Выбери любимый жанр

Истинная для проклятого (СИ) - "OliviaDriar" - Страница 40


Изменить размер шрифта:

40

Анна печально огляделась по сторонам. И вот она снова окружена этими стенами, снова в плену у проклятого графа, который одновременно являлся и ее спасителем, и причиной ее несвободы.

Девушке все не давало покоя одно обстоятельство. С одной стороны, ей стоило поблагодарить графа за спасение от волка, но с другой — не похить он ее по дороге к подруге, спасать и вовсе не пришлось. По всему получалось, что он вроде как сам был виноват в том, что пришлось вступить в схватку с диким зверем. Да, наверное, так и есть, решила Анна и поглядела в окно.

Звезды в небе давно потускнели в преддверии рассвета. Солнце медленно выходило из-за горизонта. Значит, она проспала остаток ночи. В такое время сверчок и птица, наверное, уже должны были застыть, и Анна была этому рада. Не хотелось видеть, как они потешаются над ней и над ее неудавшейся попыткой вернуться домой. Хотелось просто посидеть в одиночестве, подумать.

Но стоило Анне вернуться к тому, что произошло ночью, как ее вдруг охватило волнение. Она вспомнила ранения, нанесенные графу волком. Ему должно быть было очень больно, ведь он сам сказал, что ранения не заживают и кровоточат до тех пор, пока не зарубцуются шрамами.

Анна попыталась отогнать от себя мысли о нем и о его ранах, но совесть отчего-то стала мучить ее только больше. Хоть ее вины здесь и не было.

Поднявшись с пола и в нерешительности встав напротив двери, она в конце концов нашла в себе силы попробовать открыть ее. Ручка негромко клацнула, и тишину вдруг разрезал щелчок. Дверь послушно открылась.

Анна осторожно вышла в коридор и приблизилась к комнате графа. Несколько раз ее рука нерешительно зависала в воздухе, не в силах постучать по деревянной поверхности. В какой-то момент она даже стала отговаривать себя от этой опрометчивой затеи, напомнив себе, что именно граф похитил и лишил ее возможности вернуться домой.

Но, поколебавшись еще несколько минут, она все же постучала по двери костяшками пальцев, понимая, что назад пути уже нет.

— Вы там? — взволнованно спросила она.

И зачем она вообще сюда явилась? Этого Анна никак не могла понять.

— Смотря, зачем вы спрашиваете, — послышался в ответ холодный голос.

— Хотела поинтересоваться, как ваши раны, — призналась Анна, крепко сжав край разорванного и грязного платья, пострадавшего в ночных приключениях.

— Все в порядке, — сухо ответил он.

Но его ответ Анну не успокоил, лишь показал нежелание хозяина замка обсуждать тему его ранения и самочувствия.

— Разрешите взглянуть на раны? — рискнула она без особой веры в успех.

— Не вы ли совсем недавно уверяли меня, что ничего не смыслите во врачевании? — напомнил граф. — А сейчас рветесь поглядеть на мои раны. Не понимаю вашего желания.

Анна опешила, не зная, что ответить. Ей, конечно, хотелось бы ответить твердо, не теряя гордости и не опуская чувства собственного достоинства. Но эмоции порой оказываются сильнее разума и принципов. И сейчас они ее полностью захватили. Потому поиски слов длились недолго и она, не думая, обиженно воскликнула:

— Зачем вы так? Что плохого я вам сделала, спросив о вашем самочувствии? Ведь вы даже не спросили, как чувствую себя я! И не извинились за то, что снова притащили меня в замок против моей воли!

То, что голос умолк, Анну даже успокоило. Она не желала, чтобы он отвечал. Устав от его насмешек и холода, она уже хотела было развернуться и уйти обратно в свои покои, но замерла на полпути, услышав странный щелчок. Дверь из красного дерева за ее спиной внезапно скрипнула и приоткрылась. Анна повернула голову и с удивлением поглядела в темный дверной проем.

Что он хотел ей этим сказать? Что разрешает ей войти внутрь? Анна не знала, но решила узнать во что бы то ни стало. Медленно дойдя до двери, она замерла на пороге. Плотные тяжелые шторы были наглухо задернуты, не пропуская в комнату солнечный свет. Но несмотря на царивший здесь мрак, Анне все-таки удалось осмотреться. Простота обстановки удивляла. В углу стоял стол, заваленный книгами. Над ним висели две длинные полки, так же уставленные фолиантами. И даже под столом, чему Анна, впрочем, несильно удивилась, обнаружилась неровная книжная стопка.

А вот кровати в комнате не было вовсе. Вместо нее на полу лежали соломенная подстилка, тонкое покрывало да жесткая на вид подушка. В углу напротив стола стояло большое кресло, а в нем сидела тень, сливающаяся с тьмой вокруг.

— Так как вы себя чувствуете, мисс? — без особого интереса спросил граф, явно ее подначивая.

— Все в порядке, — обижаясь на его равнодушный тон, припомнила она ему его собственный ответ, которым он ее удостоил.

Послышался щелчок, и в комнате появился свет. На столе зажегся фонарь с одинокой толстой свечкой, и свет частично осветил тень в кресле. Из темноты выступило измученное лицо графа. Анна забеспокоилась.

— Кажется, вы не совсем в порядке, — заключила она, сделав шаг ему навстречу.

Когда она увидела его впервые, то испугалась обезображенного лица без привычной маски, скрывающей его уродство. Но после встречи с кровожадным волком и риска, на который пошел граф Эмирсон, чтобы защитить ее, черты его лица более не казались ей такими уж устрашающими.

— Возможно, — опустив глаза, признал он, — но мне кажется, это вас не касается. Я рад, что с вами все хорошо. И если мы обменялись всеми необходимыми любезностями, то вы можете идти.

Но несмотря на то, что он открыто прогонял ее, Анна уходить не собиралась. Ночью он защитил ее от смерти во второй раз, и может, именно поэтому Анна чувствовала себя обязанной ему за спасение.

— Позвольте взглянуть на раны, — попросила она спокойным ровным тоном. — Я, конечно, не лекарь и не обладаю всеми его знаниями, но, что делать при таких ранах, мне известно.

— И не испугаетесь? Неужели у вас нет отвращения ко мне? — ухмыльнулся он, припомнив ей тот первый раз, когда она его увидела. Именно это чувство он прочел тогда в ее светлых глазах.

— Если я до сих пор здесь, значит, нет, — на этот раз ее голос звучал твердо, а на юном лице не читалось ни страха, ни неприязни. Это его убедило.

Однако он долго смотрел на нее испытующе в ожидании, что она отведет взгляд. Но, к его удивлению, Анна продолжила смотреть на него уверенно и даже чуточку нетерпеливо.

— Ну что ж, хорошо. Только учтите, мисс, зрелище не из приятных, — встав с кресла, проговорил он так, словно бросал ей вызов. Но она и в этот раз готова была его принять.

Граф снял с себя свободную рубашку, обнажив бледную с зелеными венами грудь, и Анна, все-таки не выдержав, отвела взгляд в сторону. Но не потому, что ей было страшно или она испытывала к нему отвращение. Причиной тому служила обыкновенная стеснительность. Еще никогда ей не доводилось видеть полуобнаженного мужчину, пусть он и был изуродован проклятием.

— Мне кажется, рана у вас была сзади, — сконфуженно напомнила она, покраснев. — Повернитесь ко мне спиной.

Граф сосредоточенно прищурился, пытаясь прочесть на ее лице привычную реакцию — омерзение, с которым смотрели на него все, кто имел несчастье оказаться в его замке. Но сколько бы он ни вглядывался в нее, ничего подобного не видел.

— Вам не противно? — наконец спросил он, нахмурившись от недоумения.

— Мне хотелось бы взглянуть на раны, — повторила Анна, не поднимая смущенного взгляда. — Повернитесь же!

Ничего не понимая, граф все-таки выполнил ее просьбу и повернулся к ней спиной, а Анна наконец смогла оторвать глаза от пола. Но вызванное его наготой смущение быстро покинуло ее, едва она увидела на изуродованной спине глубокие багровые раны.

— Надо промыть их, — заявила Анна, решительно засучив рукава. — Как все-таки странно, что бессмертие не освобождает вас от ранений.

— В таком случае я не испытывал бы боли, — равнодушно ответил граф. — А какое проклятье без страданий?

Анна тяжело вздохнула.

— Прежде чем я приступлю к лечению, нужно сделать кое-что еще, — она подошла к окну и резким движением распахнула шторы.

40
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело