Его право, или Замуж за ледяного командора (СИ) - Марлин Юлия - Страница 21

Энссет отошел от экрана и отдал приказ о начале спасательной операции. Экран на секунду погас, скрывая от взора капитанский мостик, а потом там включились шесть равнозначных окошек, где каждое транслировало собственное изображение. Все окна показывали приблизительно одно и то же — внутренний борт спасательного бота и мужские фигуры в защитных скафандрах и при оружии. Мужчины о чем-то переговаривались и смеялись.

— Сформированная группа эвакуации включает шесть человек? — Задумчиво рассматривая «окна», уточнил землянин-блондин. Самое забавное, что со всей этой спешкой, мы даже не успели познакомиться.

— Двенадцать, дэл Славин, — подал голос Дмитрий Онари. — В данный момент мы видим изображения с шести камер наблюдения. Если камера кого-то из участников выйдет из строя или сломается, ее заменит другая.

— Ясно, — блондин кивнул и, бросив на меня заинтересованный взгляд, вдруг протянул руку и улыбнулся: — доктор Николай Славин, нейрохирург.

— Снежана Волкова, — ответила на рукопожатие.

— Похоже, мы с вами попали, Снежана, — с юношеским задором заметил Славин. — Вместо развлечения сидим тут и пухнем от напряжения.

Шеранки рядом отреагировали на эту реплику судорожными вдохами. Тревога и страх перед неопределенностью серьезно подрывали состояние эмпаток. И хотя все мы пытались абстрагироваться и подавить эмоции, выходило с трудом.

Успокаивая себя поглаживанием по животу, я рассеянно наблюдала за интерактивными «окнами». Долгое время они транслировали борт спасательного бота и переговоры группы, летевшей к погибшему транспортнику. Стрелки хронометров будто замерли. Мы-добровольцы успели познакомиться, пройтись по отсеку и дважды отправить Грина за кофе в бумажных стаканчиках (в конце концов, должна же быть и от него какая-то польза).

Славин оказался интересным собеседником и рассказывал очередную историю из врачебной практики, когда на весь отсек раздался громкий голос командира:

— Внимание. Входим в стыковочный шлюз. Готовность тридцать секунд.

Мы встрепенулись и, отставив стаканчики, прильнули к экрану.

Спасательный бот исчез в стыковочном «рукаве», после чего все шесть окон одновременно дернулись. Группа эвакуации поднялась и слаженно высадилась на борт межзвездника.

— Что видите, командир? — Раздался за кадром голос капитана.

— Признаков жизни не обнаружено.

Мой взгляд метался от одного «окошка» с внутренними отсеками и палубами к другому, и чем глубже группа продвигалась по пустынному и с виду необитаемому кораблю, тем сильнее близнецы выражали тревогу. По телу разливались волны то морозного холода, то удушающего жара, заставляя дрожать. Зубы выбивали тихую дробь.

Я обхватила себя руками и, стараясь не привлекать внимания плохим самочувствием, внимательно всматривалась в темные «окна». Пустые, залитые синим маревом, переходы. Бесконечные мрачные коридоры. Заброшенные отсеки — транспортник действительно напоминал корабль-призрак и очень тревожил.

Похоже, группа разделилась — часть окон стала транслировать рубку управления, а часть жилой модуль с каютами. Все двери оказались нараспашку, внутри кают царил жуткий хаос.

— Всюду следы борьбы, — мрачно сообщил командир эвакуационной группы. — Такое чувство: по кораблю прошелся ураган. Везде обломки и мусор.

— А что команда?

— Продолжаем поиск.

Вдруг одно из окошек метнулось в сторону — мы увидели приборную панель, сломанное кресло и человека на полу. Он лежал лицом вниз, руки раскинуты, серая униформа была изорвана и залита чем-то бурым.

— Стойте. Я обнаружил второго пилота.

— В каком состоянии? — Уточнил Дмитрий Онари.

Мы увидели, как пилота переворачивают на спину и поморщились. Внешний вид мужчины был ужасен и не поддавался логическому объяснению. Половина черепа отсутствовала. Лицо оказалось обглодано до костей, на шее и груди виднелись ужасные рваные раны, как если бы из него с особой жестокостью вырывали куски мяса. А еще погибшего с головы до пят покрывала зеленоватая слизь.

— Мертв, — раздался в динамики упавший голос. — Уже давно.

Чувствуя, как горлу поднимается тошнота, услышала озабоченный голос Славина:

— Опишите характер повреждений.

— Они очень странные, дэл.

— В каком смысле?

Пауза и встревоженный ответ:

— Мало того, что тело покрыто желеобразным налётом, повсюду отчетливо просматриваются следы клыков и когтей. Плоть на костях практически отсутствует. Складывается ощущение, его съели заживо.

Я сделала глубокий вдох и поняла, что в медотсеке уже пять долгих минут царит мёртвая тишина. Добровольцы, как и бортовые врачи, хмуря лбы, озадаченно переглядывались и не знали, как реагировать на доклад командира.

Неожиданно «окошко» сдвинулось к панели управления:

— Здесь еще четверо членов экипажа.

— Тоже обглоданы до костей? — Озвучил Славин то, что у всех у нас не хватало духу спросить.

— Так точно, дэл.

Тело уже не дрожало, а билось в лихорадочном ознобе. Земное чувство самосохранения вопило о грядущей угрозе. Чтобы хоть немного успокоиться, я сцепила руки в крепкий замок. Дыши, Снежана. Тебе противопоказаны волнения.

— Командир, я нашел двоих в столовой, — послышался четвертый голос участника группы эвакуации. — Выживших нет.

— То же самое у меня. Трое в грузовом отсеке, — подключился к беседе пятый исследователь. — Обглоданы так, что невозможно установить ни расу, ни пол. И всюду слизь.

— И у меня, дэлы. Слизь и смерть.

Шли минуты томительного ожидания, усугублявшиеся кромешной темнотой. Мы, измученные неизвестностью, молча наблюдали за ходом операции и бессильно переглядывались. Кто-то тер лоб, кто-то щелкал суставами, я — до боли в костяшках стискивала пальцы и старалась не дрожать. Когда очередной участник группы сообщил о трех погибших на инженерной палубе, Славин выпрямился и, щуря глаза, с долей черного юмора заметил:

— По крайней мере, теперь мы знаем, что причина не в болезни.

— Эпидемия отменяется, — поддержал другой врач. — И тут же встает вопрос: что там, кверг возьми, произошло?

— Слизь и обглоданные тела ясно указывают на присутствие на борту хищного зверя. Или нескольких, — предположил третий. — Только навскидку могу перечислить десяток животных видов из двенадцати звёздных систем, которые питаются мясом и в процессе жизнедеятельности вырабатывают слизь.

— Считаете, команду убил хищный зверь?

— Скорее, стая хищников.

— Полная чушь, — бросил от гостевых кресел хмурый майор.

Мы дружно обернулись. Славин процедил:

— Поясните.

— Разве не очевидно? — Грин мотнул головой на интерактивный экран. — На транспортник совершено дерзкое и продуманное нападение. Уверен, что груз не тронули, а вот команду убивали с явным наслаждением, медленно и жестоко… поедая живьем.

— Но кто? — Славин озадаченно помассировал виски.

— Неизвестная форма жизни, — предположила я и оказалась в центре внимания возбужденных мужчин.

— За последние сто лет в Конфедерации не открыто ни одной новой обитаемой планеты, дэлла Волкова, — скептически возразил начальник медслужбы.

— А с чего, дэл Онари, вы решили, что эти… существа, назовём их так, прибыли из звездного пространства Конфедерации?

— Иной гуманоидный подвид?

— Совершено иной, — согласилась я.

— И судя по количеству погибших — крайне агрессивный и очень голодный, — в разговор медиков опять влез чересчур умный законник.

— Вы бы там помалкивали, майор, — с раздражением напомнил Онари. Однако Славин неожиданно поддержал Грина:

— Нет, господа, боюсь, он прав. Пока не знаю, с чем мы столкнулись, но готов биться об заклад, с чем-то очень опасным и чрезвычайно отличным от нас.

— В таком случае всем пассажирским и грузовым кораблям в этом секторе грозит смертельная опасность. В том числе «Элладе». — Осознав нешуточную угрозу, начальник мед службы первым подался к экрану и произнёс: — Капитан! Надо немедленно сворачивать миссию и возвращать группу обратно. Риски слишком велики.