Вернуться (не)возможно 2 (СИ) - "Луна Соулей" - Страница 8

- Со мной все в полном порядке. Не надо ехать ни в какую клинику. – вытираю щеки и смотрю на него. – Просто взгрустнулось. – пытаюсь улыбнуться. – Мороженного захотелось. – Валери рядом издала нервный смешок.

Анри в два шага преодолевает расстояние между нами, хватает меня за плечи и отодвигает в сторону. Смотрит на аккуратно разложенные по разным краям полки тесты и меняется в лице.

- Это чье? – смотрит на нас по очереди. Мы молчим. – Девочки, повторяю свой вопрос, это чье? – переглядываемся и киваем.

- Наше. – отвечаем в один голос. Анри бледнеет. Кажется, теперь его челюсть поздоровалась с кафелем на полу.

- Может водички? – смотрю на него и улыбаюсь. Валери опять хихикнула. Это нервное! То мы ревем, то нам смешно. А может, гормоны! Анри смотрит на нас как на сумасшедших. Беру его за руку и веду в комнату, сажаю на кровать и наливаю стакан воды. Подаю ему. Он залпом его выпивает. В комнату заходит Валери и садится на кровать не далеко от него. Присаживаюсь с ней рядом. Анри ставит стакан на столик, вскакивает и начинает нервно мерить комнату шагами.

- И что вы собираетесь делать? – останавливается и смотрит на нас.

- Анри, ты застал нас на стадии осознания и принятия, - разводит руками Валери. – Извини, но что дальше, мы пока подумать не успели.

- Ладно, давайте по порядку. – вздыхает Анри, садится в кресло напротив нас и массирует виски. Поднимает глаза на нас. – Вы будете оставлять детей или… – на последнем слове он запинается и сглатывает.

- Да. – говорю с уверенностью. Этот вопрос мне уже задавал доктор, я приняла решение и знала ответ. А вот Валери молчит. Мы с Анри смотрим на нее и ждем. Она гипнотизирует какую-то точку вдали, не моргая. – Валери?! – начинаю за нее волноваться. Она отмирает, поворачивается и смотрит на меня.

- Что? Конечно, я оставлю ребенка. Об аб… - тоже запинается. – О другом, не может быть и речи. – Анри кивает.

- Второй вопрос. Вы собираетесь говорить отцам ваших детей о вашем положении? – обводит нас в воздухе пальцем по кругу.

- Нет! – слишком эмоционально выкрикнули с Валери одновременно. – Никогда, слышишь, никогда он не узнает о ребенке. – вскакивает подруга, направляя свой указательный палец на Анри. - И если ты кому-нибудь, когда-нибудь скажешь, кто является отцом моего ребенка, то я тебя прибью и закопаю где-нибудь на пригорке Булонского леса, и никто никогда тебя не найдет! – упирает руки в бока и шумно дышит.

- А я помогу. – киваю в подтверждение слов Валери. – Анри, никто не должен знать, кто отцы наших детей. Ни-кто! – повторяю по слогам. – А эти парнокопытные… тем более! Они вообще не должны знать о наших детях. Они только наши и не чьи больше! – смотрю на него сердито.

– Но это не правильно, вы это понимаете? Они имеют право знать, что скоро станут отцами. Они должны нести ответственность наравне с вами! – Анри недоволен. Интересно, это мужская солидарность или внутренний адвокат?

- Они лишились этого права, когда поступили с нами по-свински. – вытягивает руку вперед Валери, останавливая поток возмущения Анри. – Ты забыл, почему мы оказались тут? Чтобы не видеть их наглые самодовольные физиономии. А теперь ты хочешь, чтобы мы сообщили им о детях? – Анри задумчиво смотрит на нас. – Да эта сволочь либо будет меня шантажировать этим ребёнком, превратив навечно в свою любовницу, либо потащит на аборт, так как у него уже есть семья. Тебе напомнить, что он сказал, когда я случайно познакомилась с его беременной женой и ребенком? – смотрит на него и бледнеет. – А если он вообще решит отобрать его у меня? Нет! Этот ребенок только мой! И я сделаю все от меня зависящее, чтоб этот гад никогда не узнал о нем! – Валери подходит к столику и дрожащими руками наливает себе воды. Жадно пьет, пытаясь успокоиться.

- Анри, хочешь, я покажу тебе еще раз видео с аварией? – Анри бледнеет и отрицательно крутит головой. Понимаю, что так нельзя с ним, но у меня нет выбора. – Ты забыл в каком состоянии я сюда приехала, чем чуть не закончился мой нервный срыв в той машине? Да мы сейчас без отдыха работаем, чтобы не было ни одной свободной минутки вспоминать прошлое! – возмущаюсь. – И ты предлагаешь нам самим с ним встретиться? А что, это хорошая идея... – постукиваю пальчиком по подбородку глядя в потолок, будто задумалась. На самом деле просто хочу напугать его, чтобы точно не проболтался и закончил этот дурацкий спор. – Давай им сообщим... они приедут и начнут нас доставать, мы начнем сильно нервничать, и вопрос сохранять или не сохранять ребенка отпадет сам собой. – развожу руками. – Сохранять станет нечего. – Анри округляет глаза, и становиться белый, как снег зимой. Знаю, что перебор, но надо закрепить. – Главное, чтобы нас при этом не зацепило… сам понимаешь, обильное кровотечение или бесплодие на всю жизнь. – Встаю и иду наливать Анри воды, а то ему совсем поплохело. Подаю ему стакан. Он отпивает и смотрит на меня.

- Хорошо. Я вас понял. Обещаю сохранить ваш секрет отцовства. – пьет еще. – А родным вы собираетесь сообщать о беременности? Рано или поздно скрывать будет не возможно. И они обязательно спросят об отцах детей. И что вы решили с работой? Со съемками?

- Анри, ты сам сказал, что надо по порядку. – он кивает. Присаживаюсь обратно на кровать. – Для начала надо поехать в клинику и пройти обследование. После заключить договор, чтобы наблюдаться всю беременность. Вот тогда и можно сообщать родным. Чем больше времени пройдет, тем меньше вероятность, что они догадаются, кто отцы детей. Скажем, что забеременели здесь во Франции. Им не обязательно знать истинный срок. Пара недель туда-сюда в беременности роли не играет. Соврем, что родили раньше срока. – Анри задумывается и соглашается с нами. – А съемки буду продолжать пока ничего не видно. – он недовольно смотрит на меня. – Конечно, количество работы уменьшим, и будем больше отдыхать. В это время придумаем, чем можно еще заняться. А после родов, надеюсь, быстро восстановлюсь и смогу вернуться к съемкам, но в небольших количествах.

- Анри, мы вроде ответили на все твои вопросы? – он смотрит на Валери и кивает. – Можно мы останемся вдвоем и поговорим о нашем, девичьем, одни? Мы тебе всегда рады, но сейчас нам хочется побыть вдвоем и переварить, то есть подумать и осознать наше положение до конца. – Анри встает, прощается и уходит. Мы с подругой еще долго болтаем о сложившейся ситуации и решаем отпариться в клинику рано утром. Съемки начинаются в обед и у нас как раз есть время пройти обследование.

Утром мы с Валери отправились в клинику. Пообщались по очереди с врачом. Сдали анализы и отправились на УЗИ. Первая легла на кушетку я, а подруга села рядышком на стульчик и держала меня за руку.

- Беременность семь недель. – произнесла доктор. И я сжала руку Валери сильнее. – Вот видите этого головастика. – пальцем показывает на экран. – Это ваш малыш. Он сейчас размером с фасолинку. Вот, это у него начинают появляться ручки и ножки. – она продолжает говорить пальцем по экрану, а я смотрю на свою кроху, и по щекам текут слезы. Малыш, в моем животе растет и развивается маленькая жизнь. – А теперь давайте послушаем сердечко вашего малыша. – она нажимает на кнопку и по кабинету разливается звук бьющегося сердца моего крохи. Улыбаюсь и вытираю слезы. Поворачиваюсь к Валери, она тоже улыбается глядя на экран, а на ее щеках две мокрые дорожки. Поворачиваюсь обратно к экрану. Любуюсь своим ребенком. – Все с вашим малышом отлично! Развивается согласно сроку. Я все написала в заключении. А это вам на память, – протягивает снимок моего малыша, - а видео я скинула вам на почту. – встаю, забираю заключение и обнимаю Валери.

Подруга ложиться на кушетку, а я присаживаюсь на стул рядом. Беру Валери за руку, она сжимает мою - нервничает. Доктор начинает исследование, смотрит на экран и хмурится.

- Доктор, у меня что-то не так? – начинает переживать подруга. – Скажите прямо, не молчите! С моим ребенком все в порядке? – чувствую, как Валери сильнее сжимает мою руку. Поглаживаю ее по плечу, успокаиваю, хотя сама нервничаю не меньше ее. Смотрю на экран, картинка отличается от той, что была у меня.