Маросейка,12: Операция «Зеленый лед» - Опалева Ольга Николаевна - Страница 49

• Предыдущая
• 49/63
• Следующая

– Ну и?. – попытался вернуть его к реальности Никита.

– При помощи Анны Михайловны мы составили фоторобот. Посмотри, вдруг что на ум придет.

Никита взглянул на портрет. Парень как парень. Нет, кажется, не видел. Или постой… Нет, не видел.

– Ты думаешь, он как-то участвовал в убийстве?

– Бабка клянется, что нет.

– Зачем он тогда тебе?

– Этот парень видел, кто убил.

– Но мы ведь уже знаем, что это был Рудин.

– Это-то мы знаем, но не знаем чего-то еще, может быть, самого главного.

Изъятие бижутерии в аэропорту Шереметьево произошло быстро и без задержек. Описи изъятого были тут же составлены и переданы представителям фирмы «Самоцветы», а сами безделушки отправлены на экспертизу.

Вероника была настроена решительно. Сегодня у нее есть реальный шанс добиться своего. «Задело, мадам Вероника, – сказала она, разглядывая себя в зеркало. – Весь мир у нас с тобой в кармане».

С утра Бурмистров сказал ей, что едет в гостиницу к Рихтеру. Предупредил, что переговоры будут длительными и не сказать чтобы приятными. Но после этого Рихтер, слава богу, отбудет в Германию, и дальше все дела с ним будет вести Любомиров.

Вероника внутренне улыбнулась, услышав, что Любомиров уже наверняка станет вице-президентом компании. Это хорошо, потому что, если бы она его назначила сама, уже будучи президентом, это могло быть как-нибудь не так воспринято и им самим, и окружающими. А так все естественно – их просто сводит друг с другом судьба. Конечно, направляла судьбу она сама, благоприятно отзываясь о Любомирове, но это ничего не значит. И вообще, кто об этом знает?

Рудин пребывал в это утро в бешенстве. Впрочем, это было его обычное состояние с самого момента убийства Тарчевского.

Ему наконец-то сообщили, кто является Бориным наследником, тем самым любимым племянником, которому Тарчевский оставил все… Ха-ха! Снова его, Рудина, просчет. С ним все, все играют в кошки-мышки, и вот уже сколько партий он проиграл! А каков Мишка, этот прилизанный сукин сын, так преданно смотревший в глаза всем, кто выше его по рангу! Ну надо же: ох, ах, человек, взятый с улицы, дослуживается до вице-президента! Ах, какой талант!

А ларчик так просто открывался! Это, оказывается, Боря двигал племянничка. Но зачем он это скрывал? Ох уж этот Боря! Все у него не как у людей, и до такой степени, что даже после смерти узнаешь о нем так много нового.

Рудин вышел из своего кабинета и тут же натолкнулся на этого самого Бориного племянника. Прошел мимо, даже улыбнулся новому вице-президенту. Несмотря на кипевшую в нем ярость, он не мог пока ничего предпринять. И вообще сегодня Рудин никак не мог дозвониться до шефа. Тот не появился с утра в офисе, отключил свой сотовый. Где он только шьется, этот Сан Саныч, когда так много нового и интересного происходит в его фирме?

А Любомиров, стоило ему только увидеть Рудина, сразу каким-то внутренним чутьем понял: начальник службы безопасности знает все. Это был час его торжества. Кто бы знал, как приятно наблюдать за едва сдерживаемой яростью ублюдка, который всегда считал тебя ничтожеством. Но скоро, скоро все узнает и надутый индюк Сан Саныч, вообразивший себя его благодетелем.

Любомиров вовсе не спешил докладывать начальству, что именно он является главным наследником Тарчевского, а посему владеет не только изрядным пакетом акций ЗАО «Самоцветы», но и (самое главное) – рудником с изумрудами. Сейчас уже можно прояснить, кто тут главный и кто будет определять все. Он даже может потребовать теперь у Бурмистрова девочку Инночку себе в секретарши, может трахать ее, когда ему заблагорассудится. С каким презрением она отвергла его, сказав, что спит только с большими начальниками, и то по необходимости. Вот теперь-то он и будет тем самым большим начальником. Да хрен с ней, с Инночкой, неужели он не найдет себе кого и получше?!

Но кто же все-таки столь своевременно пришил дядю Борю? Конечно, Любомиров никогда не называл Борю дядей, даже в голову не приходило. Этот дядя был старше его всего на пять лет, и когда они встречались в детстве на каких-нибудь общих семейных праздниках, то всегда что-нибудь делили, с тех пор и прониклись друг к другу взаимной ненавистью. Вот со сводным братом Любомирова, Аркашей, Боря был дружен. Они были примерно одного возраста, всегда находили общие интересы. На него же, Михаила, смотрели, как на малявку, убегали от него и терпеть не могли, когда тот жаловался родителям, что они не берут его с собой.

Когда Боря с Аркашей завели общее дело с изумрудами и Любомиров узнал об этом от матери, он опять вспомнил детство. И обида, что эти старшие опять не взяли его с собой, долго не давала ему покоя.

Потом он решился, пришел к Боре и сказал, что, если тот не возьмет его в дело, он сообщит обо всех изумрудных махинациях Бурмистрову. И еще предупредил, что если Боря, не дай бог, захочет его убить, то в случае его смерти вскроются многочисленные последние письма с подробным описанием, кто и как его, Любомирова, может убить и, главное, за что.

– И даже не мечтай, – сказал он Борису, – найти моих адвокатов-депозитариев и парализовать их действия. Я застраховался очень хорошо.

Боря думал, думал и решился взять дорогого племянничка на работу. Но с уговором, что тот будет изображать совершенно постороннего человека. А он, Боря, поможет ему с карьерой и будет регулярно подкидывать деньги от сделок. Хорошие деньги.

И тогда же Михаил заставил Борю составить завещание на свое имя. Боря составил, надеясь все не один раз перекроить. Вот почему, когда подвернулся заказ с Ледяной диадемой, Тарчевский так радовался не только будущим деньгам, но еще и возможности оставить наконец с носом безжалостно присосавшегося племянничка.

Но судьба распорядилась не по Бориному желанию. И вот теперь Михаил Любомиров испытывал поистине огромное наслаждение, наблюдая, как один за другим сослуживцы узнают о его новом статусе.

Он увидел Веронику, только что пришедшую в офис. Она небрежно поздоровалась с ним и пошла к кабинету мужа. Уж теперь-то эта надменная дамочка больше не будет обращаться с ним, как с пустым местом, подумал Любомиров. А возможно, между ними возникнет что-то большее… Он никогда не думал о ней как о женщине. Только как о жене начальника. Вернее, он не думал о ней вообще. Она не обращала на него никакого внимания, ну и он тоже. И только сейчас, в момент его торжества, когда она по-прежнему безразлично прошла мимо, ему вдруг захотелось, чтобы она узнала… Просто побыстрее узнала про него.

Вероника же быстро вошла в предбанник Бурмистрова и скомандовала:

– Инночка, быстро идем.

– Куда? – испуганно спросила Инночка.

– Я расскажу тебе что-то интересное. – И она решительно потащила Инночку за собой.

Вероника подозревала, что Инночкина конура прослушивается Рудиным, и поэтому ничего не хотела там говорить. Но она не то чтобы не хотела, чтобы ее услышали. Вот она как раз хотела, чтобы ее услышали. Но только чтобы услышали не «шестерки» Рудина, а он сам. А то пока ему донесут, что да как… У нее на это нет времени.

В коридоре она сказала Инне на ухо:

– Что бы я ни говорила, не удивляйся. То есть наоборот – удивляйся, но как идиотка, поняла?

– Не очень.

– Поймешь на месте. Только не переигрывай.

– А если не пойму?

– Поймешь, ты девочка умная.

Вероника начала свой спектакль, когда они достаточно приблизились к кабинету Рудина.

– Ты не представляешь, Инночка, – громко сообщила она, – какой подарок мне приготовил муж! Обалдеть!

– Какой подарок? – не поняла Инночка.

– Я же говорю, обалденный, – все так же громко повторила Вероника. – Но только ты поклянись, что никому не скажешь, потому что он еще не знает, что я знаю про то, что он мне его готовит.

– Клянусь, – торжественно и тоже громко сказала Инночка.

Они остановились у самой двери рудинского кабинета. И тут Вероника, надеясь, что Рудин уже у двери и прислушивается, заговорила тише. Это сразу дало ей возможность прислушаться самой, понять, не ошиблась ли она в выборе места и персонажа.

• Предыдущая
• 49/63
• Следующая