Когда тает лед - Грейс Ханна - Страница 2

– Поверить не могу, что ты все еще с ним, – говорит Аарон. – Он же вдвое крупнее, как он тебя еще не раздавил? Нет, погоди, не отвечай, я не хочу это знать.

– Ну да, вдвое крупнее, – хихикаю я и щипаю его за щеки. Аарон отталкивает меня. – В том-то вся соль.

Многие думают, что мы с Аароном больше, чем просто партнеры, но мы скорее как брат с сестрой. Он симпатичный, этого у него не отнять, но мы никогда не питали друг к другу романтического интереса.

Аарон намного выше меня, он стройный, как танцор, и мускулистый. У него короткие темные волосы, небесно-голубые глаза, и, клянусь, он красит ресницы, потому что они у него на зависть черные, особенно на фоне светлой кожи.

– Анастасия, я и так слишком много знаю о твоей сексуальной жизни.

Аарон никак не может определиться, нравится ему Райан или нет. Иногда он ведет себя с ним совершенно нормально, и Райан видит того же прикольного Аарона, каким он бывает со мной. Но остальное время Аарон держится так, словно Райан чем-то ему сильно насолил, и бывает грубым. Мне становится неловко, но Райан отмахивается и говорит, чтобы я не брала в голову.

– Обещаю до дома больше не говорить об этом, если ты потом отвезешь меня к Райану.

С минуту он думает.

– Ладно, договорились.

Лола поднимает взгляд от салата, который агрессивно колет вилкой, и фыркает.

– Интересно, кому дала Оливия Эббот, чтобы получить главную роль третий год подряд?

Я невольно морщусь от грубости, хотя знаю, что Лола говорит не всерьез. После обильных возлияний на ее вчерашнем дне рождения она чувствует себя неважно, а тут еще новость, что желанная роль досталась не ей.

Последние два года я смотрю каждый спектакль, и Ло не хуже меня знает, что Оливия исключительно талантливая актриса.

– Может, она никому не давала, просто очень талантливая?

– Анастасия, будь добра, позволь мне пять минут поворчать и притвориться, будто я не знаю, что она лучше меня.

Аарон плюхается на стул рядом со мной и берет кусочек моркови с моей тарелки.

– А на кого мы ворчим?

– На Оливию Эббот, – хором отвечаем мы, причем Лола – с явной неприязнью.

– Аппетитная штучка. Может, даже самая аппетитная в кампусе, – беспечно говорит он, не обращая внимания на Лолу, у которой отвисает челюсть. – Она свободна?

– А я почем знаю? Она ни с кем не разговаривает. Приходит, берет роль, которую я хочу, и опять тусуется сама с собой.

Лола изучает актерское мастерство. Наверное, существует неписаное правило, что актеры должны быть яркими личностями, потому что все ее сокурсники похожи на нее. Обычно они ведут изнуряющую борьбу за внимание, даже как зрители, но Оливия держится особняком, и людям это почему-то не нравится.

– Мне жаль, Лола, – говорю я. – Тебе повезет в следующий раз.

Мы обе знаем, что это пустые слова, но она посылает мне воздушный поцелуй.

– Если тебе станет легче – я по-прежнему не могу сделать лутц. Скоро Обри подсуетится и сошлет меня в Сибирь.

– О нет! Ты же официальная неудачница, как ты можешь вообще ступать на лед?

Лола улыбается с сияющим видом, а я хмурюсь.

– Детка, у тебя получится, ты же так стараешься. – Она переводит взгляд на Аарона, который уткнулся в телефон, совершенно не интересуясь нашим разговором. – Эй, Ледяная принцесса, поддержишь меня?

– А? Прости, да, ты тоже аппетитная, Ло.

Она устраивает ему нагоняй за то, что он ее не слушает. Как только у нее пар из ушей не валит?

Я потихоньку удаляюсь в свою комнату, стараясь не привлекать внимания и не попасть под перекрестный огонь перепалки моих соседей. Жить с ними – все равно что в семье, где брат и сестра хотят быть единственными детьми.

Аарон, как и я, – в самом деле единственный ребенок. Долгожданный сын у стареющих родителей со Среднего Запада, которые отчаянно старались сохранить брак. До восемнадцати лет он был их отрадой и гордостью, поэтому жизнь с другими людьми стала большим испытанием как для него, так и для нас с Лолой, поскольку нам приходится мириться с перепадами его настроения.

Когда он уехал из Чикаго, отношения между его родителями были не очень, а если разлад обостряется, Аарон получает очередной вызывающе дорогой и ненужный подарок.

Вроде «мерседеса».

Лола, в отличие от нас, выросла в большой семье. Как самая младшая и единственная девочка она была центром внимания у себя дома, поэтому теперь без проблем ставит Аарона на место.

Я еще сижу у себя в комнате, когда телефон начинает гудеть и на экране высвечивается имя Райана.

– Вы там помирились? – осторожно спрашиваю я, выходя в гостиную.

Оба уткнулись в телевизор, где идет повтор «Мыслить как преступник», но в ответ раздается слабое «ага» – значит, опасность миновала.

Наклонившись над диваном, я беру горсть попкорна из стоящей между ними тарелки и делаю мысленную пометку записать это в свой ежедневник.

– Значит так, у баскетболистов вечеринка. Я хотела спросить…

– Пойдем ли мы с тобой? – перебивает Аарон с несвойственной ему надеждой.

– Нет, не это.

Лола поворачивается ко мне. Ее рыжие кудри рассыпаются по плечам, на лице радостная улыбка.

– Не против ли мы, если Райан придет сюда?

– Да. А как ты?..

– Гони деньги, Карлайл, – смеется она, протягивая руку. Аарон вкладывает ей в ладонь несколько двадцаток, что-то бормоча себе под нос. Лола их пересчитывает. – Мы слышали про вечеринку, но вряд ли тебе понравится, когда за дверью возятся пьяные первокурсники. Мы сами туда пойдем.

Наша квартира – один из «виноватых» подарков папаши Аарона. Подаренный то ли после романа с секретаршей, то ли перед тем, как он решил переспать с дизайнершей интерьеров. Мейпл-Тауэр – прекрасный многоквартирный дом на окраине кампуса. Здесь много света и великолепный вид из окон. Это не студенческое общежитие, поэтому тут спокойно, и при этом кампус совсем рядом, так что с вечеринок далеко идти не надо.

Нам в Аароном запрещено ходить на вечеринки, но если Обри не знает, то и не переживает.

Лола уже перемерила кучу нарядов, когда Райан присылает сообщение, что уже идет. Так у меня появляется уважительная причина бросить подругу вместе с десятком однотипных черных платьев.

Раздается стук в дверь, и я знаю, что это Райан. Поначалу мне казалось странным, что в таких случаях у меня в животе трепещут бабочки, но теперь я думаю, что это мило.

Я открываю дверь. Он заполняет практически весь дверной проем. Светлые волосы растрепаны, от него сильно пахнет апельсином и еще чем-то непонятным, но запах меня почему-то успокаивает.

– Привет, красотка.

Он слегка прижимает губы к моей щеке и вручает сумку с едой. Он всегда приносит что-нибудь перекусить, наверное, потому что я ем мало и у меня дома никогда нет ничего вкусного. Зато Райан поглощает еду в больших количествах и под вкусным понимает много сладкого.

Аарон и Ло смотрят из гостиной так, будто никогда раньше не видели человека. Заметив их, Райан смеется – к счастью, он привык к их причудам. Я веду его в свою комнату, а он негромко бросает моим соседям:

– Привет.

– Эй, Ротвелл? – окликает Лола.

Он выпускает мою руку и поворачивается к ней.

– Что такое?

Она перегибается через спинку дивана, и по ехидному выражению ее лица я понимаю, что сейчас она ляпнет какую-нибудь пакость.

– У нас со Стейси смежные спальни, и чтобы мне не пришлось всю ночь слушать, как вы стонете и забиваете мячи…

Я за спиной Райана до предела таращу глаза.

– …можно узнать код твоей комнаты, чтобы я не ломилась в общий туалет на вашей вечеринке?

В кампусе на дверях комнат стоят электронные кодовые замки. У Райана есть своя ванная комната, поэтому просьба Ло не лишена смысла – чем пьянее народ на вечеринке, тем длиннее очередь в общий туалет.