Голливуд истекает кровью (ЛП) - Пенроуз Х. Р. - Страница 35

По моему телу пробежали мурашки. Я подняла руки, которыми удерживала полотенце вокруг себя, и оно со шлепком упало на пол, оставив меня голой, беззащитной. Палец нежно провел от затылка к моей шее, спустился по позвоночнику к заднице, затем исчез.

Неожиданно сильная рука шлепнула меня по заднице, и я вскрикнула, поворачиваясь к нему лицом. Его каштановые волосы были растрепаны и влажны после душа. Серые глаза цвета оружейной стали выделялись и искрились при свете дня, притягивая меня к себе. Такой необыкновенный цвет.

— На колени. Я хочу, чтобы ты взяла меня в рот.

Не спрашивал. Приказывал. Я пожала плечами, полностью соглашаясь на это. Опустившись на колени так, чтобы окна были у меня за спиной, он придвинулся ближе, его член оказался на уровне моей головы. Обхватив себя ладонью, он погладил несколько раз. Мои губы приоткрылись, когда он протолкнулся внутрь, позволяя себе получить доступ.

Взяв его в рот, я опустилась на него еще ниже, поднося руку к его основанию в такт своим движениям. Он был длинным, твердым, как камень. Обводя языком по кругу, двигаясь взад-вперед, когда я выпускала его, я лизнула его головку, затем проложила дорожку вниз по нижней стороне его члена и крепко сжала, всасывая внутрь.

Я обхватила его яйца и нежно перекатила их в руке, увеличивая его удовольствие. Он громко застонал; глаза расширились, наблюдая за каждым моим движением.

— Подожди.

Схватив меня за волосы, он зафиксировал меня в нужном положении, слегка откинув мою голову назад и трахая мой рот, изо всех сил стараясь проникнуть глубже. Я поперхнулась, когда он ударил меня по задней стенке горла.

Он промурлыкал.

— Ты научишься заглатывать.

Я прищурила глаза, воздействуя на него, как могла, пока он контролировал ситуацию, скрежеща зубами в знак предупреждения. К сожалению, он только застонал, запрокидывая голову назад.

Давай заставим тебя засунуть толстый фаллоимитатор себе в глотку и посмотрим, не заткнешься ли ты.

Я скользила вверх-вниз по его члену, каждый раз продвигаясь немного дальше, превышая свои обычные возможности. Черт. Мои глаза предупреждали его не заходить дальше, но в ответ в его глазах вспыхнул огонек. Когда он закончил, моя грудь вздымалась, желая вырвать. Еще через несколько раз он толкнулся, прежде чем отодвинулся, и я вытерла рот, сердито глядя на него.

— Если мы зайдем еще дальше, я кончу тебе в глотку. Сегодня я бы предпочел твою киску, — он схватил меня за руку и потянул вверх, чтобы я следовала за ним. Большой палец Рейна провел по моим губам.

— Твоя киска влажная для меня? Тебе нравится доставлять мне удовольствие? — он ухмыльнулся. — Держу пари, что так и есть.

Два пальца легко вошли в меня. Я сдавалась вокруг них, и так же быстро, как они вошли их и убрали, и я почти закричала от его отказа. Он отступил, неторопливо подошел к дивану в другом конце комнаты и сел — широко расставив ноги, его член затвердел, руки широко раскинуты.

— Прокатись на мне, Голливуд. Покажи, на что ты способна.

Приближаясь к нему с горячим желанием, лижущим мой позвоночник, я поставила колени по обе стороны от его раздвинутых ног. Растекая своей влажностью по его телу, я скользила вверх и вниз, дразня себя его членом. Краем глаза я могла видеть, что его руки сжимали спинку дивана. Не двигался ко мне, возможно, чтобы позволить мне взять полный контроль, учитывая, что вчера я этого не сделала.

Расположив его член у своего входа и лукаво улыбнувшись, я откинулась назад, позволяя твердости тереться о мой клитор взад-вперед. Почти получилось, но не совсем. Моя кожа горела от мысли о том, что он снова был бы внутри меня, в то время как я продолжала дразнить нас обоих до неизбежного разрыва.

Отодвинувшись от него, я расположилась к нему спиной, мое тело уютно устроилось между его ног, в стиле обратной наездницы. Я приподнялась, обхватив его под собой, и опустилась. С каждым разом вбирая в себя все больше, мучительно медленно.

В долю секунды обе его руки опустились мне на плечи и опустили меня, насаживая на свой член. О, черт.

Я намеренно напрягла мышцы таза, скользя вверх и вниз, набирая обороты. Рука Рейна обвилась вокруг, покручивая мой клитор в нужном месте, прежде чем эта рука прошлась вверх по моему телу, пощипывая соски и вцепляясь в горло, как ошейник.

Я продолжала работать над собой и над ним. Боже, да. Я покачала бедрами. Восхитительное трение заставило меня сжаться вокруг него, мое тело гудело и воспламенялось под всеми углами.

Если я и верила, что у меня было хоть какое-то подобие доминирования, он быстро отбросил это прочь. Успешно взяв верх снизу, заставив меня осознать, что у меня никогда не было ни грамма контроля. Не то чтобы я возражала.

— Кто тебя трахает?

— Ты.

— Мое имя, — выдавил он сквозь зубы.

— Рейн, — выдавила я, и он застонал при звуке своего имени, слетевшего с моих губ.

Перенимая мои движения, он забился внутри меня, пока я пыталась не отставать, его хватка снова усилилась с односложным предупреждением от него: нос.

Что это было с горлом? Можно подумать, этот мужчина не хотел, чтобы я дышала. Но, черт возьми. Его ладонь сжалась, и мое сердце заколотилось. Страх естественным образом пробежал по моему телу, желая, чтобы я отстранялась от угрозы. Отбросив его, я тяжело задышала через нос, когда он сжал сильнее. Вот так. Да!

Мы трахались так, словно собирались на войну, два врага по разные стороны баррикад, но ни один из нас не желал уступать другому. Мой темп стал вялым, когда он стабилизировал меня, жестко входя в меня. Мои глаза закрылись, зажим на горле катапультировал меня в чувство свободы, кайфа. Он перекатывал мой клитор между пальцами и вращал бедрами в этом месте.

Мой рот открылся, из меня вырвался крик, который я не могла озвучить, когда я сильно забилась в конвульсиях вокруг него. Вспышка удовольствия сотрясла мое тело. Я вцепилась в его бедра, чтобы не упасть, когда меня сотрясла дрожь.

Его рука ослабла, и он схватил меня за плечи, вбиваясь в меня, находя собственное освобождение.

— Черт, — пробормотал он, удерживаясь глубоко внутри меня, томно скользя внутрь и наружу, пока не иссяк. Рейн тяжело дышал напротив меня, не спеша отстранять меня.

Я моргнула, борясь со своими мыслями, когда они прокрались на передний план моего сознания.

Впервые в жизни эмоции переплелись с сексом. Они сплетали маленькие нити между каждым нашим поцелуем, каждым обжигающим прикосновением, успешно привязывая кусочки меня к его плоти, к его душе. Кусочки, которые, я знала, мне никогда не вернули бы. Они были бы привязаны ко мне навсегда, независимо от того, жила ли я поблизости или на другом конце света.

Эти кусочки хотелось плотно сжать, чтобы они оставались на вкус постоянными, а аромат сохранялся еще долгое время после того, как мы в конце концов расстались бы. Это было неизбежно. Но мы этого не сделали. Независимо от того, как сильно билось мое сердце, требуя этого, независимо от страха, который это вызывало у меня, мой разум хотел кричать от несправедливости этого.

Глава 22

Пэрис

Осознание того, что эпизод происходил, никогда не останавливало его развитие и эмоции от него. Это просто было. Я давно смирилась с тем, что нужно просто плыть по течению.

Мне было хорошо. Я чувствовала себя хорошо. Нет, я чувствовала себя чертовски хорошо. Лучше всего в мире. Хорошо? Хорошо. Я кивнула самой себе.

Я могла бы написать книгу! Я провела рукой по своим растрепанным волосам, которые струились по спине, когда я встала и прошлась взад-вперед. Причесывалась ли я сегодня? Если бы это была автобиография, она была бы довольно удручающей. Это заставило бы людей жалеть меня до предела и выплакать глаза. Думаю, я была просто грустным человеком. Нет! Потому что, если бы я была такой, мне пришлось бы рассказать гораздо больше, чем я хотела. Сломленность, которую я скрывала, чтобы защитить себя. Ладно, значит, никакой автобиографии. Художественная литература? Я покачала головой из стороны в сторону, размышляя. Это было выполнимо.