Выбери любимый жанр

Отдаляющийся берег. Роман-реквием - Адян Левон - Страница 25


Изменить размер шрифта:

25

Сиявуш засмеялся.

— Лео, неужто ты сядешь в Аббасову машину? «Жигулёнок» времён Надир-шаха, все его «Кадиллаком» дразнят. Раз десять переворачивался и в аварию попадал, крутишь руль влево — идёт направо, крутишь вправо — налево.

Аббас мягко улыбнулся из-под усов.

Дребезжащий звонок телефона настоятельно призвал меня. Я снял трубку.

— Здорово, ахпер[4]! — Это был Сейран Сахават со второго этажа, из главной редакции драматических передач. — Лео, я разыскиваю Аббаса, позвонил в «Улдуз», сказали, мол, он с Сиявушем пошёл к тебе. Обещал в этом номере напечатать два моих рассказа, но ребята говорят, что пришла корректура, их там нет. Надо бы узнать, в чём дело.

Сейран говорил громко, и Сиявушу с Аббасом всё было слышно. С усмешкой сквозь усы Аббас сделал рукой отрицательный жест.

— Их нет, Сейран, — я беззвучно засмеялся. — Должно быть, ещё в дороге.

— Не ври, — громче прежнего сказал Сейран. — Мне в окно видно — на улице припаркован раздолбанный красный «Кадиллак», значит, явились, не запылились. Будь человеком, дай ему трубку. Похоже, выпить-закусить собрались.

— В Багдаде хурмы полно, тебе-то что.

— Ну, Лео, знай, что могу уехать домой. Уеду, а тебя сто лет не прощу, сто лет с тобой говорить не буду, — деланно пригрозил он. Признайся, намылились пить?

— Возможно.

— Ни стыда, ни совести у людей. А я? — взмолился Сейран. — Меня не прихватите?

— Прихватим, если ты хотя бы малую, малую, малую толику расходов на себя возьмёшь.

— Я? На себя? — хмыкнул Сейран. — И не надейтесь, у меня ни гроша.

— Так с какой же ты стати отказался от своей благозвучной фамилии Ханларов и взял псевдоним Сахават[5]. Какой из тебя сахават, скажи на милость? Назовись ты Сейран Хасис[6], это б тебе больше подошло.

— Вуай, вуай, вуай, — будто б удивился Сейран, причём на армянский манер. — Что ж это творится, куда я попал? — по-армянски возопил он сквозь смех. — Это я-то скупой? — снова перешёл он на азербайджанский. — И тебе, Лео, не совестно? Да насобирай я там и сям бутылок из-под водки, которой угощал других, и сдай их, купил бы на эти деньги корову с телёнком. Загнал бы корову с телёнком, купил бы на эти деньги на базаре в Агдаме новенький «Запорожец» и, чем угодно поклянусь, подарил бы Аббасу, чтоб он плешивой своей головой и красным «Кадиллаком» не позорил нас перед армянским народом. Трём жёнам алименты плачу, что вам от меня надо?

Аббас, который, наклонив лысую, с несколькими волосками голову, приоткрыв рот и улыбаясь, слушал Сейрана, при последних его словах громко рассмеялся и, согнутый в три погибели внезапным приступом кашля, шагнул к окну.

— Ну, так и быть, — сдался я, — спускайся к машине, едем.

Сиявуш секунду-другую внимательно взирал на Аббаса, который всё ещё задыхался от кашля, а потом с любовью и насмешкой сказал:

— Старик, этот вроде как отдаёт концы, зря я его привёл. Хочешь, не хочешь, надо ехать на такси.

— Не валяй дурака, — побагровев и тяжело дыша, беззлобно отмахнулся Аббас и хрипло скомандовал: — Пошли, Лео, не то тут объявятся ещё два пустомели наподобие вот этого и Сейрана.

— Айн момент, — сказал Сиявуш и, сдвинув пальцем вверх очки, задорно поглядел на меня. — Старик, Аббас это знает, я тебе расскажу. Есть у меня в Москве два приятеля, вместе учились. Прилипли ко мне нынче зимой, когда я был там, мол, давненько мы в ресторане ЦДЛ не бывали. Ну, повадки москвичей известны — они сюда приезжают, угощаем мы, мы туда едем, то же самое — угощаем мы… Словом, неподалёку от ЦДЛ есть большой гастроном, там и условились встретиться. Получилось так, что пришёл я очень рано, стою у гастронома, жду их. Холод собачий. А там очередь за водкой, хвост между домами тянется чуть ли не до проспекта Калинина. Вижу вдруг, один направляется прямо ко мне. Ясное дело, выпивохам недостаёт третьего, и этот — в чёрном пальто, в шапке-ушанке и с бородой — нашёл именно меня.

— С первого взгляда понял, что перед ним простак, — прокомментировал Аббас, но Сиявуш, не обращая на него внимания, воодушевлённо продолжал:

— Словом, старик, на бесприютного пьяницу он вовсе не походил, всё честь по чести, трезвый как стёклышко, приличный вид, Аббас рядом с ним — всё равно что бомж опустившийся, — с удовольствием уколов друга, хохотнул Сиявуш. — Ну, слушай. «Нет ли у молодого человека мысли немного согреться в этот мороз?» — интересуется. «Не помешало бы», — говорю. Сам не пойму, почему так ответил. Со мной иной раз случается, плыву по течению и не отдаю себе отчёта — куда, зачем. Тот повернулся, позвал одного. В Москве пол-литра на троих — обычное дело. Взяли они деньги, пошли в магазин. Я поджидаю их на улице и сам над собой посмеиваюсь, что поневоле связался с совершенно незнакомыми людьми. Время проходит, пора б им уже подойти. Жду, а их нет и нет. Притопываю от холода на месте, даже думаю — может, у магазина есть и другой выход, они взяли водку да и ушли. Мысль эта меня прямо взбесила, и в этот самый миг вижу — бородатый вышел из магазина. Надвинул ушанку на глаза, идёт и, не останавливаясь и мельком на меня взглянув, быстро шагает мимо. Меня это порядком удивило, но, думаю, водку-то дают из-под полы, так, наверно, и надо, чтобы милиция не заметила. Третьего не было, и я снова подумал, что это, наверно, тоже вид конспирации. Бородатый прошёл к соседнему дому, зашёл в парадное, ну а следом я. Поднимается он по лестнице и оглядывается, видно, думаю, третьего ждёт. Поднялись на третий этаж, я тоже гляжу вниз — нет ли третьего. Пока я глядел вниз, дверь открылась, бородатый оказался внутри, а дверь захлопнулась. Сиявуша, старик, всё равно что кувалдой по башке саданули, опешил я. Пришёл в себя, легонько стучу в дверь; ни звука. Меня снова бешенство захлестнуло. Ясное дело, обвели вокруг пальца. Стучу сильнее. «Тебе чего?» — спрашивают из-за двери. «Мою долю водки», — говорю. «Сейчас милицию вызову, там тебе покажут». Видимо, бородатый. Тут я вконец себя потерял. Получается, дурят тебя средь бела дня да ещё милицией стращают. «Вот что, либо стакан водки, либо я дверь высажу», — повторяю я как заведённый и барабаню в дверь кулаками и ногами.

— Надо было головой биться, — хихикая, посоветовал Аббас. После приступа кашля он боялся смеяться в голос.

Сиявуш крякнул и продолжил:

— Ума не приложу, Лео, что на меня нашло. Наконец дверь приоткрылась, но цепочку не сняли, в проём подали мне изящный чайный стакан с водкой: «На, подавись». Взял я полный этот стакан и, как отпетый забулдыга, разом осушил его… Всё прояснилось, высветилось и стало на свои места. Какая там ярость, какое бешенство, всё прошло, мир покоен и прекрасен, люди добры, милы и любезны, и в приподнятом и триумфальном настроении, поскольку им всё же не удалось одурачить меня, сам над собой посмеиваясь, я вышел на улицу, и вдруг, старик, меня аж пот прошиб, глазам своим не верю — бородатый с приятелем с бутылкой в руках ищут меня… Я обознался, — качая головой, засмеялся Сиявуш. — Ну, такое же в точности чёрное пальто, меховая шапка, — оправдывался он. — Послушай, мы же не решили, куда идём.

— Куда угодно, — всё ещё смеясь, ответил я. — Пойдёмте к вокзалу, там хлеб в тоныре пекут. Или в шашлычную за больницей Семашко, или, коли хотите, в «Караван-сарай», мне всё равно.

— Пошли, — сказал Аббас и первым вышел в коридор.

Я позвонил Рене:

— Передай Эсмире, пусть успокоится. Я взял для вас три билета.

— А ты, Лео? — с искренней нежностью быстро сказала Рена.

— Для меня, Рен, нет большего удовольствия, чем то, что вы все трое пойдёте на этот концерт.

— Цавед танем, — ответила она. И то была величайшая на свете награда для меня.

Поутру в день концерта внезапно поднялся ураган. Я вышел на балкон, откуда в просвете между высоток, как и в редакционном моём кабинете, сверху открывался хоть и неширокий, но всё-таки морской вид. На ночь глядя я частенько наблюдал оттуда величавое движение луны по-над морем, отражённое в умиротворённой воде. Случалось, луна падала с вышины вниз и медленно плыла во тьме по волнам. Ночами там, в морской глуби, явственно различимо мерное миганье маяка.

25
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело