жизни ошибиться. Но твое имя периодически зачеркивалось и снова появлялось чуть ниже на протяжении нескольких тысяч лет! Там три страницы только тобой и заняты.

– Ну что сказать? У меня была насыщенная жизнь, – ответил Кащей. – Но это мое дело, тебе не кажется?

– Да понятно теперь! – вздохнул гость. – Можно, я присяду? Не беспокойтесь, я безоружен и не причиню вам вреда! Я здесь, чтобы поговорить, и ничего больше.

– Садись!

Позади гостя материализовалось роскошное мягкое кресло. Не оборачиваясь, он упал в него и повеселел, увидев на лице Кащея легкое недоумение. Кащей подумал секунд пять, после чего решительным движением убрал меч в ножны, создал для Златы маленькое кресло и уселся в свое.

– Давай поговорим! – сказал Кащей.

Гость закинул ногу на ногу, и в его голосе проскользнули возмущенно-грустные нотки.

– Я думал, что книга не выдержала возрастающей нагрузки – людей становилось с каждым годом все больше и больше – и сошла с книжного ума, – объяснил он. – Я даже решился завести новую. Представляешь, сколько страниц пришлось бы заново заполнять? На мое счастье, твое имя в очередной раз стерлось, показывая, что ты живее всех живых, и больше не появлялось! – Его голос перешел на повышенно-драматические утомленно-жалобные нотки. – Я после этого так ждал, когда же оно опять… Годами глаз не смы…

Он оборвал себя на полуслове и хмуро добавил:

– Короче, надо мной еще никто так дико не издевался!

– Долго тебе пришлось сидеть… – усмехнулся Кащей. – Чего раньше-то не пришел с вопросами относительно моей персоны, издевающейся над здравым смыслом?

– Ты меня настолько достал своими фокусами, что я боялся неправильно отреагировать при встрече… – Гость непроизвольно сжал ладонями воображаемую шею, и Кащей сразу понял, какой была бы неправильная реакция.

– Но теперь мне окончательно всё надоело, и я пришел кое-что уточнить.

– А конкретнее?

– Конкретнее некуда, – снова вздохнул гость. – Поскольку я не могу отнять твое бессмертие без твоего согласия, то я вынужден спросить: ты собираешься когда-нибудь умирать, или как?

– М-да, конкретней действительно некуда… – согласился Кащей, задумчиво потирая подбородок. Гость терпеливо ждал ответа, и он расхохотался: за прошедшую жизнь ему многое пришлось и довелось увидеть, но такое случилось в первый раз. Гость не предлагал сразиться в честном или нечестном бою, а хотел, чтобы Кащей умер сам, своей смертью и, судя по взгляду, поскорее. Самое странное, что угрозы от гостя он не ощущал, хотя всегда за версту чуял, если что-то шло не так, как надо.

– Как насчет того, чтобы представиться? – напомнил Кащей. – Ты – большой оригинал, а я не люблю разговаривать с большими оригиналами, не зная их имен. И я не буду возражать, если ты сделаешь доброе дело: преставишься после того, как представишься. Ты не против?

Гость ничуть не обиделся: задавая прямые вопросы, надо быть готовым к прямым ответам и не менее прямым взаимным вопросам.

– Ты не поверишь, но против!

– Почему же? – возразил Кащей. – Очень даже верю.

– Жаль, что не оправдаю твоих надежд, но преставиться я при всем желании не смогу, – извинился гость. – И смею заметить, что подобного желания у меня и не наблюдалось никогда. Еще столько не сделано…

– Не увиливай от ответа! – не выдержала Злата. – Говори, кто ты есть?

Торжественно заиграли невидимые скрипки.

– Здесь больше подошла бы электрогитара! – заметил Кащей. Гость хлопнул в ладоши, и знакомая мелодия зазвучала в утяжеленной аранжировке. Кащей восхищенно хмыкнул.

– Я – Господь Бог! – величественно и кратко представился гость, и эхо дважды разнесло его слова по всей планете. – Создатель этой Вселенной. Прошу любить и жаловать!

– Правда?! – ахнула Злата.

– Чтоб мне треснуть! – Гость приложил руку к груди, поближе к сердцу.

Новость оказалась куда более необычной, чем хард-роковая аранжировка классической мелодии. Кащей задумчиво потер подбородок:

– Так вот как боги доказывают свою правоту… – Бог пожал плечами.

• Предыдущая
• 2/88
• Следующая