Барон из МЧС (СИ) - Лахов Игорь - Страница 56

— Как тебя зовут, приятель?

— Чах. Я из рода великих наумбов.

— Откуда ты знаешь своё имя?

— Память рода и моих родителей во мне. Я отомщу за своих погибших предков. Харки должны умереть. Все должны умереть.

— Подожди немного. Нужно кое-что узнать, — также мысленно проговорил я и уже голосом обратился к стоящему неподалёку прапору, внимательно наблюдающему за моими действиями. — Антон. А как происходит выстрел из ментальной пушки? После него появляются какие-то существа?

— Как стреляет, никто не видел. А кто и видел, тот рассказать уже ничего не сможет. Про существ тоже нет никакой информации. Просто лет сто бушует сильное ментальное поле, а потом затихает. Насколько помню, после того как территории становились снова пригодными к жизни, на них отправлялись разведывательные команды. Находили лишь саму ментальную пушку с огромной дырой со стороны тупого конца. Видимо, из него заряд и вылетал. На фига тебе сейчас подобная информация? Почему не занял до сих пор оборону?

— Подожди… Дай подумать. Кажется, эта дыра не выстрел.

— Горюнов! Тридцать секунд и занять позицию! Хватит сопли жевать!

Не обращая внимание на слова прапора, снова приложил ладони к яйцу. То, что это именно оно, уже не вызывало во мне никаких сомнений.

— Чах! Ты меня слышишь?

— Какая тебе разница? Всё равно скоро выберусь и убью всех вас.

— У меня для тебя есть плохие новости. Когда ты вылупишься, то погибнешь. Харки превратили яйцо в бомбу, которая убьёт и тебя, и нас.

— Я всё равно выберусь. Лучше смерть, чем нерождение. Этого уже не остановить. Меня разбудили, и я обрёл разум.

— Но жить-то хочешь?

— Я не знаю, что это такое, но почему-то хочу.

— Это как смерть, только лучше. Ты сможешь много раз убивать врагов.

— Мне нравится убивать много раз. Так делали предки, паря высоко над землёй.

— Ты ещё и летать умеешь?

— Когда вырасту.

— Время, когда растёшь, тоже называется жизнью.

— Значит, я хочу жить. А потом убивать. Но сейчас меня сильно тянет выбраться из кокона. Это желание сильнее меня.

— Выберешься, — пообещал я. — Единственное, осмотри его внимательно.

— Уже осмотрел. Я выберусь и всех убью своей смертью, лишь только выжгу проход.

— То есть скорлупа чем-то обработана? Или дело в тебе?

— В ней. Это неважно. Я всё равно выберусь.

— Да подожди ты! Как мне деактивировать твой кокон, знаешь?

— Память народа наумбов живёт во мне. Открой вход снаружи. За это я убью тебя быстро.

— А по-другому никак нельзя? Без убийства?

— А зачем?

— Мы воюем против харков. Думаю, что ты не откажешься от союзников. Чах, ты слишком мал и слаб, поэтому без нашей помощи не обойдёшься.

— Хорошо. Убью, когда будете не нужны. Или… Посмотрим, — немного подумав, выдало таинственное существо. — Ты слишком странный и не похож на врагов моих предков. Нужно время понять.

— Договорились. Пока сиди тихо. Скоро тебя ожидает свобода.

— Торопись. Сдерживать себя тяжело.

Разорвав контакт, подбежал к лейтенанту Якутовой.

— Хреновые дела, Галина, — тихо произнёс, чтобы нас никто не услышал. — Это не пушка, а бомба. И не просто бомба, а с зародышем некоего существа. Как только оно выберется, то всем в округе будет не до смеха. Гоблины успели активировать заряд.

— Уверен?

— Сто процентов. Вошёл с ним в ментальный контакт. Не веришь, можешь сама попробовать.

Подойдя к яйцу, Галина тоже приложила к нему свои ладони. Но её внезапно отшвырнуло на несколько метров.

— Ничего себе шандарахнуло! — поднялась она, вытирая кровь из носа. — Не каждый с десятым рангом Дара так приложить сможет. Горюнов! Что там за тварь⁈ Это же сгусток энергии похлеще элементалей!

Ничего не отвечая, снова вошёл в контакт с Чахом.

— Ты чего, дружище, творишь? Эта особь хорошая и не враг тебе.

— Она не ты, — пришёл мысленный ответ. — Низшая не имеет права прикасаться к наумбам.

— Она не низшая, а мой командир.

— Низшая. Ты просто глупый, раз позволяешь командовать собой. Я выхожу сам. Устал ждать.

— Терпи! Уже вскрываю скорлупу! — чуть ли не проорал я, понимая, что мы находимся в нескольких мгновениях от смерти.

После этого вонзил материализовавшийся серп в яйцо и стал им резать скорлупу. Она поддавалась легко. Совсем пришедшая в себя Якутова попыталась остановить меня, но я сказал лишь одну фразу, чтобы лейтенант отстала.

— Молись, чтобы успел.

— Хорошо. Потом морду набью, — пообещала Галина, отходя на несколько шагов назад и успокаивая Станова, уже взявшего меня на мушку.

Как только отверстие было готово, меня словно таран ударил в голову. Отлетел на несколько метров не хуже Галины. Даже дальше её. Не знаю, есть ли рекорды по дальности полётов без крыльев, но свой личный побил однозначно. Удивительно, что сознания не потерял.

Лежу, пялюсь в серое гоблинское небо и прислушиваясь к собственному организму. Все ли кости целы? После такого можно и несколько переломов получить. Особенно страшно за позвоночник.

— Да всё с тобой в порядке! — пробурчал кто-то в моей голове . — Не придуривайся. Хватит слюни пускать. Харки идут сюда. Пора убивать.

— Чах?

— А ты знаешь другого наумба?

— Ты где?

— В тебе. Тут лучше, чем в открытом мире. Я пока ещё не до конца созрел до него. А у тебя много интересного в памяти! Скучно не будет.

— Ты ещё и в моей памяти роешься⁈

— Да. Решил оказать тебе великую честь. Не благодари.

— А ты не охренел? Я запрещаю прикасаться к любым моим воспоминаниям без разрешения!

— Великий наумб ни у кого не спрашивает разрешения.