Первая жена (СИ) - Рымарь Диана - Страница 23

— Как мощно загнула, — цежу с издевкой. — У тебя там спина не чешется, крылья не прорастают случаем? Я у нее, видите ли, был один.

— Ничего я не загнула! — громко возмущается Майя. — Что бы ты там себе ни думал, я не изменяла тебе! А после развода была занята совсем другим, было как-то не до кавалеров с маленькой больной дочкой…

— Хватит врать! — рявкаю на нее. — Правильно Макс про тебя говорил, не стоишь ты ни времени, ни нервов, ни вообще ничего…

— Что?! — она резко меня перебивает. — Он посмел тебе такое сказать?

— Да, посмел, — буравлю ее взглядом. — Ему, в отличие от некоторых, не наплевать на меня, он мой друг и говорит как есть.

Майя кривит губы и смотрит на меня обличительным взглядом.

— А твой, как ты выражаешься, друг не рассказал, как полез ко мне в канун Нового года четыре года назад? Нет?

— Что-о-о?! — Я слушаю ее речь и не верю собственным ушам. — Что за бред ты несешь? Он любит жену, к тому же он мой единственный настоящий друг. Он бы не стал лезть к моей…

— Ну конечно, — Майя впечатывает руки в боки. — Макс же у тебя идеальный, а я так… блядь, просто блядь, которая неизвестно от кого нагуляла. Вот только все не так, Артем! Максим полез ко мне, еще как! Помнишь, мы сняли на праздники на четверых коттедж в горах? Я, ты и он с женой? Ты еще накануне праздника сорвался на работу по срочному делу, оставил меня. А его жена наклюкалась, потому что потребляла коктейли, как не в себя. Макс ей их делал щедрыми порциями, я потом поняла почему. И меня споить пытался, но я практически не пью, ты знаешь. Я пошла к себе, а он…

— Что он? — у меня от всей этой истории дергается глаз.

— Он мне комплименты говорил, признавался в любви, а потом прижал к стенке и под юбку полез. Но я отвесила ему пощечину за все это, вырвалась и заперлась до твоего возвращения!

Не верю в эту историю ни на грош. Либо Майя только что это все придумала, либо оно закончилось совсем не так.

Если девке под юбку кто-то полезет насильно, она пожалуется. А не скажет она ничего, только если сама позволила туда полезть.

— Что ж ты мне тогда не пожаловалась? — тяну с издевкой. — Что ж не рассказала…

— Потому что он умолял меня этого не делать! Час у двери стоял, извинялся, а потом…

— Что потом? — мне крайне интересно.

— Потом пригрозил, что если что-то тебе скажу, то он представит историю так, будто это я к нему лезла. Я боялась, что ты взбесишься, и сделала вид, что ничего не было.

— А через девять месяцев на свет появилась Полька… — подвожу я итог.

Ведь все, сука, сходится. Полька родилась первого октября, если сделали ее в конце декабря — как раз то на то. А Майя может сколько угодно твердить мне, что ничего не было.

— Артем, я не имела в виду…

Она не успевает договорить, потому что я за доли секунды подлетаю к ней и хватаю правой рукой за горло. Легко сдавливаю и шиплю ей в губы с такой ненавистью, что, кажется, она выжжет меня изнутри:

— Я проверю, Макс ли у нас папка… И если да, то я вас обоих придушу к херам!

С этими словами я отпихиваю Майю от себя и направляюсь к выходу.

Артем

Я не звоню Максу заранее. Не предупреждаю о своем приезде.

Это было бы слишком просто — он успел бы подготовиться, напридумывать оправданий. А мне не нужны ничьи оправдания, ни его, ни Майи.

Все равно не поверю.

Я вообще никому в этой жизни не верю.

Мне нужны только факты.

На поездку домой уходит целая вечность, точнее ночь. Сначала в аэропорт, потом на самолете из Москвы в Краснодар, затем забрать собственную машину, и уже на ней, родимой, я прикатываю к дому Макса Орлова.

Весеннее солнечное утро ни хрена не радует.

Подхожу к внушительного вида воротам, за которыми скрывается двухэтажный коттедж, который Макс купил для семьи пару лет назад. Нажимаю на кнопку звонка, расположенную справа от железной калитки.

Слышится звук отпираемого замка.

Макс на удивление быстро мне открывает, как будто поджидал во дворе.

Он лыбится во все зубы, разводит руки в стороны, приглашая меня войти.

— Артем, привет. Ты как здесь очутился? Я думал, ты в Москве.

Делаю шаг за калитку, прохожу во двор. И, не говоря ни слова, впечатываю кулак в его челюсть.

Макс не успевает понять, в чем дело. Он даже не успевает отскочить.

Шмяк — и бывший друг валится на дорожку, выложенную серым камнем.

Он гораздо меньше меня в объемах, к тому же ниже, поэтому даже не рыпается, не пытается ввязаться в драку. Лишь болезненно стонет, закрыв лицо рукой:

— Ты охренел?

— Это ты охренел! — Я впечатываю в него злой взгляд.

В этот момент до Орлова доходит все.

— Она сказала тебе, да?

Он даже не отрицает. Он, сука, даже не отрицает!

— Тварь! — шиплю на него. — Ты ублюдочная тварь, и я закатаю тебя в асфальт…

Во мне бурлит столько ярости, что еле сдерживаю себя.

Потому что не должно такое в мире случаться. Чтобы близкий друг и самая близкая на свете женщина вместе в одной постели… Я не знаю, в постели ли у них это было. Но по дороге сюда я успел представить себе всякое.

Макс, видно, читает по моему лицу, что я не в адеквате, и стонет жалобно:

— Артем, не надо! Анька дома…

— С хера ли меня должна волновать твоя жена? — рявкаю на него. — Или хочешь, давай ее позовем, расскажем, как ты трахал мою жену…

— Что? — стонет он. — Не было такого, я просто потрогал ее немного… Был неправ, признаю, но я только потрогал!

— Что ж ты тогда так бздишь, раз не спал с ней? Меня от вашего вранья уже воротит.

— Прижал ее разок, все, — пытается оправдаться Макс. — Что она тебе сказала? Все, что она говорит, — брехня! Я с ней не был!

— Ага, а Польку Майе ветром надуло, так? — развожу руками. — Сделал моей жене ребенка, и в кусты, мразь… Все эти годы другом мне прикидывался, нес на Майю и жопу свою прикрывал, потому что знал — на хер убью тебя за нее! Каким лицемерным подонком надо быть, чтобы трахаться с женой друга?!

— Я не отец Польки! — орет Макс. — Ты совсем двинулся со своей Полькой! Она не моя, хочешь, проверь!

— Я проверю, да, — киваю ему.

Достаю из кармана контейнер для сбора ДНК, наклоняюсь к его разбитой роже.

Макс отшатывается от меня, пытается отползти.

Рявкаю строго:

— Не рыпайся, а то выбью все зубы!

Промокаю кровь, что течет с его разбитой губы, и прячу биоматериал в контейнер, убираю в карман.

— Если выяснится, что твоя, гроб себе заказывай, — шиплю с дикой ненавистью.

Макс наконец поднимает задницу с дорожки, отскакивает от меня на пару метров и громко возмущается:

— Ты задолбал всех своей Полькой! Может, вам ее в роддоме вообще подменили! А ты Майке весь мозг вытрахал, и мне заодно… Ее на материнство проверь!

Я возвращаюсь в Москву выжатый как лимон.

После нашего последнего, судьбоносного разговора с Майей прошли ровно сутки.

Сутки, за которые я успел отмотать тысячу километров, набить морду бывшему лучшему другу, вернуться обратно.

И подумать я тоже успел…

Не складывается все в единую картину.

Майя со стальной уверенностью, что Полька моя. Хоть десять тестов ей предоставь, а все равно будет твердить, что я отец.

Макс с его советами…

С чего я вообще решил, что Макс и Майя спали? Только из-за того, что Майя скрывала, что он к ней клеился? Я, конечно, ревнивый засранец, тут спору нет, и за время, что мы были вместе, не раз ей это доказал… Но все же разве это причина скрывать от меня тот факт, что Орлов к ней лез? Могла поэтому не сказать? В теории да.

Макс, безусловно, гнида, учудить такое.

Полезть к моей жене! У него девять лишних жизней, что ли?

Вот только сучность Макса никак не очерняет Майю.

Сейчас, когда немного поостыл, мне с трудом верится, что она могла пойти на такое.

В защиту этой теории говорит также то, что у нас с Майей в начале брака не было совершенно никаких проблем. Мы надышаться друг на друга не могли, и секс был космический. Зачем при таком раскладе она легла бы под кого-то еще, да еще и беременела. Тем более под друга мужа… Из природного блядства? Но разве Майя такая? Она мне девочкой досталась!