Арка третья: "Лопата кумкватов" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич - Страница 20

— Почему? — Вар из тех полуэльфов, которые не гордятся эльфийской кровью, и сразу начинает закипать. — Я, знаете ли, не последний человек в Альвирахе.

— Сидусу безразлично, кто вы. Для него первые равны последним. Сидус не примет вас, Вар Архаичный, вы ему не интересны.

Не привыкший к такому обращению Вар бесится, но старается не подавать виду.

— И что же может заинтересовать Сидуса Невольника? — спросил он мрачно.

— Откуда мне знать? Предложите.

— Скажите ему… — Вар поколебался, но потом, решившись, добавил. — Скажите, что у меня дочь Летаны д’Кхузи. И она посильнее матери.

— Ожидайте.

Эльф с тем же равнодушным выражением лица вышел, оставив Вара в пустой полутёмной приёмной, где нет даже стула для посетителей. Вернувшись через полчаса, в течении которых Вар ходил из угла в угол, всё больше и больше злясь, он сказал лишь:

— Приходите с ней.

— И это всё, что вы мне скажете?

— Приходите с ней, и, возможно, Сидус вас примет.

— Всего лишь «возможно»?

— Вы заинтересовали его. Это мало кому удается. Сейчас можете удалиться. К выходу вас проводят.

Вар шагал по подземным коридорам Утробы в полном, но тщательной скрываемом бешенстве, едва сдерживаясь, чтобы не отвесить пинка неторопливо семенящему впереди гоблину-проводнику. Удерживало только то, что самостоятельно найти выход из подземных лабиринтов, которыми источена гора Мозоль, ему вряд ли бы удалось. Войти в них может каждый, а вот выйти удаётся не всем. «Что этот Сидус себе позволяет? — думал он злобно. — Вар Архаичный вам не мальчик на побегушках!» Однако в глубине души полуэльф понимал, что условия ставить не время. «Ничего, однажды я займу своё давно заслуженное место в Доме Теней и тогда смогу говорить с Полусловом иначе, — утешал он себя, — а сейчас мне нужны союзники. Любые».

— Отсюда прямо, господин, — поклонился гоблин и указал рукой вглубь коридора. — Никуда не сворачивайте и выйдете к набережной. Если по дороге на вас кто-то нападёт, можете их убить, это уже не наши.

— Непременно воспользуюсь разрешением, — сказал Вар, прикидывая, не начать ли с проводника.

Убить кого-нибудь после пережитого унижения очень хотелось, но раздражать Сидуса тоже не стоило. Даже такой мелочью, как жизнь какого-то там гоблина. Поэтому он молча направился в указанную сторону, а когда его сочли лёгкой добычей какие-то любители пограбить, то их ждал очень внезапный и очень неприятный сюрприз.

Второй игрок, галантно:

— Мадам, вы были бесподобны! Махнул направо — улочка, налево — переулочек…

Четвёртый игрок:

— Вар Архаичный не достиг бы своего положения, не умея постоять за себя. Но благодарю за комплимент.

Третий игрок:

— Ну почему я совсем не умею драться? Как ни встряну, непременно какая-нибудь зюзьга выходит.

Первый игрок:

— Завирушка полна других достоинств.

— Например?

— Ну… Незамутнённого опытом обаяния юности?

— Тьфу на тебя, дядя! Но мне кажется, что Вар задумал про Завирушечку нехорошее!

Четвёртый игрок, снисходительно:

— Игра покажет, девочка. Можешь, вон, кинуть на проницательность…

— Ну да… Конечно… Сто раз уже кидала! Но вы все такие хитренькие, продуманные и ушленькие! Одна Завирушечка-лопоушечка ото всех страдает!

Первый игрок:

— Какие твои годы, племяшка! Успеешь ещё прокачать своё хитропопие. И в игре, и в жизни.

— Бе-бе-бе!

*Третий игрок показывает первому язык.*

— Я в вас не ошибся, — сказал Спичке кованый. — Вы очень жёсткий переговорщик.

— Это ты ещё меня в драке не видел, — фыркнула дварфиха в пивную пену. — Но, раз ты здесь, то я не зря старалась. Хотя эль тебе, похоже, заливать некуда.

Она покосилось на зловещее лицо кованого, где вместо рта и носа одна вертикальная щель для вентиляции стального черепа. Рдеющие в глубине металлических глазниц красные огоньки вызывают дискомфорт даже у неё, но тут уж ничего не поделаешь — кованых никто не пытался сделать симпатичными, их проектировали как живое оружие.

— Да, я наконец-то нашёл повод покинуть помещение Консилиума. Пусть даже в таверне мне делать нечего, я рад прогуляться.

— Прости, что разрешение плодиться и размножаться я вам пока не пробила…

— Мы и не ожидали быстрых результатов. Договор о намерениях с «Малым лафетостроительным» сам по себе достаточно перспективен.

— Мне там принадлежит контрольный пакет, так что это было несложно.

— Еще раз повторю, вы удивительно умны и практичны.

— А вы умеете польстить девушке. Но мы встретились не для того, чтобы обмениваться комплиментами. Вы обещали мне некую важную информацию. Я жду.

— Наклонитесь ко мне, это не стоит озвучивать громко…

Спичка неохотно придвинулась к кованому. От его спрятанного под хламидой с капюшоном металлического корпуса исходит приятный сухой жар, как от протопленного горна, слегка пахнет разогретой смазкой и слышен тихий гул гироскопа. Это успокоило дварфиху, всё же испытывающую некоторое расовое недоверие к слишком самостоятельным изделиям кузнечного ремесла.

Выслушав то, что ей сообщил визави, она задумчиво поскребла в бороде и спросила:

— Вы уверены?

— Мой собрат работает бухгалтерским вычислителем в канцелярии Полуслова. Пользователи редко задумываются над тем, что помещённые в нашу общую память данные им больше не принадлежат, и никогда не читают пользовательских соглашений. Удовлетворены ли вы полученными сведениями?

— Это действительно интересная информация, — признала Спичка. — Мы в расчёте. А теперь я, с вашего позволения, удалюсь. Мне надо предпринять в этой связи кое-какие действия.

* * *

— Полчек! Эй, Полчек! Ты там жив ещё или утонул в вине?

— Спичка? Зачем ты так орёшь? — откликается из-за двери страдальческий голос. — Я всю ночь работал, уснул только под утро…

— Работал? Поднимал бокал за бокалом и выливал их в рот? Представляю, как утомился… Но ты мне нужен, так что продери уже глаза.

— Это срочно?

— Срочно.

— Это важно?

— Важно. Хватит там бухтеть, вставай! Я вернусь через пять минуть, и, если дверь ещё не будет открыта, вышибу её.

— Встаю, встаю… Почему ты такая заноза в заднице?

— Кто-то же должен.

— Ужасно выглядишь, — сказала дварфиха, когда невыспавшийся Полчек выбрался в столовую и присосался к кружке с кофе.

— И тебе доброе утро, — буркнул он в ответ.

— Уже за полдень, а тебе не стоит только пить. Это вредно для здоровья.

— До Воссияния мне здоровья хватит, а там меня либо торжественно казнят на Осьмишёлковом Променаде, либо без церемоний выкинут в море с пирса.

— Экий ты оптимист.

— Люди не любят, когда им раскрывают глаза на привычный обман. Ах, да, забыл! Ещё могут прийти андеды. Если, конечно, Вар не получит Дом Теней и не отменит заказ.

— Нас заказал не Дом Теней.

— А кто? — удивился Полчек.

— У меня… Ну, скажем так, образовался случайный источник в Полуслове. Оплата андедам прошла через их канцелярию.

— У них и канцелярия есть?

— А ты как думал? Криминальная корпорация — всё равно корпорация. А значит, ей приходится вести бухгалтерию.

— А Полуслову-то мы чем помешали?

— А мне почём знать? В бухгалтерию о таком не докладывают.

— Интересно, что об этом скажет Вар… Кстати, где он?

Расспросив слуг, Полчек и Спичка быстро выяснили, что господин Вар появился с час назад, был чем-то расстроен и раздосадован, а костюм его пришёл в полную негодность, выдавая участие в какой-то потасовке. Господин Вар изволил переодеться, а затем снова ушёл, взяв с собой девушку.

— И куда их с Завирушкой демоны понесли? — удивилась Спичка.