Культивируй. Побеждай (СИ) - Крынов Макс - Страница 41

И в этого человека я воткну нож?

Нет.

Да, глупость, ненужное рыцарство, которое может стоить мне спокойной жизни, но все же я не готов на предательство. Не готов убить того, кого знал кучу лет.

И от столь нерационального решения меня не смог спасти даже бинт с его кражей эмоций. А значит, решение было взвешенным и шло не от эмоций, а от моей сути. Поступить иначе я не мог.

— Ты… не победиш-шь…

Валера застыл на месте, и начал изменяться, будто черпая силу в ярости и боли. Чешуя твердела и росла на глазах. Когти становились массивнее. Лицо тоже менялось, все меньше походя на человеческое: с такой мордой он даже говорить не сможет.

Я не стал дожидаться конца этого превращения. Пока ящер стоял на месте и менялся, я пробежал по площадке, набирая скорость и чувствуя, как трещит на мне одежда, и прыгнул, обеими стопами ударяя одноклассника в колено. Нога выгнулась в обратную сторону, ящер взревел от боли, но не смог заблокировать атаку по другой ноге. Монстр упал на землю — две из его четырех конечностей больше не подходили для сражения.

Похоже, я нашел идеальную технику для себя. Нужно будет больше практиковать в тренировочном зале бой без оружия, потому что мне понравилось избивать чудовищ голыми руками.

Валера больше не угрожал и не пытался унизить меня словами. Он полз ко мне по земле и рычал, и в глазах с вертикальными зрачками больше не было ничего человеческого.

Олег стоял под козырьком подъезда и махал мне руками, мол, уходи.

Я огляделся.

За окнами многоэтажек маячили люди, у части из них — телефоны в руках. Вдалеке завывала приближающаяся сирена. Если и убивать Валеру, то сейчас, но я все еще не мог на это решиться, и все еще не считал нужным. Одно дело — красть деньги у педофилов в автобусах, другое — казнить приятеля. Даже если на кону стоит твоя спокойная жизнь.

Я обернулся и поспешил за угол дома. Там сосредоточился, оборачиваясь в пелену незаметности, и больше километра прошел под ней.

Появление Валеры на публике стало триумфальным. Думаю, при жизни парень о таком ажиотаже и не смел мечтать.

В интернете появилась масса видеозаписей с бесчинствующим ящером: люди снимали нашу битву на телефоны и видеокамеры. Даже Олег заснял и успел отправить видео самому себе в диалоге ВК, прежде чем прибывшие на место менты потребовали удалить снятое, не ссылаясь ни на какие законы, но угрожая поездкой в отделение.

В общем, пройти по всем квартирам и выяснить, кто и что снимал, правоохранители не смогли. А потом уже было поздно.

Шумиху не смогли замолчать в интернете, и к вечеру кадры моей битвы с Валерой разлетелись по сети.

Забавно, но ставка на анонимность все-таки сработала и спасла меня. Никто из моих знакомых не знал, где я снимаю квартиру, поэтому мое место жительства не вычислили. Хотя, может, меня и не искали. Но даже так я пока не рисковал возвращаться в снятую квартиру, отсиживаясь на крыше дома на окраине. В первую ночь я уболтал Крауна отослать мне десять пузырьков с бессонницей (откуда у него вообще столько⁈), а в качестве ответного подарка написал ему адрес, где зарыл облики. Я не спал шесть ночей, вечерами и ночами неделю расхаживая в незаметности вокруг своего квартала, пытаясь заметить подозрительную машину с людьми внутри, работающие камеры, сдвинутую, пусть хотя бы на сантиметр, шторку на окне. Ничего.

Олег написал, мол, Яне и полиции сообщил, что пришел проведать одноклассника и не успел подняться, как Валера вылетел из окна в компании неизвестного мужчины. Но не смотря на это, и на тот факт, что меня в соцсетях не беспокоили незнакомые люди, а на мой телефон не звонили сотрудники органов, я не ответил ни Олегу, ни Яне на их многочисленные вопросы. Не знаю, расколола ли полиция Валеру, когда увезла его на грузовике, но судя по тому, что мне не звонили ни мать, ни отец с мачехой, не спрашивали, где я, и не приглашали на чай, ящер либо окончательно утратил человечность, либо жаждал поквитаться со мной лично.

На видео человека в бинтах было видно весьма смутно — снимали с дальнего расстояния, качество камер на телефонах «репортеров» было не слишком хорошим, и двигался я быстро. В общем, разглядеть меня было сложно. Олег — единственный человек, который снимал с близкого расстояния, но он вырезал все кадры со мной, прежде чем выложить видео в сеть.

Не знаю, какой бог прикрыл меня ладонью от внимания прессы, общественности и всех, кто желал знать, кто же дрался с монстром, но через семь дней паранойи и охоты на монстров, в основном — мелких, за которых даже облика не давали, меня пронесло — мою личность ПОКА не раскрыли. Хотя ранг моего облика вычислили точно, как и выяснили способ, которым я этот облик доставил на Землю — кто-то вспомнил о шкатулках.

Но вернемся к Валере и последствиям нашей драки.

Если раньше государство кокетливо прикрывало свои действия по похищению людей из больниц, то когда тема поднялась на общероссийский уровень, и сам президент «выразил озабоченность», полетели приказы и головы. За неделю после нашей драки правоохранители получили массу полномочий и официальных бумаг, которыми теперь могли прикрывать даже стрельбу на улицах.

Если раньше на бледных людей смотрели косо, а останавливали их только самые ретивые или бесстрашные ППС-ники, то теперь в городе удвоилось количество патрулей и ввели комендантский час. По улицам дважды в день ездили машины с матюгальниками, призывающие граждан быть внимательнее друг к другу и сообщать о занавешенных окнах в домах. На остановках, рекламных щитах и столбах появились бесполезные по моему мнению листовки на темы вроде «что делать, если из квартиры соседа доносятся странные звуки».

Если раньше из Красноярска уезжали самые осторожные или религиозные, то теперь ломанулись все. Вокзалы были забиты, на ведущих из города дорогах возросло количество пробок. Одни люди срочно продавали квартиры и машины, другие столь же срочно были готовы их купить, в надежде перепродать, когда шумиха утихнет.

Когда я позвонил маме, она сказала, что уезжает в Подмосковье с Кариной. Звала к себе — посидеть и попрощаться, но я не решился к ним идти.

Отец с мачехой никуда не собирались, прикованные к городу работой отца, но когда фирмы начнут закрываться, уедут и они. И хорошо.

До того, как я впервые попал в мир островов, я изредка читал романы, и корейцы подобный постапокалипсис с появлением монстров описывали через призму фантастической романтики: в их произведениях появлялись сообщества борцов с чудовищами, создавались всяческие Академии. Людей со способностями делили на ранги, позволяли анонимно проходить тестирование и получать удостоверение «борца с монстрами». Люди соревновались друг с другом за рейтинговые места в таблице, были лидеры, на которых молился весь книжный корейский народ.

У нас получилось совершенно наоборот. За какую-то неделю Красноярск стал «красной зоной»: люди уезжали, уезжали и уезжали. Конечно, хватало всяких фриков, которые по-прежнему ехали сюда в надежде получить свой укус радиоактивного паука и обрести сверхчеловеческие способности, но их было гораздо меньше, чем трезвомыслящих, кто покидал город.

Бабушки и дедушки в магазинах закупали консервы и гречку, и тут я присоединился к ним: когда я наконец решился вернуться на съемную квартиру (все было на местах, вещи не были сдвинуты, а если и были, их потом сдвинули обратно), заставил балкон крупами, разными консервами, пачками ультрапастеризованного молока, макаронами и прочим долгохраном. Я не хотел, чтобы меры безопасности ужесточались, но теперь я был к этому готов.

Не обошлось без ситуаций, которые заставляли меня сжимать кулаки и скрипеть зубами. Кто-то ушлый, хитрый и бессовестный защитил авторское право на персонажа в виде моего облика. Теперь фигурки забинтованного черноволосого парня в кофте с капюшоном продавались в комплекте с фигурками ящера. Их печатали на 3D-принтерах и продавали по бешеной цене на торговых площадках и покупали по столь же диким ценам, причем спрос изрядно повышал предложение. Разумеется, я не получил с этого ни копейки, но цены на «УНИКАЛЬНЫЕ ФИГУРКИ! РУЧНОЙ! РАБОТЫ!» доводили меня едва ли не до жадного припадка.