Одержимый - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 72

– Насчёт командования миноносцем… – начал было Вознесенский.

– Извините, что прерываю, поясню… Снимать кого-либо с командования не надо, миноносец я добуду у японцев. Просто заплачу корейцам, благо средства появились, тут Рудневу спасибо, подсказал как заработать, они и помогут захватить. Я первым и взойду на борт, и стану капитаном. От флота только команда нужна и ввести трофей в списки флота.

– Хм, вот как? Я это учту. Ещё есть вопрос. Та необычная техника, что была у вашего отца, как удалось выяснить, несколько разных… – он не договорил, вопросительно посмотрев на меня.

– Да, в курсе. Даже летал на некоторых. Интересные штуки. У меня их нет, всё у Руднева осталось.

– И в имении пусто, – себе под нос пробормотал контрразведчик.

Вот так я открестился от подозрений и постараюсь больше не светить технику. В остальном мы больше не общались, обед я закончил, поэтому, раскланявшись, покинул такого интересного собеседника и направился на прогулку к набережной. Пурга закончилась, всё вокруг белым-бело, а я в солнцезащитных зеркальных очках, спокойно гуляю. Не так слепило. А то снег такой белый, действительно ослепнуть можно. Солнечные зайчики бегать в глазах будут. Многие из прохожих шли щурясь, чтобы глаза защитить, ну и на меня не без интереса косились, привлекал внимание своим необычным видом. Вот так погулял, после приёма пищи – это полезно. А вот загранпаспорт я не получил в нужный день, на следующий тоже и в следующий. Пришлось сдать билет. Писарь, которому я доплатил, мямлил, глаза отводил, в общем явно что-то не так. А то, что бланки закончились, это детская отмазка. Чую тут работу контрразведки флота. Я же их послал. Ну да, на следующий день Вознесенский снова в зале ресторации появился, когда я обедал, ну и сообщил, что командование на чин лейтенанта категорически не согласно, только на мичмана. А вот с захватом трофея, это всегда пожалуйста, тут они вполне довольны моим предложением. Там за захват глядишь и чин лейтенанта получу. Дело такое, по уставу в чине повышается захвативший. Только я вот на лейтенанта настроился, поэтому, выслушав с вежливым вниманием, я и сказал твёрдое – нет. Согласен отбыть на войну только в чине лейтенанта. И отказался давать контакты корейцев, добавив, что всё равно работать ни с кем другим они не будут. Я сын Руднева, со мной будут. И всё на этом. Вознесенский ещё дважды появлялся, но каждый стоял на своём, а время шло. Тут ещё проблемы с выдачей загранпаспорта.

Честно скажу, мне было интересно посмотреть, что будет. Могли мне дать лейтенанта? Да без проблем. Но не всем нужно, чтобы Россия победила в этой войне. Да, я про заговорщиков. Вот кто-то из их людей и тормозил нашу сделку, отказав мне в нужном чине. И я ожидал, кто победит, заговорщики или другая сторона. Пока лидируют заговорщики. К слову, я пока в столице находился, немного прорежал их по ночам. Четверых ликвидировал, но самых таких одиозных. Зачистка продолжалась. А в зоне боевых действий тем временем дела у наших шли не особо хорошо, японские армии получив стабильное снабжение, перегруппировались и начали наступление. У Владивостока тридцать первого декабря был потерян «Аскольд», с командиром отряда. Вроде бы Рейценштейн попал в плен. В британских газетах это было, наши больше молчали, хотя о трагической гибели «Аскольда» написали, похоже на сорванную штормом якорную мину налетел. В общем, мне вскоре это всё надоело, плюнул уже на загранпаспорт, не так он мне и нужен, хотя деньги с тех, кто их взял, чтобы я его побыстрее получил, обратно вытряс всё до копейки. Не хотят выдавать, вертайте взад, а загранпаспорт можете себе оставить, дарю. Тем более как раз Новый год прошёл, наступил тысяча девятьсот пятый год. И я решил не задерживаться. Как раз утро третьего января было, я стоял на перроне и наблюдал, как носильщик две мои сумки заносит в вагон. Билет в вагон первого класса взял, на Москву, когда услышал вопрос за спиной. Такой знакомый голос:

– Вы куда-то собрались, Иван Всеволодович?

Мельком обернувшись, я повернулся к Вознесенскому всем корпусом… Тот был не один, с двумя офицерами в чинах мичманов. Я кивнул, сказав:

– Отпуск заканчивается, Сергей Семёнович, нужно возвращаться в Париж. Ещё стоит переделать мою студенческую учётную запись на новые документы. Чтобы диплом на Руднева получить.

Тут я врал, в Москве собрался купить билеты до того городка, недалеко от Красноярска, где в прошлой жизни приобрёл огурцы с необычным засолом. Все закончились, ещё в прошлой жизни. Ностальгия заиграла, хочу побывать там и докупить. Почти для тонны свободное место имеется, за счёт потраченного топлива, вот и закуплю. И ведь пролетал в тех краях, даже не вспомнил, а как омолодил тело, так скулы сводит от воспоминай, слюной исхожу.

– А как же наша договорённость?

– Какая? – искренне удивился я. – Вы выставили свои условия, я выставил свои, мы не договорились. Никаких договорённостей у нас нет и быть не может.

– Что ж, порадую вас. Государь подписал указ: вы приняты добровольцем на флот в чине мичмана. Лейтенанта получите за захват миноносца, если он удастся. Завтра же отбываете во Владивосток, билеты вам приобретены.

– Да пошли к чёрту, – я развернулся и двинулся к вагону, но, тут же развернувшись, наставил ствол нагана на дёрнувшихся ко мне мичманов, их явно взяли для силовой поддержки. – Только попробуйте.

– Ладно, – сказал Вознесенский, не обращая внимания на суету вокруг, оружие в моих руках многие видели. – Ваши условия?..

Очнувшись, я несколько минут лежал. Состояние тела было непонятным, вроде не ранение, а мне так плохо, что просто держись. Тело ломило. А лежал я на койке, похоже, какого-то судна. Первым делом запустил оба хранилища и с трудом сел, свесив ноги. Движение – боль. Отлично, оба хранилища при мне. Поел из своих запасов, моё новое тело было голодным, и я бы не сказал, что оно молодое, но и не старое, когда я попал в Руднева. Где-то лет тридцать. Так вот, похоже тело страдало от ревматизма, что для такого молодого мужчины странно. Видимо снова моряк, у них такая проблема общеизвестна. Ну, в ближайшие два месяца придётся помучиться, пока опцию лечения запущу и та заработает. Хотя есть возможность всё быстро решить. Я с трудом сидел на койке и осматривался. Иллюминатор, знакомая работа судовых машин. В каюте ещё одна койка, занята раненым, который чуть постанывает. Ощущается запах пота и крови. Ночь, темно…

Я надел прибор ночного видения, опустив на глаза, и изучил каюту. У двери на плечиках висели два флотских мундира лейтенантов Российского императорского флота. Ремни с кортиками.

– Опять русско-японская, что ли? – едва слышно пробормотал я.

Надо сказать, я от этого даже радостное предвкушение испытал. А что, в прошлой жизни дважды на этой войне повоевал, сначала старшим Рудневым, потом и младшим. Тогда, в столице меня всё же уговорили, клятвенно заверили, что сразу получу удовлетворение, как подам прошение об отставке. Так что получил чин мичмана, патент действующего офицера, успел построить мундир и отбыл на поезде во Владивосток. К слову, на той станции недалеко от Иркутска, пока проводили регламентные работы с паровозом да час стояли, закупил что хотел. А те огурчики… Взял что было, плюс две бочки с мочёными яблоками. Тоже вкуснятина. Дальше добрался до Владивостока, сразу в штаб, где был внесён в списки офицерского состава флота. Иессен лично меня принял, долго изучал, покачивая головой. Мол, как на отца похож. Хм, это да, вон Николай – наследник, а от Руднева ничего нет во внешности. И не в мать пошёл. Дальше я просто покинул в первую же ночь после прибытия Владивосток, направившись творить историю. Мне под роспись и деньги выделили на оплату работы корейцев. Взорвал шесть броненосцев у японцев, именно с английскими командами были, заодно разрушив большой док в Сасебо. Захватил большой миноносец, из бывших английских, четырёхтрубный, на нём и вернулся. Так что подтвердили чин лейтенанта, и дальше я служил уже как служил, наши сами разобрались с японцами.