Апофеоз Империи (СИ) - Полев Сергей - Страница 12

Он встал на корточки, показавшись из-за визжащей медички, и я смог осмотреть его повреждения. Левая рука полностью отсутствовала, как и часть плеча, из которого хлестала кровь. А вот правую руку он держал перед собой, создавая тем самым защитное поле.

Девушка также оказалась под куполом, и тот орал на неё, чтобы она остановила кровотечение. Я слегка удивился такому исходу и даже замешкался на пару секунд, всё-таки не каждый день тебе выдают неизвестный Дар. Но затем собрался с мыслями и выстрелил ему прямо в голову.

Сгусток тьмы врезался в щит и растёкся по нему, подобно каплям дождя. В тот момент я почувствовал, как чаши весов вновь пришли в движение. И в этот раз баланс сил был на стороне противника. Но просто так сдаваться я был не намерен и потому начал обстреливать купол с такой скорость, с какой только мог нажимать на спусковой крючок.

Вначале уровень заряда находился на уровне двух-трёх процентов, но быстро опустился до одного. За это время врач пришла в себя и распылила заживляющую жидкость на рану начальника лагеря.

Но что самое печальное — мои пули не только не наносили никакого вреда, но и практически не выматывали Жака. Складывалось впечатление, что его запас энергии был на порядок выше моего.

У каждой истории должен быть финал, и когда этот буйвол смог подняться на ноги, моя жизнь в этом мире приблизилась к концу. Конечно, у меня был выбор: бросить всех и сбежать. В таком случае мои шансы на выживание заметно повышались, но я не мог так поступить.

Я всегда придерживался простой логики: если есть хотя бы мизерная вероятность спасти других, пожертвовав собой, то бегство не вариант. А в нашей ситуации шанс на победу всё-таки был, потому-то я и не побежал.

Правда, не во всех смыслах, ведь рвануть с места всё-таки пришлось.

Жак направил в мою сторону мощную волну сжатого воздуха. Она не только подняла грязь, став стеной земли, но и разрушила угол казармы, за которым я скрылся. Как бы ни хотелось, но я не смог убежать от обломков и оказался погребён под грудой кирпичей.

Любой другой человек, не обладающий Даром самоисцеления, уже давно бы умер, ведь один из обломков ударил меня прямо по затылку. Да так, что я потерял сознание.

К счастью, оно ко мне вернулось ещё до того, как кирпичи, черепица и другие строительные материалы перестали двигаться, став моим саркофагом.

Пошевелиться было невозможно, но я довольно быстро обнаружил хитрость, связанную с моим Даром. Даже в таком положении, я мог призвать автомат. И что самое интересное: при появлении он вытеснял материю. Таким замысловатым образом мне удалось «прокопать» путь наверх.

А вот где именно находился верх, определить было несложно. Достаточно лишь плюнуть и посмотреть, куда упадёт слюна.

Сперва я не обращал внимания на боль и карабкался к заветному выходу, проделанному автоматом. Но почти сразу мой путь преградило нечто тяжёлое. Скорее всего, это была балка перекрытия. Видеть её я не мог, но отчётливо чувствовал, как мне на лодыжку довило несколько тонн, а то и больше. Я практически не мог шевелить ногой.

Вот ведь засада…

Если использовать новообнаруженные свойства моего дара, то велик шанс обрушения, ведь просто так дотянуться до ноги я не смогу. Придётся согнуться, а столько места там попросту не было. Мне и так приходилось ползти в том числе и по битому стеклу, а на совершение столь рисковых манёвров могло не хватить энергии.

Поэтому выход был только один — тянуть изо всех сил. Нужно вытащить ногу, пусть даже кожа, мясо и пара пальцев останется под завалами.

Я отчётливо слышал, как мои люди отчаянно пытались отвоевать свою свободу. Эти боевые вопли ни с чем не спутаешь — сила Русского Духа во всей красе.

И я не мог оставить моих братьев и сестёр на произвол судьбы. Без меня и моего дара у них попросту нет шансов. А раз Жак не стал меня добивать, значит, посчитал мёртвым, что даст мне преимущество и гипотетическую возможность добить его.

Хотя бы со второго раза…

Я упёрся в балку второй ногой, слегка присел и совершил резкий рывок вверх. Осколки стёкол, острые края кирпичей и гвозди впились в моё тело, но я этого практически не почувствовал, ведь основная боль была в другом месте. Даже страшно подумать, какая часть моей ноги осталась под той злосчастной балкой…

Однако самое сложное было в том, чтобы не закричать. Если бы стон сорвался с моих губ, меня почти наверняка накрыло бы новой воздушной волной. А её я бы уже не пережил, ведь заряд энергии был почти на нуле. Мне даже не надо было смотреть на индикатор, так как я чувствовал это своей ногой, которая ныла, горела и пульсировала одновременно.

Кое-как я вылез наружу и, оглядевшись, начал вытаскивать из тела те осколки, которые мешали двигаться и не находились слишком глубоко. К счастью, многие раны на теле зажили — именно на них и ушёл почти весь заряд, а вот ноге досталось конкретно. Как и предполагал, больше половины мягких тканей ступни осталось под завалами.

Но главное — я смог выбраться. А значит, бой ещё не окончен. И кажется, я уже знаю, как завершить его нашей победой.

Что ж, впереди второй раунд «игры» под названием: «Победа или смерть».

Сквозь разрушенный угол казармы я смог осмотреть переулок, в котором в последний раз видел начальника лагеря. Его там уже не было, но зато нашлись два измазанных в грязи поляка, шедшие в мою сторону. Судя по всему, их также отправили в обход, дабы зажать моих людей в клешни.

Стоит ли говорить, что они стали подарком судьбы? Я избавился от обоих и смог залечить свои раны.

Было как-то не по себе наблюдать, как ткань на ноге регенерирует. Происходящее скорее напоминало сон, нежели реальность. На крайний случай фантастический фильм. Но вот боль была слишком реальной и позволила выбросить из головы все мысли о нереальности бытия.

Ко мне вернулась способность нормально передвигаться, и я решил заполучить дополнительное преимущество, взобравшись на остатки крыши казармы. Ударная волна образовала чуть ли не идеальную лесенку из кирпичей, и лишь в самом конце потребовалось подпрыгнуть, зацепиться за балку и подтянуться.

С высоты я смог осмотреться и заметил группу из восьми мужиков, состоявших в моём отряде «А». Они обошли ангар и намеревались выйти противнику во фланг, передвигаясь в полуприсяде. А Жак и его подопечные долбили в ту сторону, где мы начали бой, а потому не заметили их.

Хоть мы и не обговаривали этот манёвр, но нам фактически удалось зайти сразу с двух сторон, зажав противника в те самые клешни. И если бы не наличие одарённого с непробиваемым воздушным щитом, то сражение закончилось бы за четверть минуты. Да и то большую часть этого времени мы выходили бы на огневые позиции.

Однако начальника так просто не взять. Неясно, как долго тот сможет поддерживать щит, поэтому действовать в лоб было нельзя. В то же время я не мог скомандовать об отступлении, ибо меня в тот же миг превратили бы в фарш.

Мне оставалось только добраться до дальнего края крыши и засесть там в надежде подловить начальника в тот момент, когда он опустит щит.

Из приятного: я мог видеть его присутствие за счёт проливного дождя. А вот необходимость пожертвовать крепкими ребятами, которые шли на верную смерть, меня удручала. Однако как-либо повлиять на их судьбу я уже не мог.

Они вышли во фланг, рассредоточились и начали обстреливать оставшихся поляков. Я насчитал семнадцать, включая начальника. За счёт эффекта неожиданности и плотного огня им удалось отправить на тот свет шестерых.

А затем случилось нечто невообразимое…

Откуда-то справа прилетела фиолетовая молния, двигавшаяся параллельно земле. Она поразила одного из наших, а затем по цепи передалась остальным. Бедолаги в мгновение ока превратились в пепел.

Неужели в лагере есть и второй одарённый⁈ Хотя это риторический вопрос.

Им была пассия Жака, выбравшаяся из покосившегося продовольственного склада. Стройная блондинка с длинными волосами и перманентной надменной ухмылкой практически никак не взаимодействовала с рабами, так как считала это ниже своего достоинства.