Семья (СИ) - Опсокополос Алексис - Страница 24

Спорить я не стал и отправился к источнику, и именно бегом. Там довольно быстро восстановил силы. Пока восстанавливал, думал о случившемся. С одной стороны, было хорошо, что на помощь англичанам не прибыл ещё один высокоуровневый маг — признаться, я боялся, что это Хосе Второй решил со мной поквитаться. Но с другой — произошедшее ставило крест на использовании мной шапки Мономаха. По крайней мере, пока.

И дело тут было даже не в запрете бабушки — мне самому не очень-то хотелось ещё раз испытать эти ощущения, когда внезапно чувствуешь себя выжатым досуха и падаешь без сил. И ведь не факт, что в следующий раз получится упасть в лапы медведя-анимага, далеко не факт.

Восстановив силы, я вернулся к бабушке. За время моего отсутствия за куполом ничего не поменялось, разве что лицо у Эджертона стало ещё злее, хотя до этого казалось, что злее уже некуда.

— Зачем он стал таким большим? — повторил я свой вопрос.

— Сдают нервишки у моего друга, — спокойно ответила бабушка, похоже, она если не перестала на меня злиться, то как минимум решила этого больше не показывать. — Ну и вообще, он всегда любил яркие эффекты.

— Но не могут же они просто так со злости лупить по куполу, — сказал я. — Как-то это глупо. А Эджертон не глупый.

— Не могут, — согласилась бабушка. — Они ищут слабые места, подбирают подходящие заклятия. Стало заметно труднее его удерживать.

— Раньше надо было подбирать, пока танки были целы, — не без гордости заметил я.

— Раз подбирают, значит, есть план Б.

Я хотел было спросить, какой ещё может быть план Б в их ситуации, но не успел — похоже, враги этот план начали осуществлять, и у меня появилась возможность с ним наглядно ознакомиться.

Эджертон, похоже, немного успокоился. Он вернул себе свой обычный размер и, встав примерно в трёх метрах от купола, направил навершие своего хрустального посоха в нашу сторону. А из Кохинура прямо в купол ударил невероятно яркий, слепящий луч.

— А вот это уже серьёзно, — произнесла бабушка, наблюдая за своим бывшим другом.

— Он пытается прожечь купол? — спросил я. — Но зачем? Что ему даст эта дыра? Разве защита от этого развалится?

— Любую дыру при желании и наличии определённых навыков можно расширить до такого размера, что в неё можно будет пролезть.

— Но сколько магов в неё пролезет разом? При самом оптимистичном для англичан варианте не больше десяти. И мы их здесь встретим. Сам-то Эджертон сюда не сунется, ведь тогда некому будет держать проход. Не думаю, что кто-то на это способен, кроме него.

— Вряд ли англичане настолько глупы, чтобы лезть сюда на верную гибель, — сказала бабушка. — Никто, кроме Гарри, не выживет, если первым сюда пролезет. Возможно, тот позолоченный смог бы, но не факт. Гарри, скорее всего, пойдёт первым и попытается какое-то время держать проход.

— Но это ведь очень большой риск?

— Невероятно большой.

— Но Вы говорили, что Эджертон не дурак, — сказал я.

— Не дурак, — подтвердила бабушка. — И он понимает, что после этого нападения на нас он не жилец в любом случае. Поэтому идёт ва-банк. Ну или я чего-то не знаю о его способностях, и он рассчитывает при помощи своего артефакта развалить купол.

— Возможно, он рассчитывает прорваться внутрь и сразу же напасть на Вас, Екатерина Александровна, чтобы помещать Вам удерживать защиту, — высказал своё предположение Романов. — При таком развитии событий, без Вашего участия в поддержании купола, английские маги снесут его довольно быстро.

— Не самый плохой план, — сказала бабушка. — Если купол рухнет, то даже с Вами, Александр Петрович, и с двумя Великими артефактами мы не устоим. Англичан слишком много, и они довольно сильны. Но с другой стороны, они видели Вас, и логично предположить, что Вы сможете удержать купол или поставить другой.

— Вряд ли они меня узнали, — возразил кесарь. — Скорее всего, они считают, что спасать Романа выходили два Ваших помощника.

— Гадать можно долго, — задумчиво произнесла бабушка. — Наверняка я знаю лишь две вещи: Гарри почувствовал близость меча мастера, и он решил пойти ва-банк. А это значит, что надо быть готовым ко всему.

— И нельзя отбрасывать версию, что Воронцов с Каменским уже рядом и, возможно, даже пробиваются к нам, и Эджертон понимает, что времени у него для того, чтобы получить заветный меч, практически не осталось. А в такой ситуации однозначно стоит рисковать.

Пока бабушка с кесарем беседовали, я наблюдал за герцогом и, глядя на излучающий яркий свет Кохинур, не удержался от замечания:

— Вот бы забрать у него сейчас этот бриллиант.

— Открыть проход? — предложила бабушка с явной издёвкой. — Смотрю, тебе прям сильно полегчало?

— Не сильно, но драться я готов, — ответил я. — Однако проход открывать не надо. И вообще, я всего лишь заметил, что отобрать у Эджертона Великий артефакт, было бы неплохо. Разве я не прав?

— Ты только не вздумай, если вдруг представится такая возможность, хватать Кохинур голыми руками, отбиратель! — предупредила меня бабушка.

— Это так опасно?

— Сейчас для тебя всё опасно! Не хватало ещё третий Великий артефакт к себе привязать, тогда тебя уж точно разорвёт. И вообще, с бриллиантом все должны быть осторожны. Голыми руками его трогать нельзя ни в коем случае — особенно если Эджертон на тот момент будет ещё жив.

После этих слов бабушка вздохнула и негромко добавила:

— Но забрать, конечно, артефакт не мешало бы. Это всем нам сильно облегчило бы задачу.

— И артефакт забрать, и Эджертона захватить, — добавил кесарь Романов.

— Лучше убить, — мрачно поправила его княгиня Белозерская.

Я никогда не считал себя особо кровожадным, но в этот раз был вынужден согласиться с бабушкой. И даже не потому что очень хотел отомстить Эджертону за тех наших ребят, что погибли в начале штурма, а в первую очередь потому, что понимал: от такой опасности, что представлял из себя англичанин, нельзя отгородиться. Её можно лишь ликвидировать. Отгородиться — нет. Как ни отгораживайся, рано или поздно она снова напомнит о себе. И мне этого очень не хотелось.

— Ну или так, — согласился Романов с бабушкой. — Но это уже детали. Главное — затащить его внутрь купола и отрезать от остальных.

А мне почему-то не верилось, что Эджертон вот так сам лезет в ловушку. Неужели всё действительно зашло настолько далеко, что он был готов рисковать жизнью? Видимо, так и было. И вполне возможно, помощь действительно была уже на подходе, и англичанин понимал, что когда она подоспеет, шансов на победу у него уже не останется. Но при этом я не видел особого прогресса в его попытках прожечь купол.

— А нельзя купол немного ослабить, чтобы Эджертон смог его пробить и попасть внутрь, раз уж он нам так нужен? — спросил я бабушку.

— К сожалению, нет, — ответила та, усмехнувшись. — У заклятия, поддерживающего купол, нет регулировки мощности. Не предусмотрено конструкцией. Если попытаться искусственно ослабить — рухнет.

— А если сделать разрыв в том месте, куда он пытается пробиться? — не унимался я.

— Ты, вообще, за кого? — спросила бабушка с наигранным недовольством. — За меня или за Гарри? Откуда такое стремление ему помочь?

— Я не хочу ему помогать, я хочу, чтобы он попал внутрь купола, и мы забрали у него Кохинур.

— Нельзя делать разрыв. Тоже очень опасно. Сейчас нагрузка на купол просто невероятная. Тойво в одиночку может не удержать его, если я отвлекусь на разрыв. Понимаю, хочется заполучить Гарри и его артефакт, но риск потерять купол велик, — сказала бабушка, после чего какое-то время помолчала, а затем добавила: — Но, мне кажется, Гарри и без нашей помощи почти справился.

— Он почти прожёг дыру в куполе? — уточнил я, так как со стороны это было незаметно.

— Да, почти прожёг, — ответила бабушка. — Так что совсем скоро мы выясним, чего он добивается.

Однако выяснить это нам было не суждено, хотя судя по появившейся на лице англичанина неприятной довольной ухмылке, до этого оставались считаные секунды. Но неожиданно гримаса на лице Эджертона сменилась с удовлетворённой на крайне удивлённую. И произошло это буквально за доли секунды, в течение которых герцог долетел до купола и впечатался в него лбом и левой щекой — казалось, будто что-то невидимое и сильное толкнуло его в спину и швырнуло на нас.