12 табуреток. Непридуманные истории о тех, кто не погашает кредиты - Бориз Йана - Страница 33

– Я мечтаю осуществить по-настоящему крупный проект, – застенчиво признался турок.

– Насколько крупный?

– На сотни тысяч долларов, – и в глазах появилось знакомое прекрасно-мечтательное выражение.

– Почему не миллионов?

Мой собеседник скромно потупил взгляд, порозовел и робко прошептал:

– Это слишком много.

– У меня под управлением миллионы долларов кредитных ресурсов, но чувствую я только огромный гнёт ответственности, – решила я поделиться своими переживаниями, а заодно бессовестно похвастаться, – и ещё есть ощущение, что это совсем небольшие деньги.

Куда всё-таки делись полученные суммы? На моих глазах Богдан влил в уши доверчивым людям баек на 91 000 долларов, мы отказали просителям по его протекции ещё на такую же сумму. Если бы наша МФО своевременно не перекрыла краник, сумма могла бы увеличиться в разы.

В Казахстане зарегистрировано более сотни микрофинансовых организаций, есть ещё банки и ломбарды. Где гарантия, что он поживился только за счёт нашей кассы? На все эти вопросы мы так и не получили ответов. Скорее всего, с каждого займа уходила какая-то сумма для того, чтобы пустить пыль в глаза следующему кредитору, то есть закрывать какое-то время ежемесячные взносы, давать взятки, где это можно, одаривать и ублажать своих будущих жертв. Никаких весомых активов, чтобы прикрыть тылы, так и не накопилось.

– Богдан, – обратилась я как-то к нему с дружескими и непринуждёнными нотками, – скажите честно, вам не жалко этих людей?

– Я же им всё верну! – не замедлил он ответить.

– Что именно вы им вернете? Их дома, фермы и техника уже проданы.

Молчание было мне ответом, но не грустное, а загадочное. Значит, есть ещё порох.

Тем временем, лето вступило в законные права и снова властно распоряжалось активами: румянило аппетитные плоды, наливало тугие зерна, затапливало безмятежным зноем уставших пахарей и вдыхало беззаботную удаль в отважные мальчишечьи сердца. Дети радовались долгожданным каникулам, а их родители – предстоящим отпускам. Всё, как всегда.

Летним утром не так жарко, краски ярче и запахи свежее. Люблю прийти утром на работу, сварить кофе и беззастенчиво наслаждаться им на лавочке перед офисом. И вовсе не люблю, когда моё безоблачное настроение портит фигура толстой турецкой женщины в чёрном балахоне, которая стонет и причитает на всю притихшую в полудрёме улицу.

– Ой, горе-то какое! Горе-е-е-е-е!!! Помогите-е-е, люди добрые, – так театрально и напыщенно взывала Соня перед нашим офисом.

– Что случилось? – испуганный коллектив вмиг проснулся и высыпал во дворик.

– Богдан в тюрьме! Как дальше жить???

– Предсказуемый результат, – хмыкнула я и тут же пожалела, видя, как её глаза налились кровью и полыхнули негодованием в мою сторону.

Мы ценим, когда клиенты хотят в первую очередь оповестить именно наш коллектив о происшествиях в мире, но повлиять можем далеко не на все события. Пригласили плакальщицу внутрь помещения, и за ней понуро потащились ещё три хмурых мужика, в одном из которых я признала её супруга. Оказалось, что Богдан обвиняется в мошенничестве и пока водворён в следственный изолятор.

– Брат не может оставаться в тюрьме, надо что-то делать, надо помогать ему, – начала заботливая сестрица.

– Сопереживаю, но плохо представляю, чем именно могу помочь, – искренне призналась я.

– Верните наш рефрижератор, – потребовала Соня.

– Как это? Он же давно продан!

– Надо его вернуть, – упорствовала непонятливая дочь турецкоподданного.

– Я не могу его вернуть, это имущество другого человека, который приобрёл его на торгах. А при чем тут вообще эта машина?

– Богдан заложил его в другую МФО, а когда они узнали, что вы продали реф, то написали заявление в РОВД.

– Как это заложил? – не поняла я. – Он был у нас в залоге, его нельзя больше никуда заложить.

– Ну, понимаете, – здесь она потупилась, и некоторый проблеск красноты проступил на тёмных щеках, – ему срочно нужны были деньги, а у нас знакомый умеет немного на компьютере работать, – и она пристыженно замолчала.

– Прекрасно понимаю. Преступление предусмотрено статьёй Уголовного кодекса. Что ж вы не ограничились тем, что обирали несчастных соседей? Зачем перешли на кредитные учреждения и начали подделывать документы?

– Крайне, понимаете, крайне нужны были деньги, – запальчиво выплюнула Соня, прижимая руки к необъятной груди.

– В чём заключалась крайность?

Молчание. Видимо, крайность эта тоже была предусмотрена в УК. Предположительно, каждый предыдущий кусок их мошенничества был просто очередной ступенькой для воплощения следующего. Получив техпаспорт на рефрижератор, Богдан с подельниками подделал свидетельство о госрегистрации договора залога, подставив вместо названия нашей организации другое наименование, и получил деньги в кредит во второй раз. А, может быть, ещё несколько МФО благоденствуют, думая, что реф у них в залоге.

– Выдайте мне кредит, я отдам деньги тем, которые на моего брата заявление написали, – Соня неожиданно нанесла удар исподтишка.

– Сколько? – разумеется, я не собиралась ничего выдавать, просто интересовалась суммой.

– 80 000 долларов, – выпалила гостья и тут же добавила, – но вы дайте 100 000, чтобы полицейских задобрить.

– Жирно будет полицейским, – я решила поторговаться, – если долг закрыть, дело не будет раскручиваться.

– Всё равно дайте 100. Там три заявления, – начала повествовать Соня, – два человека получили кредит под свои земли по завышенной оценке, а деньги передали моему брату. Теперь те кредитчики у них требуют возврата долга, и они тоже написали заявления про мошенничество.

– Так они же сами отдали деньги.

– Но Богдан обещал им купить большой бизнес с рестораном и автомойкой, написал расписку, теперь они хотят или бизнес, или деньги. Поэтому всё-таки дайте 100.

– Почему не 200? – я постаралась придать душевности голосу.

– Вы издеваетесь?

– Нет, просто злорадствую, – обыденно произнесла жесткосердная кредитчица.

Битых два часа просидела компания в моем кабинете, развеяв напрочь всё очарование и прелесть чудесного летнего дня. На прощание я пообещала, что буду передавать Богдану посылки в тюрьму, он же всё-таки подкармливал нас сметанкой и творожком, а долг платежом красен.

Через несколько месяцев мы продали дом Мусы и вслед за этим узнали, что суд над Богданом завершился, и ему предстоит отбывать в колонии четыре с лишним года. Соня ещё неоднократно приходила с мольбами и просьбами о деньгах.

А вот дом самого Богдана не был продан. В предпоследний день перед объявленными торгами прибежала запыхавшаяся девица и внесла в кассу всю сумму задолженности. Пришлось отменить аукцион. Как видно, и в тюрьме наш гипнотизер не утратил своих талантов. Каким образом ему удалось заполучить новые жертвы? Как смог заставить внести деньги за свой кредит? Детали непонятны, ясно одно: истинный талант нигде не пропадёт.

Как расшифровываются волшебные аббревиатуры ВКЛ и НКЛ? Это возобновляемая кредитная линия и невозобновляемая кредитная линия. Первая, безусловно, лучше. К примеру, если вы получили заём 5 000 000 тенге и в течение первого года закрыли 1 500 000 из них, то вы можете вновь получить транш в размере суммы погашенного основного долга, то есть 1 500 000 тенге. Очень удобная фишка, учитывая, что возможность уже есть, а брать или не брать и сколько именно брать – решают сам заёмщик и его обстоятельства. Это вас ни к чему не обязывает и не удорожает стоимость кредитного продукта. Так что, однозначно – ВКЛ!!!!

Скажи мне, кто твой юридический помощник, и я скажу, кто ты. Вполне понятно, что человек, попавший в затруднительное положение, ищет поддержки, где ни придётся, ничем не брезгуя. Большой популярностью пользуется тенденция привлекать в качестве помощников сведущих и опытных консультантов с высшим юридическим образованием, чтобы с их помощью оспорить свои долговые обязательства перед микрофинансовой организацией. Хотя бывает и наоборот, то есть привлекаются неграмотные сантехники и агрономы без опыта претензионно-исковой работы. Мы против такого поворота событий ничего не имеем, потому что эти юридические консультанты тоже замечательно нас веселят.