Повелитель теней. Том 8. Финал (СИ) - "NikL" - Страница 30

— Недруги? — с сомнением протянул оценщик.

Голицын расплатился и вымелся на улицу. У него тряслись руки от возбуждения. Артефакт Зевса! Вот так подфартило! Едва ли не подпрыгивая на каждом шагу, он помчался в гостиницу и до утра не сомкнул глаз — прижимал артефакт к груди и пялился на дверь. Боялся, что воры украдут золотую раковину. Уже потом, стоя на вокзальном перроне, он вздрагивал от любого громкого звука. Ему всё время казалось, что вот-вот на вокзал завалятся полицейские и арестуют его — как похитителя божественного имущества. А таких нарушителей не судили — их отдавали Богам. Но ничего страшного не произошло. Голицын спокойно покинул Грецию и также спокойно приехал в Российскую Империю. Жизнь пошла своим чередом.

Грозовая Жемчужина заняла почётное место в хранилище Голицыных. Князь Андрей понимал, что об артефакте Зевса лучше молчать в тряпочку, — чревато неприятностями. Своим потомкам он также приказал помалкивать о семейной реликвии. Однако шли года — незаметно пролетело три века. И Афанасий Голицын, прапраправнук князя Андрея обладал слишком несдержанным характером. К тому же он был хвастлив и любил приврать. И вот однажды, на пьянке с друзьями-аристократами, он всем растрезвонил, как обокрал целого Зевса! Накинув на грудь ещё бутылочку водки, он повёл друзей в родовую сокровищницу — чтобы они воочию увидели Грозовую Жемчужину.

— Ха, да если бы ты мог её поставить в покере, то давно бы её просрал, — засмеялся Геннадий Ломоносов, с хитрецой улыбаясь.

— На что ты намекаешь? Что я играть не умею⁈ — распетушился Афанасий.

— А что, не слабо сыграть на Жемчужину? — спросил Геннадий.

— Не слабо!

Вот так Ломоносовы и получили артефакт Зевса.

— Что ты сделал? — спросил Гермес, потирая ушибленный затылок.

— Не знаю.

Я едва успел ответить, потому что в следующую минуту на нас обрушился град из золота, мебели и стекла. Хаос наполнил этот мир. Пол и потолок поменялись местами, всё гремело, громыхало, и меня бы точно вырубило какой-нибудь безделицей, если бы не энергетический доспех. Ощущение, словно все вещи в особняке Зевса пытались прилепиться ко мне, а заодно и к Гермесу — так как он стоял неподалёку. Огромная ваза впечаталась в стол и рассыпалась осколками — однако осколки не остановились, а продолжили прорываться сквозь остальные вещи. Я слышал, как они мерзко скрежещут о чудом уцелевшие фарфоровые тарелки и золотые кубки. Гермес вяло отбивался от вещей — пару раз споткнулся и барахтался в этой куче, как перевернувшийся на спину жук. Меня пробрало на смех от идиотизма ситуации. Пока я пытался не заржать в голос, меня окончательно погребло под собственностью Зевса. В конце концов, я сообразил и деактивировал Грозовую Жемчужину.

— Артефакт работает как магнит? — донёсся до меня голос Гермеса, приглушённый слоем барахла.

— Судя по всему, — пробормотал я, отбрасывая энергетической волной пожитки Зевса. Мда, я устроил отменный погром. В комнате царил полнейший кавардак. Я заглянул в соседнее помещение через полузаваленный дверной проём — та же картина. — Только он притягивает не что-то конкретное, а всё подряд.

— Всё, что принадлежит Зевсу, — поправил Гермес и указал на противоположную стену. Там висел красивый гобелен, вышитый серебром и золотом: Геракл отрубает Гидре головы. Я вопросительно приподнял брови, и Гермес пояснил: — Гобелен притащила Гера. В качестве напоминания, что она знает о его изменах.

— А если наоборот? — прошептал я и снова активировал Грозовую Жемчужину. Только в этот раз я направил её действие в другую сторону. Теперь она не притягивала вещи Зевса, а, напротив, подталкивала меня к ним. Я почувствовал, как сотни… нет, тысячи энергетических нитей присоединились к моему магическому ядру. Они раздирали меня на части, требовали обратить внимание именно на них; уши заложило от шума и… крика? Вещи словно кричали: «Посмотри на меня! На меня! Я тут!» Я сконцентрировался и силой воли отсёк все энергетические нити, кроме самой короткой. Она вела к бронзовому браслету с подвеской в виде льва. Отлично. Я мысленно потянулся за другой нитью — ведущую к серебряным древним счётам. По очереди через Грозовую Жемчужину я «подключился» ко всем вещицам Зевса, которые находились в особняке.

Как только я расслабился и открыл глаза, Гермес нетерпеливо спросил:

— Научился управлять ею?

— Скорее, понял принцип, — ответил я и покачал головой. — Неужели у Зевса так мало вещей?

— Что? — Гермес с непониманием нахмурился.

— Я прошерстил всё его имущество в особняке. И это почти все ниточки. Осталось всего шесть энергетических нитей, которые направлены вовне. Неужели у Зевса нет барахла за пределами особняка? Или кто-то его присвоил?

— А, ты об этом? — закатил глаза Гермес. — Я же тебе говорил, он очень трепетно относится к своей собственности. Подозрительность — это у них семейное. Уран, Кронос… Вы, люди, назвали бы их шизофрениками или параноиками. Чего? Мне нравятся ваши науки. Вы так забавно рассуждаете над очевидными вещами. Например, возьмём человека, которому нравится убивать. Абсолютный злодей и ублюдок. Но не-е-е-е-е-е-ет, вы не пожелаете обойтись таким объяснением. Вам обязательно нужно найти логичное обоснование. Вроде болезни или травмы. А знаешь почему?

— Почему?

— Потому что вам страшно, — Гермес улыбнулся. — Страшно думать, что злым можно быть просто так… без причин.

— Но если бы вам было достаточно этой причины, разве вы бы читали о шизофрениках и параноиках? — спросил я, пристально посмотрев на него.

Гермес усмехнулся и перевёл тему:

— Ты сможешь отследить те шесть ниточек?

— С трудом и не сразу, — я поморщился. — Они едва уловимы. Чтобы поймать хотя бы одну и пройти по ней, придётся потратить очень много энергии. Возможно, потребуется месяц или даже два. Я могу попробовать пройти по самой чёткой… Как минимум, она не исчезает, когда я подключаюсь к ней. Но с остальными придётся подождать.

— Хорошо, — кивнул Гермес. — Давай. Мне любопытно. Я понаблюдаю.

Откровенно говоря, я немного приврал: Грозовая Жемчужина потребляла не особо много энергии. Если бы я поднапрягся и воспользовался запасами кристаллов, то вполне справился бы и за две недели. Однако не в моих интересах торопиться. Богам, как выяснилось, не принципиально отыскать Зевса. Они это делают для галочки — чтобы выслужиться и не навлечь на себя гнев Громовержца. А я хочу воспользоваться ситуацией по максимуму — извлечь всю выгоду, до капельки. Я потяну время и обшарю все высокоранговые Данжи Греции. А там уже… можно и Зевса найти. Я спрятал улыбку и в третий раз активировал Грозовую Жемчужину. Шесть энергетических нитей вплелись в моё магическое ядро — пять из них были прозрачными, подрагивали, то и дело растворялись в воздухе. А вот шестая, светло-жёлтая нитка, уверенно вилась куда-то вправо — прямо сквозь стены.

— Пойдёмте, — я встал, вышел из особняка и направился к лестнице. Сколько мы потратили времени на подъём? Несколько часов? Ну, спуск должен быть легче. Может, за часок и управимся. Я уже шагнул на первую ступеньку, когда позади раздался раздражённый вздох Гермеса. Спустя секунду я обнаружил, что стою у подножия горы.

— Не мог попросить? — упрекнул Гермес.

— Да справился бы, — я пожал плечами, стараясь не рассмеяться.

Фыркнув, Гермес закатил глаза и жестом поторопил меня: мол, пошевеливайся, показывай, куда ведёт артефакт. Я последовал по дороге, которую мне указывала светло-жёлтая нить. Бескрайний зелёный луг оказался весьма небольшим — опять пространственная аномалия. Так что очень скоро мы добрались до скромного домика с соломенной крышей. Позади него стояла кузня, из которой доносился звон металла. Жар оттуда разливался настолько сильный, что мне обожгло лицо, когда я приблизился к домику. Гермес цокнул языком, дёрнул меня за плечо и посоветовал:

— Не суйся к Гефесту. Он не любит незваных гостей. Или нить обрывается в его доме?