Парвус. Часть 2 (СИ) - "Морана" - Страница 44

— Зачем тогда пришла?

Медея старалась не ежиться.

— Ты вернешься? — спросила она.

— Лучше ты оставайся, — ответил Лой.

Медее боялась произносить это вслух, но нужно, чтобы блондин сказал правду, поэтому она продолжила:

— Зачем тебе банда, когда ты наследник? В этом нет никакого смысла.

Лой улыбнулся и протянул:

— Ты права. В этом не было бы смысла, если бы я был наследником.

Медея чуть не прыснула от смеха. Ее позабавило это заявление. Но лицо парня оставалось серьезным.

— Крысий потрох! — выругалась она, поднимаясь.

Наследование Лоем власти было единственным аргументом в голове Медеи, почему тот не может быть Крысьим королем. Но Лой только что подтвердил, что есть другой наследник. Одно дело быть рядовым членом банды, а совсем другое — ее главарем.

— Где Грязный? — поинтересовалась Медея, ей нужен был план отхода.

Идя на встречу с Лоем, она до конца не верила, что тот окажется главарем, поэтому не сделала петлю до штаба, чтобы взять там привычное оружие. Нож за поясом не особо успокаивал. Лой указал пальцами себе на грудь.

— Ты не Грязный, — уверенно сказала Медея.

Казалось, что Лой сошел с ума.

— Даже интересно, как ты умудрилась с ним лично познакомиться, — улыбаясь произнес Лой. — Но сейчас все думают, что это я. Так что, фактически, тот Грязный, которого ты знала, канул в забытье.

Парень шумно вздохнул и упал спиной обратно на диван. По Лою было видно, что тот за время своего отсутствия не делами занимался, а горе запивал. Медея совершенно не понимала, почему сын правителя вдруг решил находиться в четвертом секторе. «Может, он думает, что я никому не расскажу и поэтому не прячется?» — крутилась мысль у девушки, пялящейся на человека, отдавшего приказ убить Пса.

— Приятно, когда с кем-то можно поговорить свободно. — Его голова повернулась к Медее.

Она ненавидела его, но не могла сказать ему за что. Потому что это бы подвергло жизнь Эйкена новой опасности.

— Твои слова в зале, адресованные капитану, ты из-за них ушел? — Девушка старалась оставаться спокойной, но ее голос дрогнул.

Лой поморщился.

— Он меня бросил в самый ужасным момент в моей жизни. И не извинился за это. Как будто смерть Анисы пережить тяжело было только ему. Не могу с ним рядом находиться. — Лой усмехнулся. — Отец знал, как еще мне жизнь подпортить. Я просил Велиора, чтобы он не ставил меня к Эйкену в команду, но отцу плевать. Как и всегда.

Лой картинно развел руками. Те шумно приземлились на диван по разные стороны от него. Голубые мутные глаза сверлили потолок. Медее на секунду стало жаль Лоя. Сквозь его рассказ так и сочилось одиночество и чувство ненужности.

— Что планируешь делать дальше? — задала девушка вопрос.

С лица Лоя сошла вся искренность. Оно вернулось к обычной надменности. Он повернулся на бок, подперев голову рукой, и весело произнес:

— Мой ответ зависит от того, на чьей ты стороне. Понимаю, отец дает тебе много плюшек, но ты не думала, что пора от него сепарироваться?

Медея не поняла, что парень имеет в виду. Лой долго смотрел на нее в ожидании и, не выдержав, скривил лицо. Он завалился обратно на спину и протянул:

— На твоем месте, я бы тоже выбрал отца. В конце концов, Фейт гораздо сильнее меня.

Девушка вздрогнула при упоминании имени родного отца. Она думала, что Лой говорил про службу Велиору.

— Если бы ты примкнула ко мне, то обойти Фейта стало бы проще. Он меня ужасно достал! С поимки брата Фейт так и лезет на мою территорию. Оторвать бы его загребущие лапы! — Лой злобно хлопнул по дивану.

Его рука отскочила от пестрой поверхности, прежде чем блондин успокоился. Медея подумала, что сын правителя тронулся умом. Но тот вдруг неожиданно ясно произнес:

— Прости, тебе, наверное, неприятно такое про отца слушать. Справедливости ради про моего можешь говорить, что хочешь.

— Лой, — медленно обратилась к парню Медея. — Ты употребляешь?

Она не верила, что тот придумал все это, будучи просто пьяным.

— Вредина, если я начну употреблять, имея неограниченный доступ к яду, то откинусь через два дня. — Он сказал это так, словно Медея не понимала очевидных вещей. — И да, я ненавижу зависимых и становиться одним из них не собираюсь.

Она недоуменно хлопала глазами. Слова Лоя смешались в непонятную кашу. «Кто такая Аниса? Почему Лой уверен, что Фейт жив? Почему тот делит территорию с бандой Грязного? И Лой что назвал Грязного своим братом?» — с этими мыслями Медея смотрела на Лоя.

Тот широко улыбнулся пялящейся на него и, поманив ее, произнес:

— Если тебе тоже нужно выговориться, я к твоим услугам. Пообнимаемся, и я готов вернуться к делам.

В его словах была несостыковка, и Медея спросила:

— Не думаешь, что Фейт послал меня убить тебя?

Лой закатил глаза и проворчал:

— Фейт считает меня плохим управленцем и не будет убивать, чтобы мое место случайно не занял сильный, по его мнению, человек. Проще бороться с тем, кого ты знаешь. А ты просто могла сказать, что не хочешь обниматься. — Лой чуть эмоциональнее добавил: — Отец с тобой вообще ничем не делится, раз о таких элементарных вещах мне приходится тебе рассказывать. Это еще один минус работы на него.

— Еще один? — вопрос вырвался из Медеи без ее разрешения.

— Да, главный это то, что будь ты на моей стороне, мы могли бы постоянно обниматься.

Слабо связный ответ Лоя говорил девушке, что, возможно, тот все же слишком пьян и доверять его словам не стоит.

Медея нашла Нила на рынке. Он стоял среди толпы, слушающей проповедь.

— Сомнения в нашей душе не должны сбивать нас с истинного пути, — гласил мужчина с камня. Говоривший возвышался над остальными. — Путь этот нам проложил Пророк. Он хочет, чтобы наши жизни стали лучше, а убеждения крепче. Отбросив пагубные привычки, мы сможем стать на светлую сторону. Каждая душа стремится к очищению. У каждого из нас близкие умирали от яда, так давайте же не позволим нашим детям повторить их путь.

Медея потащила Нила от человека, который, судя по всему, еще долго будет вещать со своего пьедестала. Нил оборачивался на говорившего до тех пор, пока они с девушкой не повернули в узкий переулок.

— Как прошло с твоим парнем? — поинтересовался Нил, освобождаясь из хватки.

Она шла с бледным лицом, глядя прямо перед собой.

— Он не вернется.

— Шутки у тебя странные, — проворчал Нил. — Он единственный сын правителя. Лой не может не вернуться.

Медея сама не верила до конца в сказанное Лоем. Особенно в тот факт, что ему была выгодна должность аппера, чтобы предотвращать набеги власти на свою банду и что он отказался от этой идеи просто потому, что не мог находиться с Эйкеном долго в одном помещении. «Какой из него Крысий король, если он одного человека потерпеть не может?!» Девушка не понимала, что делать с полученной информацией.

А ушла Медея спокойно лишь потому, что Лой посреди своей речи уснул. Она не стала искушать судьбу и будить его. Девушка покинула притон с мыслью, что блондин сумасшедший, но чем дальше она от него находилась, тем реальней казались его слова.

С Нилом Медея простилась в третьем секторе. К квартире матери девушка подошла полная сомнений. «Разве Грязный, будь на свободе, позволил бы кому-то называться своим прозвищем?» — эта мысль, как удар тока, прошла по телу Медеи больной волной.

Дверь за спиной девушки закрылась, а она отправилась на второй этаж. Время собираться на работу. Медея двигалась словно в тумане. Направляясь к Лою, она хотела разубедиться в своих подозрениях насчет Крысьего короля, а вместо этого сын правителя загрузил мозг новыми вопросами. Уличные лампы еще не успели полностью разгореться, когда Медея прибыла к северным вратам. Самым странным в рассказе Лоя было то, что блондин сокрушался об убийстве толстяка-людоеда.

Сын правителя повторял, что ему жаль, что пришлось убить толстяка, чтобы про Медею никто не узнал. «Убивать тех, кто носит костюм гораздо проще, чем тех, чьи глаза видно», — так Лой выразился, прежде чем уснул.