Выбери любимый жанр

Культивируй. Побеждай (СИ) - Крынов Макс - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

На заднем ряду между широкими плечами Артема и Санчи сидит и ловит оплеухи Гоша.

Гоша. Груша для битья. Слишком толстенький, слишком низкий, слишком жалкий и трусливый, чтобы дать сдачи.

Против него все драчуны класса сплотились воедино. Гоша стал смазкой, которая устранила конфликты между остальными. После того, как прежняя груша для битья и издевок перевелась в другую школу, он прочно занял её место.

— Да пацаны, ну зачем, да не надо, пацаны… — нюнит Гоша, вместо того, чтобы врезать обидчику по носу. Да, после этого его изобьют, но свою порцию унижения он получит в любом случае, а когда начнет огрызаться, от него и отстанут. Кому охота вместо сладкой травли мягкого безобидного чудика каждый раз получать в нос?

Однако, сегодня — последний день, когда наш класс собралась в полном составе. Гоша наверняка думает, что уже поздно огрызаться, что можно потерпеть последний день, последний раз, а потом — с улыбкой отправиться в счастливую взрослую жизнь.

Если бы так относились ко мне, я наверняка выбрал бы самый последний день, чтобы сполна рассчитаться с обидчиками. Хотя нет — мне даже сложно представить, что я бы дошел до такого. Как можно давать себя в обиду и жалко улыбаться в обмен на издевки и оплеухи?

— Да ладно тебе, мы же не сильно, — покровительственным тоном произносит Санча.

— Ну пацаны… — нюнит Гоша, стараясь произнести слова как можно жалобнее.

Надеется, что они способны испытывать жалость? Серьезно?

В ответ — гогот и очередной смачный шлепок по затылку. А у Санчи на руке массивное железное кольцо.

Гоша стонет от боли.

— Ты чего расстонался? — беспокойно улыбается Санча, глядя на оборачивающихся родителей. — Это же простой подзатыльник, тебе не больно, хватит перед всеми придуриваться! Если будешь так стонать, кто-нибудь наверняка решит, что я над тобой издеваюсь.

— У меня теперь будет шишка! — в глазах Гоши стоят слезы.

— Ты же сам виноват, — грозно шепчет Санча. — Делаешь вид, что тебе больно, поднимаешь шум. Заткнись, не то хуже будет!

Но что может быть хуже? Он и так на дне.

Слышу Гошу не я один, вот только спины одноклассников, учителей и родителей, сидящих на следующих рядах после моего, будто закаменели. Здесь каждый дружит с головой и старается не привлекать к себе внимание и проблемы. Вы думаете, родители не замечали синяки на запястьях и на шее Гоши? Думаете, никто из учителей не обращал внимания на его шишки и заляпанную мелом спину?

Классный руководитель делал вид, что все в порядке, и дети просто играются. Ему так было удобно.

Школьный психолог делала вид, что все нормально, чтобы не работать с обидчиком и жертвой всерьез.

Нет, родители Гоши пытались устраивать скандалы: его мать, грозная и высокая женщина, залетала в кабинет директрисы, устраивала разносы, но это ни к чему не приводило, кроме пары нравоучений на тему «давайте жить дружно» от классного руководителя и новой клички «Мамся», которая приклеилась к Гоше.

По-хорошему, им стоило снять побои и написать заявление в полицию. А после — подать в суд. За моральный ущерб Гоша стал бы на тридцать тысяч богаче, родители Санчи и Артема — на пятнадцать тысяч беднее, и в головах этих не слишком одаренных людей появились бы иные мысли, кроме как «молодец, сына, правильно ставишь себя». Издеваться над человеком за пятнадцать тысяч никто бы не захотел, а Гоше купили бы велосипед или гору конфет, смотря что он там любит.

Но никто ничего не делал, поэтому подобные события стали ежедневными. Гоша был мягкой губкой, которая впитывала побои, унижения и все остальное, что на нее выливали.

Когда очередной Гошин взвизг звучит чересчур громко, я оборачиваюсь.

— Санча, — тихо говорю. Тот настороже — слышит с первого раза.

— Чего?

— Я хочу, чтобы вы прекратили.

— Ты че, Артур, вступаешься за этого клоуна? Че, типа не нравится, че я делаю?

— Я хочу спокойно посмотреть концерт, — смотрю ему в глаза и говорю чистую правду. — И ты мне мешаешь.

Санча испуганно отводит взгляд, а потом — озадаченно хмурится. Похоже, он сам не понял, что его напугало.

Перевожу взгляд на Гошу.

— Иди к родителям.

Тот кивает, и бочком пятится, протискиваясь между сидением и тощими коленками Артема, который даже не подумал убрать ноги.

Слышу шаги в проходе и оборачиваюсь.

— Валера, — киваю я парочке. — Яна.

Эти двое шагают за руку друг с другом. Яне невыносимо идет голубое выпускное платье. Валера одет в пошитый на заказ костюм, и ему невыносимо идет Яна.

Жму однокласснику руку без всякого желания и почему-то чувствую легкую ревность.

Когда-то именно я встречался с Яной. Хотя инициатором расставания тоже выступил я, сейчас хотел, чтобы эта красивая девушка держала за руку именно меня. Как-то забылись ссоры, попытки контроля с ее стороны, ее властный мордоворот-отец, относившийся ко мне, как к швали и постоянно советующий дочке «найти кого-нибудь получше».

— Вижу, ты решил не надевать костюм. — прощебетала девушка. — Рядом с тобой свободно?

— Прости, но я занял место для Олега, — развожу руками. — А рядом сядет кто-то из родителей, так что…

— Нет проблем, мы все равно хотели занять первые ряды, — белозубо улыбается одноклассник. — Рад увидеться.

— Ага.

Парочка уходит.

Олег залетает в зал за минуту до концерта: жмет ладонь, торопливым шепотом сообщает, что нового в мастерской, кого из механиков уволили, кому нашли замену. Кто воровал с работы инструменты, кто таскал и продолжает таскать из холодильника чужие обеды, и на кого пытается это спихнуть.

— Не хочешь наконец устроиться к нам? — спрашивает он под конец.

Я хочу, очень хочу. Я умею крутить гаечные ключи, и мне даже хватает технических знаний, чтобы знать, где и когда делать это на реальном автомобиле. Но в ту жизнь, которую я веду сейчас, совершенно не вписывается работа в мастерской. Как я объясню, что смогу приходить только в девять, и физически не способен проснуться раньше, потому что мое сознание находится в другом мире? А как расскажу, что в любой день могу пропустить работу, потому что в некоторых зонах мира Парящих островов просто невозможно заснуть, чтобы вернуться в этот мир?

Концерт продолжался битых полтора часа. Я поблагодарил себя за предусмотрительность — благодаря ей я наслаждался саксофонным концертом, а потом смотрел подготовленные сценки, а не слушал доносящиеся с заднего ряда шлепки мясистой ладонью и скулеж Гоши.

Наконец нас приглашают подняться на сцену и каждому поочередно вручают аттестат. Яне и Валере дают красные аттестаты, остальным — обычные.

Учителя делают вид, что мы важны для них, говорят, что нас будет не хватать, но вряд ли кто-то пару лет спустя вспомнит, как нас зовут. Здесь и сейчас находятся четыре одиннадцатых класса, и каждый год будет выпускаться столько же. И все — «особенные».

Хотя, возможно, из-за Кошмаров школы и университеты нашего города закроют вовсе, и выпуск 2024-го года станет последним.

— Напоследок хочу сказать нашим дорогим выпускникам: берегите свое здоровье! Не допускайте повышенного стресса, и если вам вдруг покажется, что со здоровьем что-то не так, сразу же идите в больницу. Как вы знаете, в городе участились случаи нарколепсии, когда люди не могут проснуться. Понимаю, что вам хочется свободы, но если вы снимаете квартиру, на всякий случай оставляйте адреса своим родственникам. Поддерживайте контакты с друг другом и родными…

Директор продолжала свою речь, а я усмехался.

«Нарколепсия», ха! Они по-прежнему пытаются приписать проблему людей, которые засыпают и не просыпаются, к давно существующей болезни.

Едва вытерпев прощальные слова, шагаю на выход в толпе выпускников.

— Артур! Артур! — зовет Яна, когда я выхожу на крыльцо школы. А когда оборачиваюсь — мило улыбается. — Придешь вечером в кафе?

— Разумеется, — равнодушно киваю я.

Само собой, никуда идти не собираюсь. Главное я уже получил. Лишенный корочки аттестат, сложенная бумажка, говорящая о том, что я окончил одиннадцатый класс и сдал четыре экзамена, была со мной.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело