Тень олигарха - Бахарева Ксения Васильевна - Страница 13

— Да, а в чем дело?

— Я по поводу убийства…

— Я уже все сказала. Мне нечего добавить, и не до вас.

— Скажите, а кому была выгодна смерть вашего мужа? — не обращая внимания на скупое замечание хозяйки, с исключительно важным чувством необходимости исполнения наделенных на него обязанностей, Фадеев сильно нажал кулаком на внушительную входную дверь и вошел внутрь без приглашения. В наглухо завешанном сиреневыми шторами зале царил полумрак, и дотошный милиционер не сразу приметил темную фигуру, вальяжно развалившуюся на диване.

— Здравствуйте, не ждали? Извините, служба… — Фадеев успел оценить, как застигнутый врасплох человек моментально принял более подходящую для чужих глаз скромную позу и потупил взгляд. — С кем имею честь?

— Дмитрий…

— Вы родственник?

— Да, то есть нет. Охрана и водитель Лисовского. Бывший… — Дмитрий наконец взял себя в руки, как будто уговорил, что отныне бояться нечего, встал, подавая руку незваному милиционеру, и пристально посмотрел в упор, словно пытаясь понять, что тот успел заметить.

Фадеев, в свою очередь, хоть и не был прирожденным сыщиком, но оттого, что практически в каждом человеке, который встречался на его пути, видел не друга, а подозрительного врага народа, подумал, что охранник, скорей всего, на диване так свободно пристроился далеко не в первый раз, разве что теперь уже нет надобности остерегаться законного супруга любовницы, и прищурился со словами:

— То есть вы вдову поддерживаете? Похвально… — Фадеев бросил взгляд на пол, заметив у дивана пару скомканных черных мужских носков.

— Да, тяжело ей… Похороны сегодня.

— Понимаю… Стало быть, поддерживаете… Крепко. И давно это у вас?

— Не понял?

— Давно ли, говорю, крепко поддерживаете? Не вам ли первому была выгодна смерть банкира, дом и денежки поделить с бедной женщиной…

— Да как вы смеете? — пошел в наступление Дмитрий. — Я буду жаловаться в прокуратуру! — Впрочем, запал возмущения иссяк так же быстро, как и появился.

— Не кипятись, охрана, я же вижу, давно ее трахаешь… Понятно, что не ты сам стрелял, а нанял профессионального киллера, который исполнил заказ в лучшем виде. Сколько ты ему заплатил, говори, гнида?! — Фадеев ткнул недавнего охранника так, что тот от неожиданности вновь оказался на диване, и тогда милиционер наклонился, придавил коленом горло и отпустил только тогда, когда Дмитрий стал задыхаться.

— Я ничего не буду говорить без адвоката, — откашлявшись, проговорил Дмитрий. — И тебя, старший лейтенант, прошу удалиться, если, конечно, нет ордера на обыск, а его у тебя, по всей вероятности, нет. — В накачанном красивом теле бывшего охранника не дрогнул ни один натренированный мускул…

Татьяна, стоя в дверном проеме, с тихой злостью схватила швабру и без промедления замахнулась на непрошеного гостя:

— Я в дом не приглашала. И жалобу настрочу, уж будьте уверены. Прошу вас уйти.

Хозяйка кирпичного дома и давний друг семьи были возбуждены до крайности, и только Фадеев сохранял невозмутимую ухмылку:

— Не надо нервничать, женщина! Я бы не советовал угрожать милиционеру при исполнении. Не то подпадете под уголовную статью…

— Вот и исполняйте, а не вынюхивайте! — съязвила Татьяна.

Но, прежде чем удалиться, Фадеев многозначительно поправил галстук, почесал облысевшую макушку, еще раз медленно с прищуром осмотрел помещение, вышел, огляделся и понял, что легче всего убрать неугодного банкира можно было именно здесь — из-за густых, окруживших дом сосен. «Значит, киллеру и заказчику на самом деле нужно было все исполнить как можно громче, чтоб отвести подозрения от семьи…» — убедился Фадеев и засеменил в сторону автобусной остановки.

Май, 1993 год, Минск, город N, Москва

Поручив каждому сотруднику оперативно-следственной группы определенный участок работы, Игорь Денисов, не привыкший руководить из кабинета, отправился к ближайшему соратнику Лисовского, который в ранний час рокового дня был в офисе компании и первым пытался оказать помощь получившему смертельное ранение банкиру.

— Давно знакомы с Лисовским?

— Пожалуй. Может, пройдемся? На дворе, несмотря на страшные события, все еще прекрасная весна… — Юрий попросил следователя поговорить на улице, и не только потому, что нервишки сильно пошаливали, отчего лихорадочно дрожали руки, но и из-за противной неуверенности, что телефоны в офисе не стоят на прослушке. — Александр до этого был мэром небольшого города под Минском, а перед этим — руководителем автоколонны… А еще раньше мы работали в стройотряде, будучи студентами… Там и познакомились… Так что да, знакомы давно.

Двое мужчин неторопливо двинулись по проспекту Машерова в сторону площади Свободы в Верхнем городе, пройдя мимо отделения ГАИ, перед зданием которого припарковалась серая милицейская «буханка».

— Историческая… площадь Свободы, со времен Великого Княжества Литовского нам досталась. Как и Магдебургское право.

— Литовского? — удивился капитан. Как человек, который всю свою сознательную жизнь боролся с преступностью, он не был силен в истории. — А при чем здесь белорусы?

— Белорусами нас назвала Екатерина II во время своего правления, а по-настоящему мы — литвины. За пару лет после развала СССР такое возрождение нации чувствуется…

Вдалеке за глубиной сквера показался типичный киоск Союзпечати, а за ним — павильон кафе-мороженого «Пингвин» с фирменной вывеской.

— Мы с Сашей часто здесь ели мороженое, молодыми, сразу после стройотряда. Оно было мягким, таяло моментально, в таких розовых пластмассовых креманках… По двенадцать копеек… Бог мой, не верится…

— В банке как вас свела жизнь? — не обращая внимания на лирические отступления собеседника, продолжил основную тему Денисов.

— Основой создания банка послужило образование в прошлом году Белорусского акционерного банка реконструкции и развития «БелпрофБанк». Это произошло путем слияния четырех небольших коммерческих банков. У Лисовкого был один из них, главной специализацией его «Коронинвеста» были экспортные операции, в том числе с сырьевыми ресурсами. У меня тоже был банк, один из четырех…

— Что думаете, кому была выгодна эта смерть?

— Определенные коммерческие структуры, связи которых в белорусском правительстве оказались менее прочными, чем у конкурентов, решили поправить свои дела путем физического уничтожения соперников… Это мое мнение, разумеется, частное… — Юрий помолчал, вздохнул, оглядевшись, и продолжил: — По характеру Александр был замкнут даже с близкими друзьями, несмотря на внешнюю доступность. Поэтому могу судить только по тем обстоятельствам, что мне известны: Александр Николаевич заключил с подконтрольной господину Омарову компанией договор на поставку в Беларусь нефтепродуктов. Но, оплатив контракт, товара так и не дождался, поэтому решил расторгнуть сделку.

— А каким образом он вышел на этот канал?

— Осенью минувшего года нашему общему знакомому позвонил предприниматель Саид Омаров, у которого в Санкт-Петербурге есть фирма. Кстати, наш банк является одним из ее учредителей. В разговоре по телефону звонивший пояснил, что теперь работает в «Викинге» и они могут предложить Беларуси нефтепродукты. Александр Лисовский встречался с руководителями этой авиатранспортной компании и заключил договор на поставку мазута. Для его закупки нами был выдан «Коронинвесту» кредит на семьсот пятьдесят миллионов рублей. Ссуду же в два миллиарда рублей банк предоставил «Викингу» за счет ресурсов Национального банка.

— А почему минский банк вошел в состав учредителей фирмы Саида Омарова?

— Этот человек еще на закате СССР был не просто предпринимателем, а очень крупным бизнесменом, уровня Артема Тарасова или Германа Стерлигова. Был человеком непубличным, интервью не раздавал, но слыл рукопожатным во властной элите. Один факт его дружбы с Галиной Вишневской чего стоит. Он имел отношение к контрактам фонда «Вечная память солдатам», пользовавшегося неограниченными возможностями по экспорту сырья, закупке любых товаров в Европе и даже конвертации советских рублей по единому тогда курсу. Многие и не догадываются, что есть такое бизнес-счастье.