Невеста тирана (СИ) - Семенова Лика - Страница 47

Джулия с готовностью кивнула:

— А потом?

Фацио вновь коснулся ее руки. Но это было не то касание, которое забирало силы. Скорее, неосознанный жест, желание почувствовать поддержку. Джулия не отнимала руки, лишь с готовностью слушала.

— Потом разыщешь Мерригара, где бы он ни был, и велишь прийти. Скажешь, что мой слуга ранен.

Джулия опустила голову, вспомнив, как «чуток» к ее просьбам Мерригар. И эта глупая сегодняшняя встреча, которая, как теперь казалось, была много-много дней назад… Фацио уловил замешательство:

— Что?

— А если Мерригар… не пожелает слушать меня?

Он даже через силу повел бровью:

— Мою невесту? Такое уже бывало?

Джулия промолчала. Она не хотела говорить, что к этому может быть причастна его мать. Точно не теперь.

Фацио сжал ее руку:

— Прикажешь от моего имени — он не решится тебя ослушаться. От моего имени не смеет говорить даже мать. Поняла? Ступай — мы не можем терять время.

Джулия кивнула, но отойти не решалась:

— А кто вылечит вас, сеньор?

Уголок его красивых губ нервно дернулся:

— Кроме тебя мне теперь некому довериться.

Джулия почувствовала, как ее ошпарило паникой:

— Но я не лекарь!

Фацио проигнорировал эти слова:

— Ты доверяешь своей служанке?

Джулия несколько помедлила, но кивнула:

— В разумных пределах, сеньор.

— Приведешь и ее — за Дженарро будет нужен уход.

Джулия едва не отшатнулась, вспомнив отношение Альбы к камердинеру — ни за что не пойдет! Впрочем… было бы уже величайшим чудом вообще отыскать Альбу на месте. Джулия совсем забыла о предостережении Розабеллы….

Но раздумывать было некогда — жизнь Дженарро висела на волоске. Джулия выполнила распоряжение Фацио, убрала снятую со слуги одежду и кинулась на поиски Мерригара. Искать лекаря в такой час в саду, наверное, было глупо. Джулия наведалась в его жилые комнаты, спустилась в аптекарскую — бесполезно. Кто-то из прислуги сказал, что в это время Мерригар обычно бывает у сеньоры Соврано. Этого только не хватало… Но капризам сейчас было не место: это не прихоть — необходимость, от которой зависит чужая жизнь.

Джулия поднялась по знакомой лестнице, едва совладала с искушением сначала зайти к себе и убедиться, что Альба на месте. Но жизнь Дженарро важнее — лекарь должен прийти как можно скорее. Она оправила юбку, тут же отругала себя за то, что даже не заглянула в зеркало, чтобы убедиться, что лицо не перепачкано кровью. Идти к тиранихе, да еще и в таком виде… Пес с ней. Пес с ней, проклятой!

Джулия подошла к дежурившим у двери лакеям и велела доложить о себе.

Лакей исполнил просьбу, но нехотя. Скользнул за дверь и мягко прикрыл за собой створу. Нарочитая небрежность отражалась в каждом жесте, даже во взгляде. Неужели тираниха отдавала распоряжения на ее счет? Неужели думала, что Джулия по своему почину, во что бы то ни стало, захочет наведаться в ее проклятое ведьмино логово? Или ждала, что придет скандалить?

Шли минуты, а Джулия так и стояла просителем перед запертой дверью. И думала лишь о том, что безвозвратно уходило драгоценное время. А если лекаря и вовсе нет у этой стервы? Джулия посмотрела на немолодого лакея в синей гербовой накидке. Он недвижимо стоял с постным лицом, статно вытянувшись, опустив глаза.

— Маэстро Мерригар у сеньоры?

Тот разомкнул губы:

— Не могу утверждать, сеньора, я только что заступил на пост. Но в это время он обычно бывает у сеньоры. И велика вероятность, что вы найдете его там.

— Пойди, узнай наверняка. Я не желаю тревожить сеньору, мне срочно необходим лишь Мерригар. Это важно.

Лакей не шелохнулся.

— Сеньор Фацио велел срочно разыскать врача. Ты слышишь меня?

Было невыносимо допускать, что Джулия могла лишь безрезультатно терять время. Лакей на мгновение изменился лицом, но тут же взял себя в руки, вытянул губы, помялся:

— Никак нельзя, сеньора. Я не могу отлучиться. Ждите.

— Я останусь у двери, лишь узнай, там ли лекарь! Неужели это так сложно?

Тот покачал головой:

— Никак не могу, сеньора.

Будто опасаясь, что Джулия самовольно прорвется, лакей выступил на самую середину, загораживая проход собственным телом. Но, к счастью, вернулся второй, почтительно склонил голову, застыв в дверях:

— Сеньора Антонелла желает знать, по какому вопросу сеньора?

Джулия шумно выдохнула:

— Мерригар у сеньоры?

Лакей важно кивнул.

Джулия решительно подобрала юбки, намереваясь войти:

— Я изложу свой вопрос лично.

Тот, второй, скорбно покачал головой и встал поперек дороги:

— Сеньора требует доклада. И я никак не могу…

Джулия сама не ожидала, что оттолкнет лакея с такой силой:

— Дай пройти!

Она решительно вошла в прихожую и направилась дальше под удивленными взглядами работавших в покоях служанок. Нерадивый лакей нагнал ее и прыгал, пятясь, перед самым носом, что-то мямлил. Конечно, он не решался схватить хотя бы за руку невесту своего господина, и мог лишь жалостливо лепетать. Джулия уже не обращала на него внимания, вошла в раскрытые двери и остановилась, почтительно склонив голову.

Тираниха восседала в резном кресле черного дерева с высокой спинкой Белоснежные изящные руки покоились на обитых алым бархатом подлокотниках, ноги в атласных туфельках попирали маленький пуф с пышной подушкой. Утомленная, бледная, прекрасная, как фарфоровая кукла. Но как же тираниху уродовала эта несуразная черная шемизетка… По правую руку устроилась на стуле Доротея с жирным котом на коленях. Прямая, как палка, в ярком наряде, который резко контрастировал с чернотой траура. Слева, у раскрытого уже темного окна, под большим напольным канделябром расположилась перед пюпитром с раскрытой книгой Розабелла. Вероятно, она что-то читала матери. При виде Джулии в небесных глазах Розабеллы отразилась сиюминутная радость, которая тотчас сменилась паническим ужасом. Мерригар стоял в самом углу, на фоне вездесущих фресок с идеалами. Лишь настороженно поклонился, ловя свечные отблески красной лысеющей макушкой.

Доротея и Розабелла поднялись, чтобы приветствовать Джулию. Кот недовольно шипел, повиснув на руках, бил хвостом. Джулия уловила, как тираниха бросила на свою компаньонку острый быстрый взгляд, и прекрасное лицо едва заметно исказилось. Наверняка они обе были уверены, что Джулия до сих пор заперта в гроте. Пес с ними… Пес с ними! Джулия твердила эту присказку Альбы, словно заклинание. Сейчас вообще не имело никакого значения, как посмотрит или что скажет эта истеричная сеньора. Но тираниха молчала, а Джулия, согласно этикету, не смела первой заговорить с матерью будущего мужа.

Сеньора Соврано поджала губы, задрала подбородок. Молча оглядывала Джулию, и ее лицо кривилось, будто она только что наступила своим атласным башмачком в разлитые помои. Брови сошлись к переносице, закладывая глубокую складку. Эта складка удивительно старила тираниху. Как и заглубившиеся полосы от уголков маленького рта.

— И что все это значит? — она вопросительно смотрела на Джулию.

Та глубоко вздохнула, стараясь не думать ни о чем другом. Сейчас было важно только одно.

— Я пришла за Мерригаром, сеньора. Он срочно нужен.

Тираниха вновь молчала. Повернулась к Доротее, недоуменно подняла брови, выражая крайнюю степень удивления, и снова посмотрела на Джулию:

— Это еще зачем? Каждый в этом доме знает, что в это время Мерригар занят мной. И это время священно. Поэтому вы его не получите, моя милая. И, конечно, если бы вы выказывали хоть крупицу уважения к этому дому, то знали бы о заведенных порядках. И почему вы в таком непотребном виде? Как вы посмели показаться мне такой на глаза? Вы сами на себя смотрели? Где вы были? Собирали пыль по чердакам или валялись в грязи? — Она повернулась к дочери: — Посмотри, Розабелла, как это отвратительно. Какое бесстыдство! Смотри, дочь моя, и крепко запомни, чтобы не опуститься до подобного.