Калгари 88. Том 2 (СИ) - "Arladaar" - Страница 29

— На лёд приглашается Зоя Муравьёва, воспитанница ДЮСШОР номер один города Екатинска, — объявил информатор, и Зоя, подняв руки в приветствии, выехала в центр арены.

Зазвучала музыка Нино Рота. И Зоя начала прокат в небыстром темпе. Сделав несколько перетяжек, миновала короткий правый борт и начала разгон на стартовый каскад. Движения у ней смотрелись красивыми, но законченности и дотянутости в них не было. Прыгнув каскад двойной флип — двойной тулуп, Зоя пошла в комбинированное вращение.

Сделала всё с небольшими помарками, заметными только специалистам, да и то, если не проморгают. Прокат получился простоватый. Арина видела взглядом профи — его можно улучшить и украсить, чтобы программа заиграла новыми красками. Добавить эффектности, добавить красоты. Вся современная хореография была в её распоряжении!

Судьи оценили прокат Зои неплохо, общая оценка получилась пять и один. Вот и первая претендентка на третье место. Правда, как откатает ещё Соколовская… Не успела Арина подумать о ней, как мама тут же напомнила о вредине.

— Люся, а ты знаешь такую девочку — Марину Соколовскую? — обеспокоенно спросила Дарья Леонидовна.

— Знаю! — кивнула головой Арина. — Хорошо катается, может на первое место претендовать. А что?

— Да тут её папа приходил… — дальше мама не стала продолжать, потому что Антонина Никифоровна скорчила такую гримасу, что Дарья Леонидовна прервала свой рассказ. Однако Арину уже заинтересовали и отступать она не собиралась.

— Так это тот мужчина в шапке пирожком и длинном пальто? — с любопытством спросила она. — И что он хотел от вас? Марина только во второй разминке будет кататься. Примерно через час.

— Да он… — мама не нашлась, что сказать и виновато пожала плечами, уже жалея, что начала этот разговор, который может сказаться на результатах дочери. Но бабушка не дала просто так увильнуть от ответа.

— Ты как всегда! — решительно заявила она. — Надо бы промолчать, но ты начала этот разговор и тут же прекратила его. Я тебе так скажу, Дашка: если уж начала что-то говорить, так продолжай. Пусть ребёнок не мается в неведении, а всё знает. Люся! Он нам, представь себе, стал выговаривать за то, что ты перешла дорогу его дочери. Нет, ну ты сама представь себе, как можно таким хамом быть???

Глаза Антонины Никифоровны горели от негодования. Привыкшая жить по правде и во всём ориентироваться на правду, она была до глубины души возмущена поведением Соколовского. Вот только на Арину эта информация не произвела никакого впечатления. Тряска, скандалы и взаимные обвинения — обычные спутники фигурного катания. Правда, происходило это всё на более высоком уровне, когда родители, видя на стартах провал за провалом у своего ребёнка, начинали предъявлять претензии тренеру и федерации. Вместо попыток разобраться в психологических проблемах самим, просто и откровенно поговорив с юным спортсменом, начинали винить в провальных прокатах других. Тогда начинались смены тренеров и даже переезды в другую страну, но на результатах эти перемены никак не сказывались. Наоборот, показатели падали ещё ниже, в подвал. Арина ни разу не помнила примеров, чтоб смена тренера и режима тренировок пошла кому-то из коллег по льду на пользу.

— Ах это… — рассмеялась Арина. — Ладно хоть не взятку стал вам давать, чтоб вы посоветовали мне проиграть Соколовской. Я бы кстати, хотела посмотреть, как она проедет. Что ей судьи поставят… Катается она хорошо. Оценки могут быть высокими.

… В это самое время, когда Арина Стольникова маялась на трибуне, глядя на незамысловатые прокаты своих одногруппниц, которым ещё ох как далеко до совершенства, маялся и директор «Уралвагонзавода» товарищ Соколовский. Вот-вот должна была катать короткую программу Маришка, и ему край как нужно быть на трибунах, чтобы поболеть за неё, но тут, как назло, к двум часам дня на завод приехал Ельцин со свитой. Предупредили об этом только вчера вечером, что вызвало у него взрыв тайного недовольства. Вот какого рожна потащится? Финансирование завода шло от министерства обороны, недостатка в чём либо завод не испытывал. Конечно, если бы не прокат Марины, бог бы с ним, с Ельциным, как-нибудь перетерпел бы, а может, что и выцыганил для предприятия. Сегодня всего на полчаса по-быстрому слетал на арену, чтоб поговорить с Дашей Хмельницкой, и тут же пришлось лететь на служебке назад.

Однако Ельцин обещал приехать с утра, часам к девяти, но явился на завод только к двум часам дня. Походил по нескольким цехам, конструкторским бюро, поговорил с рабочими и специалистами. И всё это время Владимир Степанович вынужден был постоянно таскаться с высоким гостем и полностью выбросить из головы Марину. Приходилось следить, чтоб рабочие не ляпнули чего лишнего, а если ляпнут, суметь возразить или свести неловкость к шутке. Владимир Степанович заметил, что Ельцин вёл себя панибратски с трудовым коллективом, словно пытался заработать некие очки на будущее, прослыть защитником пролетариев и своим мужиком. Иной цели визита директор завода не просматривал.

Больше всего Соколовского расстраивало, что на прокат Хмельницкой пришли поболеть её мама и бабушка, а он, так любящий и обожающий свою Маришку, вынужден сейчас тратить своё время здесь, тогда, когда он сейчас нужен в другом месте. Но поделать ничего не мог. Марина… Как она там? Хорошо, хоть жена должна прийти. Но неприятных объяснений от него всё равно потребуют… А если Марина проиграет и этот раунд? Это была бы катастрофа!

… Однако Марине Соколовской было глубоко фиолетово на душевные терзания отца. Абсолютный интроверт, отгородившийся от всех, она смотрела только внутрь себя. Судьбы и печали других её мало интересовали. Интересовал лишь результат Хмельницкой на электронном табло. Она была первая. И получила высокие баллы. Самые высокие здесь за долгие годы. Сама Марина столько не получала никогда, и это был недобрый звоночек. Но почему Люську оценили так высоко? Неужели она прыгнула тройной? Тогда в технике она будет недосягаема и возьмёт первенство города.

Тройной прыжок Хмельницкой своей техникой не перебить. Значит… Значит нужно брать артистизмом! И выездом с прыжков! Исполнить валлеи или оленей на выездах. Пусть лутц получится двойной, но сложный прыжковый выезд даст прибавку в технике. При этом можно остановиться в шаге от Люськи, или даже сравнять позиции, по крайней мере, в короткой. Произвольная программа у Марины сильная в этом году. С ней можно бороться за золото. Главное, не сдать по технике в короткой.

Чуть успокоившись, Марина вышла к калитке. Скоро выступать. Окинула взглядом трибуны. Сидели фигуристы с родителями, посторонние болельщики. К середине дня народу прибавилось. Не было лишь отца и матери. Ну и фиг с ними… Пожав плечами, Марина стала готовиться к прокату…

Арина просмотрела все прокаты одногруппниц. На заливке льда сбегала в буфет спортшколы, меню которого специально расширили к первенству. Теперь там продавали огромные ароматные беляши по 16 копеек, выпеченные в известном городском кафе. Арина положила в бумажный кулёк три беляша, купила бутылку лимонада и принесла перекус маме с бабушкой.

Перед Соколовской каталась Жанна Авдеева. Как всегда, по привычке, немного наваляла, наковыряв на дорожке шагов и прыгнув одинарный аксель вместо двойного. Просела по технике, но не критично. Заняла промежуточное четвёртое место с оценкой четыре и шесть. Пока ей выставляли оценки, девочка понуро сидела на скамейке, ожидая своей участи. Второй этап подряд у неё не получилось выдать хороший прокат. Наверняка бронзовая медаль потеряна с вероятностью ста процентов. Навряд ли Зоя сильно наваляет в произвольной программе, чтобы уйти с третьего места.

Пока Жанна в грусти сидела в ожидании оценок, на лёд вышла Соколовская в своём «космическом» платье и сразу же привлекла внимание публики. Она стала раскатываться и делала это быстро, мощно, на глубоких рёбрах, так же, как и Арина. Судьи о чём-то переговаривались, глядя на неё, пока рефери заполнял протокол. Через пару минут Марину вызвали для проката.