Непобедимый 2 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 45

— Ты знал, что она забеременела? Почему не сказал?

Ну вот, начинается. А я-то хотел отдохнуть. Заняться другими делами.

Но соврать я не мог.

— Знал. Она просила не рассказывать вам. Но теперь, видимо, все чистосердечно поведала.

Мать кивнула. Вытерла уголком платка слезы. Отвернулась и пошла в кухню.

— Это же надо, горе-то какое. Позор какой. На всю семью. Отцу вон плохо, чуть сердце не прихватило.

Ну, с этим бы я поспорил. Я отправился в гостиную, где ночевали родители, но по дороге сказал матери:

— Чего это горе? Хватит так говорить. Все хорошо будет. Родит ребенка, поднимем, вырастим и воспитаем.

Мать была слишком расстроена новостями.

— Ага, еще чего! — чуть ли не выкрикнула она. — Кто будет растить, ты, что ли?

Я посмотрел на женщину.

— Если понадобится, то я.

Мать снова заплакала и пошла на кухню. Эх, тяжко женщинам. Хотя, когда я говорил про воспитание, то не покривил душой.

Почему бы и нет, черт возьми. Биологически у меня и в самом деле может появиться племянник или племянница. Ну а почему бы тогда не помочь им?

Но сначала надо поговорить с отцом. У него и вправду неполадки с сердцем? Это тоже плохие новости? Где тогда врачи? Почему никого нет?

Я вошел в гостиную. Окна задернуты плотными занавесками до пола, так что в комнате стоял полумрак.

Отец лежал на диванчике возле стены, лицом к стене. Одет в обычные спортивные трико и белую футболку с красными рукавами. Руки сложил перед собой и едва дышал. Эге, а с ним точно ничего не случилось.

Я сделал пару шагов по направлению к мужчине.

— Это не сердце, а другая болезнь, — глухо сказал он, не поворачиваясь. — Я уже давно ей болею. Кажется, она неизлечимая, хотя врач неделю назад предложил новый метод лечения. Только не говори матери и сестре, я тебя прошу. Если со мной что-нибудь случится, то ты позаботься о них.

Я стоял на месте, как вкопанный, переваривая услышанное. Что за гребаные известия сегодня, одно за другим? Почему все так сразу?

Отец замолчал, так и не повернувшись ко мне. Видимо, ожидал ответ.

— Что это за болезнь? — спросил я, продолжая стоять на месте.

Отец продолжал неподвижно лежать. Его грудь еле заметно поднималась и опускалась.

Из кухни слышался звонкий стук ложки о днище сковородки, мать пыталась справиться со стрессом с помощью готовки яичницы. Хорошо, что она не тут.

— Не хочу говорить, но это херовый недуг. Я надеюсь справиться. Через месяц все будет ясно. Если не получится, повторяю, ты должен позаботиться о матери и сестре. Даша, оказывается, совсем еще ребенок, хоть и старше тебя.

Я стоял на месте, а отец замолчал и больше не произнес ни слова. Ладно, видимо, хочет побыть один.

— Хорошо, — ответил я и неловко огляделся по сторонам. — Тебе что-нибудь надо сейчас?

Отец не ответил. Видимо, нет желания говорить. Ладно, раз так, я подождал немного, а затем отправился к себе в комнату, переоделся там, потом умылся в ванной.

— Витя, пошли завтракать! — крикнула мать из кухни. — Умывайся!

Как только я сел за стол, она сноровисто поставила передо мной тарелку с яичницей-глазуньей, бутерброд с сыром и нарезанные огурчики с солью. Налила ароматный какао. Я только сейчас почувствовал, как проголодался.

— Ну что, воспитатель? — спросила мать и уселась рядом на стул возле чайника и кофейника. — Что делать будем с сестрой? Есть соображения? А с отцом? Совсем из ума выжил, старый, не дал скорую вызвать. Сказал, что сердце, но это не так. Я же знаю, у меня двое дядек скончались от инфаркта. Ладно, я с ним потом разберусь. Витя, как у тебя дела? Хоть у тебя все хорошо?

Я кивнул с набитым ртом. Рассказал, что скоро новые соревнования. Возможно, меня примут в секцию на профессиональных началах. Тогда и стипендия полагается.

— Вот это другое дело, — заулыбалась мать. — Занимайся спортом, Витя, занимайся, мы разве против? Главное, чтобы тебе нравилось.

После завтрака меня клонило ко сну. Я ведь почти не спал прошлой ночью. Сейчас почувствовал, что срочно требуется подзарядка сном.

Окончательным аргументом являлось то, что спортсменам нужно полноценно высыпаться для восстановления. Поэтому я поставил будильник на полдень, завалился на кровать и мгновенно уснул.

Проснулся от звона будильника. Казалось, только что заснул. Но уже почти полдень.

Я отправился умываться, заглянул к родителям. Никого нет, все ушли. Мать, скорее всего, на работу, а отец или к врачу или куда-то по другим делам. Не знаю, у меня тоже хватает забот.

Мне надо поговорить со Степанычем. Я быстро собрал форму, закинул в сумку и побежал в стадион.

Чтобы не опаздывать на тренировку, я запрыгнул на желтый пузатый автобус. Ехать тут недалеко.

Народу в автобусе мало, все-таки, сейчас лето, середина дня, школьники на каникулах, взрослые на работе. Две женщины сидели впереди, увлеченно болтали о новых югославских кофточках, купленных по блату. В середине дремал пожилой мужик в кепке, брюках, рубашке и синей шерстяной кофте, как ему только не жарко.

А вот сзади сидела девушка, моя ровесница, в ситцевом платье с рисунками множества желтых ромашек. Симпатичная, сероглазая шатенка, фигурка ладная, ножки целомудренно прикрыты сумкой. Она читала на ходу книгу и не особо смотрела по сторонам. Что там за книга, я не мог разглядеть, обложка опущена к сумочке.

Девушка сидела спиной к водителю. На самом последнем сиденье, обращенном к задней дверце. Мне выходить через две остановки, поэтому я просто стоял на задней площадке автобуса и поглядывал на девушку.

Наконец, направился к ней, чтобы спросить про книгу, которую она так увлеченно читала и завязать разговор, но в это время автобус остановился на остановке. Задняя дверца с шипением открылась и в автобус ввалились двое парней.

Тоже студенты, в модных брюках клеш и патлатые. У одного кудрявые волосы словно закручены бигудями. Они обратили внимание на девушку и сходу бросились в атаку.

Один уселся рядом, а второй на сиденье сзади. Он тут же повернулся к девушке и накрутил на палец ее волосы.

— Какая умная и грамотная девушка! — сказал он.

Второй схватился за книгу и поднял ее, чтобы посмотреть обложку. Это оказалась «Анна Каренина».

— Да еще и начитанная, — подхватил он и попытался закрыть книгу. — А как тебя зовут, красавица? Ну же, давай, поговори с нами.

Девушка гневно забрала у него книгу и ударила второго по руке, чтобы он отпустил ее волосы.

— Уйдите отсюда, — предупредила она и я видел, как она грозно нахмурила тоненькие брови. — Быстро, отстаньте.

Парни засмеялись, не особо испугавшись. Они переглядывались между собой и усмехались.

Это обычные шалопаи, не думаю, что они могли причинить девушке особый вред, кроме испорченного настроения, но я не настолько рыцарь, чтобы тут же бежать на помощь обиженной красавице. Пока что парни не вылезли за рамки дозволенного.

— Эй, красавица, мы просто хотим поболтать с тобой, познакомиться, может быть, проводить тебя до дома, — снова сказал второй, тот, что сидел на сиденье сзади. Он снова взял волосы девушки и понюхал их. Видимо, у него фетиш на женские волосы. — У тебя отличные духи, где такие взяла? Ну-ка, поделись секретом.

Девушка опять стукнула его по руке и вырвала локоны. Первый, тот, что сидел рядом с ней, схватил ее за руку, тогда она влепила ему пощечину, другой рукой. Ловко, как кошка. Тогда парень тоже схватил ее за руку, только уже за левую.

— А ты злая, — заметил он. — А я люблю таких укрощать. Хочешь, поцелую?

Ну все, это уже зашло слишком далеко. Я оставил сумку с формой возле стенки автобуса и направился к парням и девушке, стараясь сохранить равновесие в подпрыгивающем на рытвинах автобусе.

Парни сразу повернулись ко мне. Ясно, что они давно уже заметили меня и подготовились, что я вступлюсь за честь обиженной девушки. Видимо, не впервой так пристают на улице или в том же общественном транспорте, а значит, знают, что красавице может прийти помощь.