Хороший, плохой, неживой - Харрисон Ким - Страница 21

Студенты нервно переминались. Я не удивилась, когда матовое стекло закрыла тень изнутри. Но застыла вместе с прочими, когда дверь открылась, и вышел Денон. Ему чуть ли не боком пришлось повернуться, чтобы протиснуться.

Я все еще верила, что в прошлой жизни Денон был каменюкой – здоровенным гладким булыжником, обточенным рекой, весом этак в тонну. Будучи низкой крови и имея силу всего лишь человека, он должен был из кожи вон лезть, чтобы не отставать от мертвых собратьев. В результате у него была тонкая талия и груды накачанных мышц. Они распирали его белую рубашку, когда он шествовал по коридору. Накрахмаленный хлопок контрастировал с цветом лица, привлекая взгляд и удерживая его – как ему и хотелось.

Группа подалась назад, когда он проходил. Вокруг него будто текла мощная аура – остатки той ауры, что он создал, беседуя с доктором Андерс. Уверенная, хозяйская улыбка играла у него на лице, когда его взгляд обратился ко мне.

– Слушай, Рэйчел, я тебя внутри подожду, о'кей? – быстренько пробормотал Дженкс, перепархивая к Джанин.

Я не ответила, вдруг ощутив себя тоненькой и уязвимой.

– Я тебе место займу, – сказала Джанин, но я не отрывала глаз от бывшего босса.

С тихим шуршанием коридор опустел. Я боялась когда-то этого человека, – и вполне готова была и хотела бояться его сейчас, но что-то изменилось. Хотя он по-прежнему двигался с ловкостью хищника, исчез тот лишенный возраста вид, что был ему присущ. Голодный блеск глаз, который он не давал себе труда скрыть, сказал мне, что он все еще практикующий вамп, но я предположила, что он выпал из фавора и более не пробовал нежити – а они на нем все еще кормились.

– Морган, – обратился он ко мне, и его слова будто отразились от стены у меня за спиной и толкнули вперед. Голос был похож на него самого – отработанный, сильный, полный сурового обещания. – Я слыхал, что ты шестеришь на ФВБ. Или мы так повышаем квалификацию?

– Здравствуйте, – мистер Денон, – ответила я, не сводя глаз с его черных зрачков. – Вас понизили до агента? – Голодное вожделение в его глазах сменилось вспышкой злости, и я добавила: – А то смотрю, вроде бы вы сами мотаетесь по поручениям, которые мне давали. Спасаем фамилиаров с деревьев? Проверяем просроченные лицензии? Как там, кстати, бесприютные тролли под мостами?

Денон подался вперед – взгляд пристальный, мышцы напряжены. У меня похолодело лицо, спина непроизвольно прижалась к стене. Солнце, палящее из перехода, вдруг потускнело – закрутилось как в калейдоскопе и оказалось вдвое дальше, чем было. Сердце подпрыгнуло, потом встало на место. Он нагнетал вампирскую ауру, но я знала, что у него не получится, если я не дам ему страха, чтобы ее питать. А я не испугаюсь.

– Брось фигней страдать, Денон, – сказала я нагло, хотя живот свело судорогой. – Я живу с вампиршей, которая тебя на завтрак может слопать. Побереги свою ауру для тех, на кого она действует.

И все же он подвинулся ближе, загораживая мне весь мир. Мне пришлось задрать голову. Это меня разозлило. Дыхание у него было теплым, и в нем ощущалась примесь крови. Пульс у меня застучал. Мне ненавистна была мысль, что я все еще его боюсь, и он об этом знает.

– Тут есть кто-нибудь кроме нас с тобой? – спросил он голосом тягучим и гладким, как шоколадное молоко.

Медленным и тщательным движением я взялась за рукоять пейнтбольного пистолета. Костяшки пальцев царапнули кирпичи, но как только рукоять легла в руку, уверенность вернулась ко мне.

– Ты, я и мой пейнтбольный пистолет. Ты меня тронешь – я тебя свалю. – Я улыбнулась прямо ему в лицо: – Как ты думаешь, чем я шарики начинила? Может оказаться трудновато объяснить, зачем кто-то из ОВ должен сюда прийти и окатить тебя соленой водой из шланга. Такого повода для ржачки хватит на год, если не больше.

На моих глазах его взгляд загорался ненавистью.

– Отойди, – отчетливо произнесла я. – Если я его вытащу, то выстрелю.

Он отодвинулся.

– Не лезь в это дело, Морган, – пригрозил он. – Этим занимаюсь я.

– Тогда понятно, почему ОВ буксует. Может, тебе стоит вернуться к выписке штрафов за парковку, а работу оставить профессионалам?

Он выдохнул с шипением, и в его злости появилась сила. Айви была права: в глубине его души живет страх – он боится, как бы когда-нибудь какой-нибудь вампир-нежить из тех, что на нем питаются, не увлекся бы и не убил его. И страх, что они не поднимут его как своего неживого собрата.

Небеспочвенный страх.

– Этим занимается ОВ, – сказал он. – Сунь только свой нос – и я тебя суну за решетку. – Он осклабился, сверкнув человеческими зубами. – Если ты думаешь, что в клетке у Каламака тебе было плохо, так это ты еще у меня не сидела.

Моя уверенность дала трещину. Значит ОВ об этом знает?

– Да не играй ты своими фальшивыми бицепсами, – съязвила я. – Я ищу пропавшего человека, а до твоих убийств мне дела нет.

– Пропа-авшего, – протянул он насмешливо. – Отличная легенда. Я бы на твоем месте ее держался. И постарайся на этот раз сохранить жизнь своему подопечному. Он глянул на меня в последний раз и зашагал по коридору к солнцу, к далекому шуму буфета.

– Не вечно же ты будешь у Тамвуд ходить в собачках, – бросил он, не оборачиваясь. – Вот тогда-то я тобой и займусь.

– Ага, размечтался.

Но струйка моего прежнего страха пыталась найти путь на поверхность. Я подавила ее, убирая руку с поясницы. Я не была собачкой Айви, хотя жить с ней в одном доме – это давало колоссальную защиту от популяции вампиров Цинциннати. Какой-либо властной позиции она не занимала, но была последним живущим представителем семейства Тамвуд, и у нее был статус будущего предводителя, к которому все разумные вампиры – живые и неживые – относились с уважением.

Несколько глубоких вдохов помогли мне укрепить колени. Сейчас мне предстояло зайти на занятие, которое уже началось.

Думая, что хуже в этот день уже мне не будет, я собралась и вошла в аудиторию, ярко освещенную рядом окон, выходящих на кампус. Как и говорила Джанин, помещение было оборудовано как лаборатория – по два человека на табуретах у каждого стола. Джанин сидела одна и беседовала с Дженксом, заняв мне место рядом с собой.

На меня пахнуло озоном от наспех состряпанного круга доктора Андерс. Самого круга уже не было, но остатки его силы щекотали мне ноздри, и я посмотрела в сторону кафедры, где находился источник этой силы.

Доктор Андерс сидела за уродливым металлическим столом перед традиционной классной доской. Локти она поставила на стол, поддерживая голову ладонями. Тонкие пальцы слегка дрожали, и я подумала, связано это с обвинениями Де-нона, или же дело в привлечении силы из безвременья – достаточно мощной, чтобы создать круг без физического проявления. В аудитории было необычайно тихо.

Волосы Андерс были собраны в тугой пучок, и седые пряди нелестными линиями прочеркивали черноту. Она выглядела старше моей матери – в строгих коричневых брюках и со вкусом подобранной блузке. Пытаясь не привлекать к себе внимания, я пробралась мимо первых двух рядов и села рядом с Джанин.

– Спасибо.

Она смотрела на меня, вытаращив глаза, пока я запихивала сумку под стол.

– Ты в ОВ работаешь?

Я подняла глаза на доктора Андерс:

– Работала. Этой весной ушла оттуда.

– Я думала, из ОВ не уйдешь, – сказала она с еще более удивленным лицом.

Я пожала плечами, отвела волосы назад, чтобы Дженкс мог опуститься на свое место.

– Это было непросто.

Вместе с нею я посмотрела туда, где стояла доктор Андерс.

Эта женщина была так же страшна, как мне помнилось: с длинным узким лицом, с носом, который был бы вполне уместен на карикатуре ведьмы, нарисованной до Поворота. Только что лицо не зеленое, и бородавки нет. От нее разило властностью, и она удерживала внимание аудитории уже тем, что стояла. Руки у нее уже не дрожали, когда она взяла стопку бумаг.

Водрузив на переносицу очки в металлической оправе, она стала напоказ просматривать свои записки. Я готова была бы поклясться, что на очках были чары, позволяющие видеть сквозь колдовство лей-линий, а не только корректировать зрение. Жаль, что у меня духу не хватало надеть свои и посмотреть, использует она магию лей-линий, чтобы придать себе отталкивающий вид, или она такая и есть.