Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга (СИ) - Лерн Анна - Страница 2

Я устроилась рядом и, не удержавшись, спросила:

- Вот зачем он тебе?

- Думаешь, легко одной без мужика? Альфонса содержать не хочется. Разведенные еще хуже. Всего боятся или бухают. А еще некоторые с мамой всю жизнь живут. Такого мне точно не надо.

- А женатого, значит, надо? – уточнила я, желая отвесить ей подзатыльник. Да побольнее.

- Если бы у вас дети были, я бы и не полезла, - вздохнула Варежкина. - А так… Попользовалась, уступи место другой. В общем, не верну я тебе Толика. Как говорится: «Хрен тебе на весь макияж».

- Обалдеть, логика! – возмущенно воскликнула я. – Он что, вещь?!

- Ой, я тебя умоляю! А кто они, мужики? – она ловко вырулила на главную улицу. – Найдешь себе другого, а, может, вообще двух!

Я понимала, что разговаривать нам с ней не о чем. Мы слишком разные! Сегодня же скажу Фунтику, чтобы выметался из моей квартиры!

- Не поняла… - голос Варежкиной прозвучал недоуменно. – Это еще что такое?!

Я посмотрела в ту сторону, куда смотрела она и мои брови поползли вверх. На тротуаре у ресторана стоял Фунтик в компании молодой женщины. Он подарил ей букет цветов, страстно поцеловал и повел ко входу в «Арлекино».

- Ничего себе! – рявкнула моя соперница, медленно проезжая мимо. – Сейчас разберемся… Вот тебе и Толик! Зараза, здесь и припарковаться негде!

Она нажала на газ, и мы понеслись вперед. Я испуганно схватилась за ручку двери, а Варежкина перла на всех парах. В этот момент в десяти метрах от нас как будто из ниоткуда появилась сгорбленная старушка. Она остановилась, глядя на несущийся на нее автомобиль. Громко выругавшись, хозяйка ритуального бюро вывернула руль. Машину понесло в сторону. Через секунду раздался скрежет металла, и свет померк.

Глава 2

Первое, что я почувствовала– это холод. Он сковывал мое тело в своих стальных объятиях, и я раздраженно подумала, что летом не бывает так холодно! Стоп… Стоп! Мы попали в аварию! Теперь чувство холода еще больше напугало меня. Морг? Могила? О, Боже… Говорят же, что человек после смерти еще некоторое время чувствует, что с ним происходит. А я, дура, смеялась над этим!

- Сегодня страшный день… День прощания! Еще совсем недавно усопшие радовались жизни, но сейчас мы с вами пьем эту чашу скорби, провожая в последний путь сестер Гилмор! – громкий голос заставил меня вздрогнуть. День прощания? Только не это! Ну, пожалуйста! Та-ак без паники. Он сказал «провожая в последний путь сестер Гилмор»? Тем временем неприятный голос продолжал: - Но мы сохраним в наших сердцах память о них, имея надежду на воскресение и новую жизнь!

Осторожно приоткрыв один глаз, я сразу же его закрыла, потому что прямо в него попала дождевая капля.

- Пора прощаться! Начинается дождь! Родственники могут подойти ближе!

Я услышала шаги, и вскоре надо мной кто-то склонился. Аромат жасмина ударил в ноздри.

- Вот и все, Гвендолин. Наконец-то я избавилась от вас, - мое лицо обдало горячим дыханием. – Сегодня у меня будет праздник.

Да что происходит?!

Я открыла глаза и столкнулась взглядом с женщиной чуть старше меня. Она была красивая, с бледной кожей без единого изъяна и большими голубыми глазами, опушенными темными ресницами.

Ее вопль оглушил меня. Она отпрыгнула в сторону, а я резко села. Голова закружилась, в затылок ударила резкая боль и перед глазами все поплыло. Словно в тумане, передо мной бегали какие-то люди, слышались вопли, плач, кто-то молился, и вся эта какофония звуков сводила меня с ума.

Когда окружающий мир приобрел четкость, я растерянно уставилась на людей в странной одежде, сбившихся в одну кучку. Они смотрели на меня офигевшими взглядами, а высокий мужчина в круглой шапочке и длинном черном одеянии выставил перед собой какую-то книгу. Да это же священник!

Между старыми деревьями, кроны которых уже позолотила осень, виднелись могильные холмики, а вдалеке белела часовня. Кладбище?

Опустив голову, я обнаружила, что одета в белое платье и атласные башмачки. Правда, их размер немного не соответствовал тому, который был в действительности. Сидела я в том самом ящике, какие успешно продавала Варежкина. Они что, хоронить меня удумали?!

Несмотря на ужасную головную боль, я практически вывалилась на землю и вскочила на ноги. С тихим возгласом толпа отпрянула в сторону. Но мое внимание уже привлек еще один гроб, в котором лежала молодая девушка с волосами цвета старой меди. На ее голове был веночек из белых цветов, а руки сложены на груди. Мамочка, да что же происходит?! Господи, спаси меня! Ну, пожалуйста!

Покачиваясь, я подошла ближе, чтобы посмотреть на покойницу. Может, я знаю ее? Нет… это кругленькое личико с вздернутым носом мне не знакомо…

И тут она открыла глаза. Сначала я шарахнулась, как и люди, до сих пор всхлипывающие в нескольких метрах от меня, но потом подумала: «Я же очнулась? Почему бы и ей не сделать то же самое?».

Девушка села, посмотрела, в чем сидит, и подняла на меня глаза. Они моментально превратились в злобные щелки.

- Живьем меня похоронить меня решили?! А хрен вам на весь макияж!

Где-то я уже это слышала.

- Варежкина? – прошептала я, не в силах понять, каким образом она оказалась в теле этой девицы.

- Варежкина Лидия Дмитриевна. Владелица бюро ритуальных услуг «Харон». Кстати, этот гроб очень низкого качества, мы таким ширпотребом не торгуем, - она вдруг опомнилась и подозрительно поинтересовалась: - А ты кто?

- Валентина Фунтикова! Жена твоего любовника!

Все-таки я не вынесла всех этих странных событий и потеряла сознание, успев увидеть перекошенное лицо Варежкиной. Вернее лицо того тела, в котором находилась чертова «гробовщица».

Во второй раз я очнулась лежа на чем-то мягком. По стеклам шуршал дождь, пахло смолой от горящих поленьев и каким-то лекарством. Но открывать глаза мне не хотелось. Я слышала, что в комнате кто-то есть.

- Это какое-то чудо. Да разве ж может такое случиться, чтобы мертвые снова живыми сделались? – женский голос звучал немного испуганно.

- Мариса, всему есть объяснение, - это уже говорил мужчина. – Бывают случаи, когда после удара головой, человек становится неподвижен. А все жизненные функции хоть и сохраняются, но заметно снижаются: пульс и дыхание становятся реже, падает температура тела… Мы все ошиблись, приняв сестер за мертвых. Ужасная ошибка! Она могла привести к страшным последствиям!

- Ох, доктор, а я вот вам что скажу… В нашей деревне говорят, что если человек оживает после смерти, то это уже не он, а нечистый дух в его теле! – мрачным голосом сказала женщина. – И я верю в это! Когда я была молодой, вот так очнулся сын каменщика, а потом в деревне стали пропадать люди! Это он их заманивал в лес и убивал!

- О, Мариса, я умоляю тебя! Хватит этих сказок! Уверяю тебя, с Гвендолин и Гвиневерой все будет в порядке! – раздраженно воскликнул мужчина. – Они останутся сами собой!

Я слушала их и пыталась понять, на каком языке они говорят. Нет, он был мне совершенно незнаком, но всё равно понятен, будто родной.

- Вот только они вряд ли останутся здесь! – Мариса тяжело вздохнула. – Леди Дивелла не станет их терпеть. Она даже слегла на полдня, после того как девочки ожили. А сколько счастья было в ее глазах до этого… Я даже крестилась, когда видела, как леди Дивелла радуется. Это грех!

- Им пока противопоказаны путешествия! Даже на самые короткие расстояния, - возразил доктор и, понизив голос, спросил: – Неужели покойный лорд ничего не оставил дочерям?

- Вы прекрасно знаете, что он не любил их. Перед смертью лорд написал бумагу, в которой говорится, что леди Дивелла вправе распоряжаться судьбой девочек. Она родила ему сына и стала настоящей хозяйкой дома, - прошептала Мариса. – Теперь только ей решать какая судьба ждет Гвен и Гвин.

- А ты что думаешь? Чем все это закончится? – тоже прошептал доктор.

- Я думаю, что их отправят в проклятый… - но женщина не успела договорить, открылась дверь и в комнату вошел еще кто-то.