…И пять бутылок водки - Демин Михаил - Страница 5
- Предыдущая
- 5/40
- Следующая
Вернулся к ребятам Архангел перед самой отправкой. Он был заметно под хмельком. Торопливо собрав в вагоне свои вещички, он сказал, отводя глаза:
– Остаюсь, братцы… Не обижайтесь. И не поминайте лихом.
– Что ж ты собираешься тут делать? – спросили его.
– Не знаю, – пожал он плечами. – Вот корешок старый встретился – зовет к себе… Жить, говорит, пока у меня будешь. А там посмотрим.
– На старое ремесло, значит, не надеешься? – едко усмехнулся Малыш.
– Да куда я теперь гожусь! – махнул рукою Архангел. И решительным движением забросил за плечо вещевой мешок. – Года, брат, не те. Да и нюх – тоже… Я как старый кот – мышей ловить уже не способен. Ну, в крайнем случае, пошустрю маленько, а потом что – опять в конверт? Нет, ребята, увольте. Нового срока мне теперь не отбыть; загнусь, не выдюжу… А пожить еще, все-таки, охота!
– Но что за жизнь тебя ждет? – воскликнул Игорь. – Подумай.
– А-а-а, – небрежно и устало протянул Архангел, – что про это думать? Какая карта выпадет – так и ладно будет. Я на любую масть согласен, лишь бы – не крести, не казенный дом!
Вот так она и начала разваливаться, эта группа! Прошло совсем немного времени, а уже от нее осталась ровно половина… Последним отсеялся, вышел из игры, Васька Сопля – артельный казначей.
Случилось это при таких обстоятельствах.
С некоторых пор (компания уже приближалась к Украине) Васька зачастил вдруг в соседний вагон. Несколько раз друзья заставали его там, стоящим в тамбуре и оживленно беседующим с какой-то девушкой – тоненькой, длинноногой, в опрятном платьице, в тугих, струящихся за плечами, пшеничного цвета косах. Стало ясно: казначей влюбился!
Как-то раз – проходя по составу в вагон-ресторан – увидал эту парочку и Игорь.
Круглолицый и рослый, Васька стоял, прислонясь к оконному косяку. Ворот пестрой его ковбойки был расстегнут, обнажая сильную шею, рукава – засучены до локтей. В углу прямого рта дымилась изжеванная папироска. Покуривая и щурясь, он светло смотрел на девушку, а та говорила что-то, теребя переброшенный на грудь пушистый кончик косы. Подойдя ближе, Игорь услышал:
– Так значит, вы – геолог. Ах, это интересно! Я, знаете, сама мечтала поступить на геологический… Но – не получилось. Не прошла по конкурсу. А как бы мне хотелось! У вас, у геологов, очень интересная жизнь. Столько романтики! – Она смешно, по-детски, всплеснула руками. – Опасности, поиски, приключения…
– Н-да, это верно, – пробормотал, косясь на проходящего товарища, Васька, – опасностей у нас хоть отбавляй. Чего, чего, а уж этого – навалом!
– Как я вам завидую!
– Ну, – усмехнулся Васька, – завидовать-то особенно нечему…
Вечером следующего дня Интеллигент снова увидел эту девушку. Поезд стоял в поле, на глухом полустанке; очевидно, выбился из графика и дожидался теперь свободного пути. Вокруг – шелестя и поблескивая – простирались голубоватые овсы. Овсяные волны тянулись до самого горизонта. И там, у кромки, вставало багряное зарево молодой луны. Отблески этого зарева трепетали на стенках вагонов, на лицах людей. Утомленные ожиданием, пассажиры высыпали наружу – бродили, разминаясь, по насыпи, переговаривались негромко.
Игорь сразу же различил в полутьме знакомую тоненькую девичью фигурку. Рядом с нею стояла какая-то женщина – закутанная в платок и, судя по всему, немолодая. До Игоря донеслось:
– Геолог! Дура ты – веришь каждому проходимцу. Ты на его рожу взгляни!
– Ну как ты, мама, так можешь? Он очень милый. Я ему верю.
– Верь, да оглядывайся…
– Что же мне – документы у него спрашивать?
– А – спросила бы! Что тут такого? Или, хочешь, я сама спрошу?
– Нет, нет. Пожалуйста… Вот он приедет к нам домой – там и поговоришь с ним.
– Домо-о-ой? Да ты очумела! Небось, уже и адрес наш дала?
– Нет еще… Но он просил. И я не вижу причины – почему бы…
– Не давай, слышишь! Не смей! Вот морока на мою голову. Пойми, глупая, пойми: нельзя доверяться первому встречному. Почем ты знаешь – кто он и чего он хочет? Ну, чего он хочет, это, в общем-то, понятно… Мужики все одинаковы. Им, главное, взять свое. Таких дурех они только и ищут. Вот таких – которые верят всему.
И помолчав, переведя дух, женщина в платке добавила – с ожесточением:
– Геолог! Разве так геологи выглядят? Они в плацкартных не ездят. Они в мягких вагонах катаются.
– Но как же быть? – медленно, запинаясь, сказала девушка. – Он спрашивал адрес – и я пообещала…
– Так дай ему другой какой-нибудь адрес.
– Какой же?
– Не знаю. Придумай. Какая разница? Пиши любой – лишь бы отвязаться… Нам все равно нынче ночью сходить.
Первой мыслью Игоря было – разыскать Ваську и передать ему то, что он сейчас услышал. Однако вернувшись в купе, он застал там ребят, увлеченных картежной игрою. Васька Сопля проигрывал, нервничал – и Интеллигент решил не отвлекать его пока, не тревожить. «Подождем до утра, – подумал он, – торопиться некуда.»
Игра шла большая и затянулась допоздна. Интеллигент задремал незаметно. А когда проснулся – утро давно уже минуло. В окна вагона ломилось густое полуденное солнце. Постукивая на стыках, поезд шел уже по миргородской ветке; путешествие приближалось к концу.
Игорь глянул в окошко – сожмурился от слепящего света. Потом вдруг вспомнил о «геологе» и, спуская ноги с лавки, позвал:
– Эй, Сопля, как спал? Какие сны видел?
Ответом ему было молчание. Купе оказалось пустым. Позевывая, вышел Игорь в коридор – и увидел стоявших там Малыша и Копыто.
– А где же Васька? – сейчас же спросил Интеллигент.
– А черт его знает, – лениво процедил Малыш, – куда-то уперся еще ночью… Перед утром… Ничего никому не сказал…
– Наверное, в соседнем вагоне ошивается, – подал голос Копыто, – у этой своей красотки. Где ж ему быть?
– У красотки? – повторил, насупясь, Интеллигент. И мгновенно вспомнился ему вчерашний вечер – лунное зарево, силуэты двух женщин в полумгле. И негромкий их разговор. И слова, произнесенные матерью: «Нам все равно, нынче ночью сходить».
– У красотки, вы думаете? Не знаю, не знаю. Вряд ли…
– Ну, так еще где-нибудь, – повел бровью Малыш, – какую-нибудь новую бабенку надыбал… Сопля, – он – такой! Он падкий на них – как муха на навоз.
– Жрать захочет – придет, – уверенно вставил Копыто, – вернется, никуда не денется!
Но Васька так и не вернулся. Что произошло с ним? Трудно сказать. Вероятно, он получил желанный адрес и бросился на поиски его, не ведая об обмане, не зная, что это – фальшивка…
Обманутый сам, он обманул также и своих друзей. Обманул их и бесстыдно предал. После его исчезновения обнаружилось, что все артельные деньги пропали. А денег было немало! Ребята рассчитывали на них. Теперь они остались без копейки.
Глава третья
Когда за окнами проплыли пышные кущи Миргородских садов, Малыш заметил меланхолически:
– Н-да. Такие дела. Теперь даже и эту здешнюю самогонку, – отраву эту, – и то не купишь. Не на что. – И, помолчав, добавил, с хрустом сжимая гигантский свой кулак: – Вот же негодяй, Васька! Ну, попадись он мне…
– А все почему? – сказал, двигая челюстями, Копыто, – все ведь – из-за баб. Из-за этих гадюк болотных. Гибнут люди, рушатся правила – все из-за них! Что они с нашим братом делают, что вытворяют – уму непостижимо!
– Бабы – это ладно, – проворчал Малыш, – не о них разговор…
Он поворотился к Интеллигенту – глянул на него, сощурясь. Затем спросил:
– Ну? Атаман? Что делать будем?
Интонация, с какой это было сказано, не понравилась Игорю. В словах Малыша ему почудилась некая плохо скрытая ирония… И передернув плечами, он хмуро сказал:
– Во-первых, какой я вам атаман? С чего ты взял? Мы не деревенские бандиты, мы – урки. Урки законные, чистой породы… Атаманов у нас нет.
– Ну, ладно, – усмехнулся Малыш. – Не атаман, так – старшой… Суть не в этом. Ты с самого начала взялся командовать, распоряжаться, ведь так? Ну, вот и докомандовался! Хотел, чтоб все у нас было – артельное… Видишь сам – какой результат! Всю дорогу мешал нам работать, бубнил: надо, мол, тихо. Шкодить, мол, в пути нельзя… Что ж, мы поверили, послушались – а теперь, что? Что мы кусать-то будем? До Полтавы еще почти сутки езды…
- Предыдущая
- 5/40
- Следующая
