Максимальный Форсаж (СИ) - Риддер Аристарх - Страница 4

На этом визит милиционера был завершен.

На самом деле Георгию Сергеевичу Конкину не очень-то и требовалось допрашивать потерпевшего или его мать. Всё, что могла могла сообщить эта рано постаревшая женщина, он уже знал.

Подозреваемый у следователя уже был, мотив тоже. Оставалось сделать самую малость.

Вернувшись к себе в райотдел, он собирался продолжить работу по делу, как позвонил его начальник, майор Елин.

— Сергеич, зайди на минутку. И возьми с собой все материалы дела этого Брагина…

Морозный московский воздух показался мне слаще любого курортного, из всех, которые я когда-либо вдыхал. Вот что больница животворящая делает! Когда сидишь в её депрессивных стенах два месяца, то даже выхлопные газы улицы покажутся манной небесной.

Но для меня в этом запахе было и иное удовольствие. Соскучился я по своим четырём колёсам знатно. В моей «будущей» реальности очень редко выдавались деньки, когда бы я не садился за руль в качестве тренировки или просто так.

Однако, я уже знал, что предыдущий владелец этого тела не то, что машины не имел, но даже на права не сдавал.

Так что мне необходимо сразу же подать документы на зачисление в автошколу. От этой мысли я невольно поморщился. Для меня подобного рода формальности были лишь бесполезной тратой времени, но в этом теле на иное рассчитывать я не мог. Разве что пришлось бы дать на лапу. Но тех, кто идёт таким путём, а потом путает газ с тормозом на дорогах, я всегда презирал. И, несмотря на то, что моя ситуация совершенно иная, всё равно не хочу потакать этой порочной практике.

В конце концов, можно и поучиться. Я пока вроде бы никуда не тороплюсь. Заодно найду способ накопить денег на машину.

С такими мыслями, я заодно разглядывал проезжающие мимо автомобили. В это время машин на улицах, по моему личному ощущению, если и было меньше, чем я привык в будущем, то ненамного.

И, перед тем как спуститься в метро, я с большим интересом разглядывал на чём в этом времени ездят москвичи. В своей прежней жизни по дорогам катались совсем другие машины. Сейчас же встречалось много ещё советских автомобилей. Не то, что в будущем их совсем не станет, но пока что они ещё могли посостязаться в популярности с иномарками, к слову, в основном, с немцами, опелями, бмв, мерседесами… а совсем скоро всё сметут японские тойоты, но пока шестёрки, девятки и даже москвичи могли составить хорошую конкуренцию привозным машинам. И я с завистью смотрел даже на самые устаревшие и раздолбанные авто. Вот бы сейчас на гоночный трек и вообще в своё тело и своё время. Я грустно вздохнул, что не осталось незамеченным от мамы. Но она всё растолковала по-своему:

— На студентов смотришь, сынок? Ты не переживай так. Даже если не сможешь сразу догнать программу, я уверена, что тебе дадут академ. Подтянешь всё, будь уверен.

В её голосе и правда не было ни доли сомнений. Очевидно стремление предыдущего владельца к знаниям и красному диплому было непреодолимо. Я же сейчас тактично промолчал, не желая её расстраивать. Посмотрим.

Мы спустились в подземку, и мой взгляд невольно задержался на группе «челноков», как назвала их мама. Они гуськом выстроились на эскалаторе, нагрузившись огромными клетчатыми сумками.

— Вот люди, предприимчивые, молодцы! — прокомментировала она, — наверняка из Турции вернулись. А мне ведь тоже предлагали недавно… У Нины сын место на рынке урвал, уже полгода как. Вот теперь всей семьёй и друзьями они ездят за одеждой по очереди. Ты наверное не помнишь Нину Ивановну, да? Коллега моя, тоже в школе преподаёт. Вот она на каникулах и ездила сама тоже. Говорит тепло там, всё цветёт, пальмы, экзотика… — она вздохнула, — а я ведь ни разу за границей не бывала.

— Ну и поехала бы, почему отказалась? — спросил я.

Она всплеснула руками.

— Да как же я могу! Ты в больнице, а за Верой кто присмотрит? Нет, нельзя же всё бросить.

— В следующий раз, если на каникулах предложат, не отказывайся. Уж как-нибудь проживём без тебя недельку, — улыбнулся я.

— Спасибо, Максим. Но загадывать лучше не буду. Мало ли что…

На этом моменте мы как раз проходили мимо карты метро, и я даже опешил на секунду, когда, глядя на неё, не досчитался добрых пяти десятков станций. Несмотря на то, что чаще всего я перемещался по городу за рулём, я совершенно не гнушался при необходимости спускаться и в подземку, особенно если куда-то сильно спешил, а на дорогах десятибалльные пробки.

И вот теперь осознал, что в 2001 м людям приходилось мириться с тем, что за МКАДом в принципе ещё не существовало ни одной станции. Но, к счастью, электрички на Истру, где и находился теперь уже мой дом, ходили с Рижского вокзала, и нам не пришлось пересаживаться на какой-нибудь автобус.

Хотя даже так я был рад, когда это небольшое путешествие, наконец-то, закончилось. Несмотря на то, что женщина, которая так неожиданно стала будто бы моей настоящей матерью, вызывала у меня исключительно добрые чувства и благодарность за всю её заботу, я всё ещё не привык оставаться с ней наедине и общаться как ни в чём ни бывало. Во-первых, мне совсем не нравилось её обманывать, притворяясь её сыном, а во-вторых, я боялся, что она и сама что-то поймёт, несмотря на то, что правда слишком невероятна, чтобы в неё поверить. Но материнская интуиция зачастую тоже творит чудеса. А мне не хотелось, чтобы в душе этой доброй и заботливой женщины зародились какие-то сомнения.

Конечно, она знала, что я, якобы, потерял память, и большую часть несостыковок списывала на это. Но одно дело воспоминания, а совсем другое какие-то повадки, характер… Я хотел, чтобы она привыкла к изменениям в своём сыне как-то постепенно, что ли. Не шокируя её сразу же. Поэтому старался больше помалкивать и следить за её реакцией на мои слова.

Конечно, я мог бы быстро отдалиться от неё, уехать подальше и поддерживать видимость семейных отношений на расстоянии. Но что-то внутри меня противилось такому выбору. Может быть то, что я сам довольно рано потерял родителей. Мне было всего двенадцать, когда они погибли в автокатастрофе, и я попал на воспитание к тётке, которая взяла меня просто потому что не хотела, чтобы люди решили, что она какая-то чёрствая. Как же так, отдать ребёнка родной сестры в детдом! Но в остальном она абсолютно никак не вкладывалась в моё воспитание и не пыталась дать мне что-то большее, чем просто кровать и еду, которыми, то и дело, ещё и попрекала.

Конечно, если в детстве меня это как-то обижало, то уже давно я об этом и думать забыл. К счастью, у меня всегда было много хороших друзей, а потом появилось дело, в котором я смог стать одним из лучших. А с успехом пришло и много других ништяков. В общем, на тётку я зла не держал и по возможности помогал ей, чем мог. Какая уж есть, как говорится, тем более, что мне это ничего не стоило.

Но сейчас, воспоминания детства снова ненадолго всплыли на поверхность. И я не мог просто отвернуться и забить на человека, который так старается ради своего ребёнка. Точнее, своих детей. Я уже знал, что ради них, то есть нас, она очень много работает, причём одна. Наш с сестрой отец, похоже, был из когорты тех, кто ушёл за хлебом и не вернулся. Я задал матери пару вопросов про него, прикрываясь потерей памяти, но то, как неохотно она на них отвечала, дало мне ясно понять, что эту тему лучше лишний раз не поднимать.

Но куда больше мне было интересно своими глазами увидеть, что там за сестрица такая, что мама при разговоре о ней постоянно тяжело вздыхает и закатывает глаза. Ну, скоро узнаю.

Наконец, поездка на электричке подошла к концу, и всё-таки пришлось недолго проехаться в душном и битком набитом автобусе, а потом немного пройтись по дворам Истры. Я никогда раньше здесь не бывал, но этот маленький городок под Москвой, на первый взгляд ничем не отличался от множества таких же провинциальных мест, за исключением огромного монастыря, который стоял на одном из выездов из города и производил тягостное впечатление.