Ученик (СИ) - Вайт Константин - Страница 8

Еще созвонился с Арасланом и Арсеном. Узнал, как у них дела, как устроились. Мы, когда ехали, договорились, что им нужно дня три, чтобы снять себе жилье и наладить контакты с местными. Оказывается, в городе хватало и татар, и башкир, с которыми они вели какие-то свои дела. В общем, как устроятся в городе, Араслан займется моим обучением, а Арсен будет выступать сопровождающим. Он, вроде, неплохо знает Екатеринодар и обещал поводить меня по злачным местам.

Так-то я до сих пор не понимал, зачем мне их навязали. Ходить с ними по своим делам у меня никакого желания не было, как-то это глупо бы смотрелось. А совсем отказаться тоже не мог. Ураз твердо сказал, что надо. И, если я отправлю их домой, то просто приедут другие. А если у меня возникнут какие-либо проблемы, наличие поблизости людей, которым можно позвонить в любое время дня и ночи, может не раз мне пригодиться. В чем-то он, конечно, прав. Именно поэтому я решил оставить все так, как есть, а там будет видно.

Когда я уже готовился ко сну, в дверь позвонили. Кому я мог понадобиться? Странно, но мало ли что. Пошел открывать, на всякий случай перед дверью накинул на себя каменную кожу. Открыв, увидел Курбатова.

— Вениамин Григорьевич? — удивленно поприветствовал его я.

— Добрый вечер, Виталий. Можно, я зайду?

Отступив на шаг, я пропустил его внутрь. Дождавшись, когда Курбатов разуется и оденет гостевые тапки, пригласил на кухню. Выглядел он мрачным и очень уставшим. «Не к добру», — мелькнула мысль у меня в голове. Сев за стол и поставив свой кожаный портфель на соседний, Курбатов поднял на меня взгляд.

— Что-то случилось? — спросил я, садясь напротив.

— Да, — коротко произнес он и после небольшой паузы продолжил:

— Прими мои соболезнования. Вчера, выполняя задание ИСБ, погиб твой дед, Дмитрий Александрович Шувалов.

— Как это произошло? — мгновенно охрипнув, с трудом произнес я.

— Это уже не секрет — вчера произошел теракт, захват заложников. Санаторий в Джубге. Думаю, ты слышал в новостях.

— Нет, — я покачал головой. По телевизору смотрел только музыкальный канал, никаких новостей там не было, и о теракте я ничего не слышал.

— Способности Дмитрия к иллюзии очень помогли при освобождении заложников, но не уберегли от шальной пули. Я был рядом. Смерть практически мгновенная. Не повезло. Но в любом случае он отдал себя всего, без остатка, совершил подвиг. Вряд ли смог бы пережить откат. Может, так было и лучше.

— А говорил, что бумажки перекладывает, — с укором произнес я. Дед толком никогда не рассказывал, чем занимается. Предпочитал отшучиваться. Не думал, что он участвует в боевых операциях. Тем более, в его возрасте.

— Все мы так говорим. Зачем заставлять родных нервничать по пустякам? — Курбатов устало махнул рукой.

Мне было очень тяжело принять такую новость. После смерти мамы у меня не осталось по-настоящему родных людей. Потом появился дед. Пусть отношения наши нельзя было назвать теплыми или близкими, но он был родным. Тем человеком, который готов меня всегда поддержать, несмотря ни на что, и простить любые ошибки. Тем человеком, который заботился обо мне в детстве. В меру своих сил и возможностей. Он был суровым, но скрыть свою любовь не мог. Помню его теплый взгляд, когда первый раз поехал на велосипеде. Как он радовался, когда у меня что-то получалось. Можно сказать, что он заменил мне отца. А теперь его не стало.

Поднявшись из-за стола, я походил по кухне, пытаясь хоть немного успокоить ту бурю, что бушевала внутри. Достал пару бутылок воды и стаканы. Налив себе, выпил почти до дна, убирая сухость в горле. Курбатов тоже налил себе. Он не смотрел на меня, думая о чем-то своем. Переживая потерю друга.

— Спасибо, что рассказали, — я немного успокоился. Чувствовал лишь холодную отрешенность. Такой защитный механизм организма.

— Ты в порядке? — уточнил Вениамин.

— Пока да.

— Хорошо, нам надо поговорить о делах. Так что держи пока себя в руках. Это важно, а когда мы увидимся в следующий раз, я не знаю, — он открыл портфель и достал из него папку, которую положил на стол.

— Что это?

— Дмитрий был мудрым человеком и подготовился к подобному развитию событий, — начал говорить Вениамин, подвигая папку ко мне, — в ней документы на Хадыженский оздоровительный центр. Он безо всякой волокиты переходит к тебе. Еще документы на автомобиль «рено». Ее купил Алексей на первые заработанные деньги и очень гордился этим. Дмитрий машину называл старой развалюхой, но это не мешало ему хвастаться покупкой сына и продолжать ухаживать за автомобилем. Этот дом тоже оформлен на твоего отца, переоформлением сам займешься. Проблем быть не должно.

— Спасибо, — я взял папку и, не глядя, сдвинул её на край стола. Мне сейчас было не до наследства.

— Твой дед предупреждал, что ты не слишком ориентируешься в раскладах в вашей семье, так что, пока есть время, просвещу тебя. Все имущество деда отойдет роду Шуваловых. После его смерти главой рода станет его младшая сестра Ольга. Ты с ней должен быть знаком.

— Да, припоминаю, — в памяти всплыло лицо тети Оли. Она периодически приезжала на дни рождения деда и всегда пыталась нас строить. Но, вроде, нормальная тетка. Дарила подарки, разговаривала, интересовалась, как у меня дела.

— У тебя несколько вариантов, как быть дальше. Первый, самый простой, — подтвердить, что ты остаешься в роду Шуваловых. Тогда все твое будет принадлежать роду, но и все, что есть у рода, будет твоим. Многие выбирают такой вариант. Он не плох, — Вениамин замолчал, ожидая моей реакции.

— А второй вариант?

— Второй вариант — ты выходишь из рода. В этом случае теряешь наследное дворянство, что автоматически понижает твой статус. Ты по-прежнему будешь Шуваловым, не наследным дворянином. Все, что принадлежит тебе, только твое, и дальше живешь сам, своей жизнью. За тобой никто не стоит, ты будешь сам по себе.

— Немного не понял: если я остаюсь в роду, то моя фабрика все равно же моя?

— Номинально да, но глава может сменить руководство по своему желанию, решив, что ты не справляешься с управлением. Как, например, произошло с оздоровительным центром. Там сейчас директором человек Ольги. Дмитрий особо и не сопротивлялся. Он не любил спорить со своей сестрой.

— А деньги, доходы как же? — Очень странная система.

— Доходы идут в казну рода. Со всех твоих предприятий. Но ты ими можешь пользоваться — суммой, не превышающей суммы этих доходов. Нормальная рабочая система. Заработала твоя фабрика три тысячи рублей, они перечисляются в казну рода. Захотел ты потратить эти три тысячи — тебе без проблем их выдадут. Захотел потратить десять тысяч — обосновал и получил без процентов. Род — это единое целое. Все работает на пользу рода. Если один богатеет — богатеет весь род. Если род богатеет, то и каждый член рода становится богаче. Так что мой тебе совет — оставайся в роду Шуваловых. Здесь так принято.

— Я поищу информацию, посоветуюсь с кем-нибудь. Пока не вижу причин оставаться в роду, — задумчиво протянул я, затем, не удержавшись, добавил, — мое — это мое. И делиться с кем бы то ни было мне не хочется!

— Да, Дмитрий предвидел именно такое твое решение. Оно мне совершенно непонятно. Род — это сила, многие мечтают присоединиться к сильному роду.

— Я подумаю, — упрямо ответил я ему.

— Он просил передать, что верит в тебя, и чтобы ты не действовал сгоряча.

— Спасибо, воспользуюсь советом деда, — произнес я.

— Организацию похорон взяла на себя ИСБ. Завтра отправляюсь в Хадыженск, могу и тебя захватить. Похороны назначены на послезавтра.

— Буду благодарен, — кивнул я ему в ответ.

— Тогда не буду задерживаться, — Курбатов поднялся, застегнул портфель и отправился на выход, я пошел следом. У дверей он повернулся ко мне и, крепко пожав руку похлопал по плечу:

— Держись. Потеря близкого человека — большое потрясение. Ты молод, у тебя еще вся жизнь впереди. Не замыкайся, дай волю чувствам. Переживи это и оставь в прошлом. Дмитрий верил в тебя и доверял. Не разочаруй его.