Дочь пирата - Фоули Гэлен - Страница 7
- Предыдущая
- 7/70
- Следующая
В этот момент в дверном проеме возник стройный силуэт Серафины. Она вытирала полотенцем мокрые волосы.
— Дариус!
Сантьяго заметил, что она сменила его огромный сюртук на изящный домашний халат, туго подпоясав тонкую талию поясом с бантом. Бросив ему полотенце, девушка подошла к постели, взяла на руки обезьянку и заворковала над ней, успокаивая возбужденного зверька. Быстро вскарабкавшись по плечу хозяйки, обезьянка уселась ей на макушку и обхватила черными лапками лоб Серафины.
Принцесса повернулась к Дариусу и кокетливо спросила:
— Нравится тебе моя шляпка?
— Она очаровательна.
— О, благодарю. — Серафина подошла к клетке для обезьянки, сняла малышку с головы, поцеловала и поместила в клетку. Улыбнувшись Дариусу, она прошествовала в соседнюю комнату и бросила ему на ходу; — Иди за мной.
Не сводя глаз с элегантной стройной фигурки, он вытер! лицо, провел полотенцем по волосам и последовал за девушкой в смежную комнату.
Серафина грациозно склонилась к камину, где горел небольшой огонь. Дариус залюбовался изысканным изгибом! спины и бедер, а в голове вихрем закружились яркие греховные картины.
Ах, напрасно принцесса так доверяет ему…
Она зажгла от пламени камина красивую восковую свечу и обошла все светильники. Озаренная множеством огней ней, комната приобрела жизнерадостный вид.
— Садись! — Принцесса кивнула на самое удобное и уютное кресло.
— Нет, благодарю вас.
Она удивленно посмотрела на него:
— Нет? Дариус, ты же чуть не потерял сознание на лестнице. Сядь, пожалуйста.
— Моя одежда промокла насквозь, а кровь зальет всю обивку, — пояснил Дариус.
— Думаешь, кресло заботит меня больше, чем ты? — Серафина засмеялась. — Какой же ты болван, Сантьяго! Сядь, ради всего святого, прежде чем упадешь на пол!
Со страдальческим вздохом Дариус накинул на спинку кресла полотенце, чтобы предохранить от крови светло-желтую парчу.
— Постарайтесь поскорее переодеться, — проговорил он, рухнув в кресло. — Я не привык ждать, пока дама оденется.
Ответив ему понимающей улыбкой, Серафина повернулась к каминной полке и пошарила среди стоящих на ней безделушек. Он откинул упавший на глаза локон, положил ногу на ногу и стал небрежно поигрывать серебряной шпорой.
— Дариус!
Он вопросительно поднял глаза. Принцесса вынимала из фарфоровой шкатулки, стоявшей на каминной полке, тую белую ленту. Дариус с изумлением заметил, что там же, рядом со шкатулкой, стоял его портрет в небольшой рамке.
Это была копия портрета Дариуса в полный рост, заказанного королевой после того, как он получил ранение, забой короля от выстрела. Дариус был изображен в мундире — белый камзол, золотые медали, алый пояс — и смотрел сурово и печально.
« Глаза старика на лице молодого человека», — грустно ему. Казалось, жизнь его закончилась, не начавшись… И все же странное чувство жгучей мукой колыхнулось в груди Дариуса при мысли, что Серафина помнила о нем и держала портрет перед глазами, у всех на виду.
— Дариус, — повторила она, нарушая затянувшееся молчание.
— Да, ваше высочество? — рассеянно откликнулся он.
— Снимайте сорочку, — не глядя на него, приказала она.
Дариус медлил, сомневаясь, что правильно понял ее. Взгляд его вновь метнулся к стройной фигуре, к очаровательной попке, обтянутой голубым атласом. Серафина невозмутимо завязывала лентой пышные непокорные локоны.
С легкой усмешкой Дариус переспросил:
— Что вы сказали?
— Пожалуйста, снимите жилет и сорочку.
— Ах, ваше высочество, — весело отозвался Дариус, — Я поверьте, я весьма польщен, но сегодня не в настроении…
Она обернулась и насупилась.
— Бога ради, Сантьяго! Я не пытаюсь вас соблазнить. Нечего сидеть как болван, истекая кровью. Раздевайтесь. Живо!
Со свечой в руке принцесса скрылась в соседней комнате. Подавшись вперед, Дариус заглянул в ее гардеробную. Там висело множество платьев, стояли ряды туфелек, которые, кстати, Серафина так не любила носить, предпочитая бегать босиком.
Когда она вернулась в гостиную, через плечо у нее было перекинуто несколько полотенец, в одной руке принцесса и держала корзинку со швейными принадлежностями, а в другой — бутылку, похоже, с коньяком. Поставив все это на пол возле его кресла, она подтащила поближе пуфик и уселась напротив Дариуса.
— В чем дело, Сантьяго? — осведомилась Серафина! изящно сложив руки на коленях. — Почему вы не хотите, чтобы я помогла вам?
Он посмотрел на швейную корзинку, потом на принцессу.
— С каким бы уважением я ни относился к вашему вышиванию я не стремлюсь стать вашей подушечкой для булавок.
— Я знаю, что делать, потому что раз в неделю помогаю в больнице для стариков.
— Если мне придется наложить швы, — возразил он, — я сделаю это сам.
— Вы же сказали, что рана идет через плечо на спину. Подумайте, как вы доберетесь до нее сзади?
— Я обращусь к хирургу.
Принцесса язвительно улыбнулась и ласково постучала пальчиком по его подбородку.
— Не лгите, Сантьяго. Я знаю, что ни к какому хирургу вы не пойдете. Вы что, не доверяете мне?
«Она или глупая, или мучает меня нарочно, чтобы развлечься», — подумал Дариус, вжимаясь в спинку кресла. Возможно, семидесятилетний инвалид может спокойно перенести прикосновение этих бархатных ручек, но он-то не достиг и середины этого возраста.
Пожав плечами, Серафина встала, налила воды в чайник и поставила его на огонь. Вернувшись к креслу, она опустилась на колени и открыла корзинку.
— Годится ли вам белая нитка, полковник, или вы предпочитаете что-нибудь более яркое? — осведомилась Серафина, перебирая разноцветные мотки ниток. — Алые? А может, золотые?
— У меня, право, нет времени играть с вами в больницу.
— Не заставляйте меня напомнить вам о том, кто я. — зажав иголку зубами, принцесса аккуратно вытянула белую нитку из мотка и осторожно расправила ее. — Если будете проявлять своеволие, мне придется просто приказать вам подчиниться. Раздевайтесь, сударь!
Дариус не шевельнулся. Не мог. Внезапно покончив с ниткой, Серафина отложила ее в сторону и, упершись руками в колени, устремила на раненого пристальный взгляд.
Дариус смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова.
Однако она каким-то непостижимым образом поняла его.
— Хорошо, — мягко проговорила принцесса, всматриваясь в его лицо. — Просто сидите спокойно, а я все сделаю.
У Дариуса не нашлось ни доводов, ни сил помешать ей. Он знал, что принцесса не должна к нему прикасаться. Она тоже, конечно, знала это, но разве когда-нибудь Серафина! делала то, что положено? А он? Ослушался ли хоть раз в жизни Дариус королевского приказа?
Сначала принцесса стянула с него развязанный галстук, затем придвинулась еще ближе и опустилась на колени между ногами Дариуса.
Он следил за каждым ее движением настороженно, как зверь, а она между тем невозмутимо расстегивала его черный жилет. Дариус остался в одной сорочке. Рваной, промокшей, окровавленной…
— Бедняжка! — пробормотала принцесса. Когда же она попыталась стащить с него сорочку, он, задохнувшись, отпрянул и вперил в нее гневный взгляд.
— В чем дело, Дариус? Робеешь? — мягко спросила она, Дариус заворожено смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова, не подозревая, что все чувства ясно читались в его глазах.
Наконец он кивнул.
Серафина ласково погладила его по щеке.
— Я не причиню тебе боли, Дариус. Не бойся. В конце концов… — Она потупила взгляд. — Ты же видел меня всю.
Дерзкое замечание вывело его из оцепенения. Дариус с ужасом уставился на принцессу.
— Ах ты, скверная девчонка! — выдохнул он, охваченный желанием.
«Господи Иисусе! Что я делаю?!» — мелькнуло у Дариуса в голове. Руки у него горели от страстного желания прикоснуться к ней, провести ладонями от талии по изящному изгибу бедер, раздвинуть полы халата и вдохнуть аромат ее влажной от дождя кожи. Он вцепился в подлокотники кресла, из последних сил борясь с собой.
- Предыдущая
- 7/70
- Следующая
