Дневники преступной памяти - Романова Галина - Страница 8

– Ты?! Звонила в отель?! Но зачем, ма?! – Лера почти визжала от возмущения. – Ма, какого хрена?!

– Не кричи на мать. Я сходила с ума от беспокойства. Мне необходимо было уточнить, – мягко укорила та ее. – И позвонила я уже после того, как увидела репортаж криминальных новостей из аэропорта.

– И что там? Что там тебя так встревожило? Я же позвонила тебе, что приземлилась и…

– Ты приземлилась. А Макс нет.

– Он… Он бросил меня, кажется, ма. – В носу у Леры защипало, она запрокинула голову и часто-часто заморгала. – Начал бегать в туалет, типа живот у него разболелся. А потом пропал. Думала, другим рейсом прилетит. Ни хрена! Он даже телефон выключил.

– Он ничего не выключал, детка. Его убили за пять минут до вылета вашего самолета, Лера!

– Кажется, у нас кое-что появилось, подполковник. – Якушева мрачно смотрела в какие-то бумаги, разбросанные по ее столу…

Сегодня она была особенно хмурой и растрепанной. Коровин даже от двери отскочил на шаг, когда Мариночка ворвалась в кабинет. В длинной широченной юбке мышиного цвета, черной ветровке, белых кроссовках, она выглядела бы даже и ничего, если бы не ее волосы, несущиеся за ней странным облаком.

– Ты голову, что ли, помыла, Мариночка? – вытаращился на нее их коллега – капитан Ваня Смирнов.

И он вскинул обе руки и сомкнул их в кольцо над своей макушкой, изображая волосяное облако на голове майора Якушевой. Та даже взглядом его не удостоила, запустила с порога сумку под свой стол. С разбегу оседлала рабочее кресло и сразу разложила бумаги, вытряхнув их из допотопной дерматиновой папки.

Сколько себя помнил Коровин ее сослуживцем, столько видел эту папку – грязно-коричневого цвета, с поломанными углами, с засаленными замахрившимися тесемками. Это был талисман Якушевой. Так она говорила.

– Пока эта картонка со мной, я в деле, – любила хвастаться она во хмелю.

Трезвой-то она редко откровенничала. И редко хвасталась.

Сейчас папка, опустев, была аккуратно уложена в средний ящик стола. А майор Якушева погрузилась в изучение бумаг. Коровину предоставилась прекрасная возможность ее рассмотреть.

Она точно поколдовала над собой. Ветровка чистая, выглаженная. Юбка, хотя к ее куртке вовсе неподходящая по стилю, тоже была из-под утюга. Голову она точно вымыла, оттого и распушились волосы. Странно, но они у нее будто даже завивались на кончиках. Никогда не замечал. Может, потому, что она редко приходила с чистой головой? И с лицом что-то такое сотворила майор Якушева, точно. Гладкая кожа приятного светящегося тона. Крохотные стрелки. Даже след от какой-то едва заметной помады на губах.

Ну надо же! Что за метаморфозы? Может, влюбилась? Или красота Аси Панкратовой ей покоя не дает?

Якушева точно видела, как они позавчера вечером вместе уезжали после затянувшегося вечернего совещания. И косилась недобро вчера весь день на Коровина. Особенно, когда он широко зевал.

На этих мыслях о майоре его и вызвал к себе Рябцев. И Коровину пришлось докладывать о результатах, которых было – кот наплакал. Пытался отделаться общими фразами, которые всегда помогали на данном этапе расследования. Не вышло. Рябцев вцепился клещом.

– Удалось установить, где преступники могли завладеть ключами от коттеджа Ложкиных?

– Работаем, товарищ полковник, – ответил Коровин.

– Медленно и плохо работаете, подполковник, – оборвал его Рябцев. – У меня вот есть информация, что трое оставшихся в живых после ограбления, схожего с нашим, посещали один и тот же спа-салон. Там они пользовались бассейном, тренажерным залом и услугами массажиста. Раздевалка была одна на всё. Вот отсюда и надо плясать. Ложкины какой салон посещали?

Коровин назвал адрес.

– Нет. Это не там, – заметно расстроился Рябцев. – Но коллеги из соседнего отдела предлагают объединить наши дела в одно производство. Я пока брыкаюсь. Зачем нам их висяки, но, сам понимаешь, если сверху дадут команду…

– Так точно, товарищ полковник. Понимаю. Но характер нанесенных увечий у Ложкиных и тех, кого убили в соседнем районе…

– Да знаю я, Коровин, – отмахнулся от него Рябцев, принявшись поглаживать себя по затылку – имелась у него такая привычка. – И залепленные скотчем рты – не новость. Каждый второй злоумышленник им пользуется, но… Вот убей меня, чую затылком, что одна банда орудует. Якушева может сколько угодно мечтать о маньяке, нет его. Есть алчное зверье. Очень хорошо подготовленное, все взвешивающее. И кровожадное. Причем на грани извращения. Но мы будем об этом помалкивать, не так ли, подполковник?

– Так точно!

– Пущай коллеги по соседству делают свою работу – у них там пять эпизодов! А мы станем делать свою. А если встанет вопрос об объединении, мы можем им подкинуть и наших Ложкиных…

Всю дорогу до кабинета Коровин размышлял и мысленно не соглашался с Рябцевым. Он не верил, что пять грабежей, совершенных по Москве за последнее время, имели схожий характер. Они все же отличались.

В предыдущих налетах участвовали двое – наглые, замаскированные под работников санитарной службы, не боявшиеся, что их разоблачат. Шли белым днем по двору, ни от кого не прячась.

Кто убил Ложкиных – вопрос! Никто никого не видел. Въезд в поселок не охранялся. Через него шла хорошая дорога, которой пользовались многие автолюбители, пытаясь объехать платный участок автомагистрали. Камеры видеонаблюдения есть – да – и у самих Ложкиных, и у их соседей, но на – них ничего! Чистая картинка пустой улицы. Словно вымерли все на тот вечер и ночь.

Коровин отдал все оборудование Ложкиных и записи с соседских видеокамер своим специалистам. Пока разбираются. Но тоже заподозрили, что что-то не то.

– Может, какая-то программа фильтрации была запущена, которая блокирует все передвигающиеся объекты? – пожал плечами Саня – их лучший спец. – Может, уже после все стирали при помощи другой программы.

– И у соседей тоже? – изумился Коровин.

– Это вообще не проблема, – хмыкнул Саня, с хрустом разгрызая маковую сушку. – Насколько мне известно, установкой камер в этом поселке занималась одна известная мне фирма. Кстати, вот ее координаты, можете проверить их. Мало ли… Недурно узнать, кто конкретно у жертв и их соседей камеры ставил. Может, уже заранее готовились и всех к одной сети подключили.

– Да вряд ли, – усомнился Коровин. – Это когда было-то! Наверняка давно.

– А вот и нет, – удивил его Саня. – Камеры каждый сам себе ставил давно. Но люди часто и много жаловались на подвисание картинки, на нестабильный интернет и так далее. Но потом появилась эта вот самая фирма и принялась предлагать свои услуги. И многие – если не все, – заключили с ними договоры. И произошло это сразу после Нового года. Точнее, работы начались в конце января.

– Ух ты, Саня! Круто! – Коровин хлопнул его по худому плечу. – Если ты нам еще сотрудников этой фирмы установишь пофамильно, то будет вообще отлично.

– Нет проблем. Скину на почту, – отозвался тот рассеянно.

Саня тут же отвернулся и принялся стучать по клавиатуре. На Коровина он больше внимания не обращал, продолжая грызть сушки с маком.

Перед уходом подполковник внимательно осмотрел его, находя удивительное сходство с Мариночкой. Если бы не знал точно, подумал бы, что они из одного гнезда птенцы. Саня тоже вечно всклокоченный, измятый какой-то. Сейчас вот обсыпался крошками сушек от воротника толстовки до самых коленок. И кажется, даже не замечает этого.

Не знал бы точно, подумал бы, что Саня с Мариночкой родственники.

Якушеву он застал хмурой и неразговорчивой. Она погрузилась в изучение документов, разбросанных на ее столе, без конца сверялась с компьютером, на них с Ваней не смотрела и даже отказалась от кофе. Хотя Коровин ей предложил дважды.

А потом вдруг выдала вот это:

– Кажется, у нас кое-что появилось, подполковник.

– Маньяк? – попытался он пошутить. – Ты вышла на его след, майор?

– Нет. Я, кажется, вышла на след организованной банды. Итак, коллеги…