Ямато. Японский императорский дом - Шляхов Андрей Левонович - Страница 18

В те времена жил человек, звали его сёнагон [советник третьего ранга]-инок Синдзэй… Родившись в семье учёных-конфуцианцев, хоть и не занимался он толкованиями конфуцианского канона, но ревностно всему учился и во всём был сведущ… Не было другого такого, и известен он был многими талантами и учёностью. Поскольку был он мужем Ки-но Нии, кормилицы государя-инока Го-Сиракава, с первого года Хогэн [середины 1156 года] вершил он всеми делами в Поднебесной, и большими и малыми… В решениях своих не искал он своей выгоды, а потому никто не был на него в обиде… Кто знает, какие бесы вселились в сердца Синдзэя и Нобуёри, но возненавидели они друг друга. Синдзэй, видя Нобуёри, думал: «Как ни посмотреть, а этот человек ввергает Поднебесную в опасность, непременно учинит смуту в мире. Как бы от него избавиться?» Однако же был Нобуёри в то время любимейшим слугой государя, и не было у Синдзэя, кому бы открыть сокровенные думы – ведь не угадать, что у другого на сердце. Так кручинился он, выжидая удобного случая. Нобуёри тоже, желая, чтобы все вершилось по его воле, все прикидывал: «Как бы избавиться от этого Синдзэя?»»[58]

После захвата императорского дворца Нобуёри назначил себя дайдзе-дайдзином и начальником императорской охраны. Представители знати, которые поддержали мятеж, получили в награду высокие должности. Тайра-но Киёмори, получив известие о столичных событиях, сначала хотел бежать и начать собирать верные ему войска на островах Сикоку и Кюсю, но старший сын Сигэмори уговорил его идти на Киото, не мешкая, поскольку промедление грозило поражением. Сигэмори связался с находившимся в столице начальником Левой привратной стражи Фудзивара-но Мицуёри, который испытывал неприязнь к чересчур прыткому Нобуёри, и уговорил его помочь императору бежать. Мицуёри привлек на помощь своего брата Корэкату, который приходился Нобуёри дядей с материнской стороны и был главой Сыскного ведомства. Им удалось организовать побег императора. Для отвода глаз во дворце был устроен поджог. Воспользовавшись суматохой, император Нидзё бежал, переодевшись в женские одежды.

Бегство императора спровоцировала массовое дезертирство из армии мятежников, которую возглавлял Минамото-но Ёситомо. Под его началом осталось около двух тысяч воинов (преимущественно – из рода Минамото), а у Тайра их было на тысячу больше и ряды их сторонников приумножались. Ставкой Тайра стало их поместье Рокухара близ Киото.

Штурм императорского дворца оказался неудачным. Правда, Тайра-но Сигэмори с пятьюстами храбрецами удалось проломить ворота и ворваться во дворец, но воины Ёситомо выбили его оттуда и заставили Тайра отступить в Рокухара. Штурм Рокухара также оказался неудачным, а пока Ёситомо пытался завладеть усадьбой, тысяча воинов под командованием Тайра-но Норимори захватила императорский дворец, оставшийся практически без охраны…

Поняв, что дело проиграно, Ёситомо с остатком своего войска отошел на восток и у озера Бива[59] распустил своих сторонников. С ним осталось несколько человек. В начале февраля 1160 года Ёситомо прибыл в дом своего вассала Осада-но Тадамунэ, который приходился тестем одному из спутников Ёситомо. Тадамунэ предложил гостям отдохнуть с дороги, те согласились и были перебиты. Бежать удалось только юному оруженосцу Ёситомо по имени Конномару, от которого и стало известно о последних днях Минамото-но Ёситомо.

Тадамунэ и его сын Кагэмунэ привезли голову Ёситомо в столицу, где ее повесили на дереве у Левых тюремных ворот. В «Повести о смуте годов Хэйдзи» сказано: «А какой-то бездушный мужлан сочинил стих о Ёситомо, что был правителем Симоцукэ, записал на деревянной табличке и воткнул её у дерева.

Фудзивара-но Нобуёри сумел вымолить у экс-императора Го-Сиракавы помилование, но император Нидзё с этим не согласился и Нобуёри пришлось заплатить жизнью за свое коварство.

Верный престолу дом Тайра выдвинулся на первое место в государстве. Должности и земельные пожалования сыпались на Киёмори и его сыновей золотым дождем, да и других их родственников император не обошел своей милостью. То, что не падало свыше, представители дома Тайра добывали сами – пользуясь расположением императора, они отбирали земли и важные посты у других знатных родов. Можно было сказать, что Япония – это Тайра, а Тайра – это Япония. Впрочем, в известной «Повести о доме Тайра» то же самое было сказано красивее «Киёмори сжимал в руке всю Поднебесную средь четырех морей»[60].

Должности дайдзе-дайдзина, обширных земельных владений, права сбора налогов с семи провинций в кормление, контроля над торговлей с Китаем и всего прочего Киёмори было мало. По примеру Фудзивара он хотел сделать свою дочь императрицей и усадить на престол своего внука.

Киёмори вынудил экс-императора Го-Сиракава удочерить свою дочь Токуко, которая в марте 1772 года стала женой императора Такакура, сына Го-Сиракавы и Тайра-но Сигэко, старшая сестра матери Токуко Тайра-но Токико. В 1178 году Токуко родила сына Токихито, будущего императора Антоку, которого Киёмори в 1180 году усадил на престол, вынудив Такакуру отречься. Власть Киёмори была безгранична. На престоле сидел его внук, а экс-император Го-Сиракава находился под домашним арестом, поскольку был обвинен в заговоре против дома Тайра. Неизвестно, существовал ли заговор на самом деле. Не исключено, что Киёмори инсценировал его для того, чтобы устранить со своего пути последние помехи, главной из которых был довольно влиятельный и неглупый Го-Сиракава.

Кто мог тогда предположить, что спустя пять лет дом Тайра будет сокрушен?

У принца Норихито, ставшего императором Такакура, был старший брат принц Мотихито, интересами которого Тайра-но Киёмори пренебрег дважды – в первый раз, когда усадил на престол Такакуру, а, во второй, когда сделал императором своего внука Антоку. Двадцатидевятилетний Мотихито заключил союз с семидесятитрехлетним военачальником Минамото-но Ёримасой, который в свое время служил Тайра-но Киёмори, но после отошел от него, так как не хотел воевать против своих родственников из дома Минамото.

Надо сказать, что Киёмори совершенно не заботился о своей репутации – пусть думают, что хотят, лишь бы боялись. «Каждый на свой лад гордыней отличался и жестокостью, – говорится в «Повести о доме Тайра» о правителях былых времен. – Но в пору совсем недавнюю всех превзошел князь Киёмори Тайра, Правитель-инок[61] из усадьбы Рокухара, – о его деяньях, о его правлении молва идет такая, что поистине не описать словами и даже представить себе трудно…»[62].

Дом Тайра совершенно не считался с другими знатными домами и подавляющей частью буддийского духовенства, так что потенциальных союзников у Мотихито и Ёримасы было много. Как говорится: «главное – закинуть сеть, а улов будет».

В мае 1180 года Ёримаса разослал представителям домов Минамото и Фудзивара воззвание, призывающее к борьбе с домом Тайра. Киёмори стало известно об этом и он послал отряд для того, чтобы схватить принца Мотихито, укрывшегося в монастыре Мии-дэра. По воле случая, командование отрядом было поручено Ёримасе, который сжег свой дом в Киото и присоединился к принцу. В первом же сражении при городе Удзи,[63] которое состоялось в июле 1180 года, войско Ёримасы было разбито, а сам он ранен – стрела глубоко вонзилась ему в колено. В буддийском храме Бёдо-ин Ёримаса совершил сэппуку, которое считается первым самоубийством самурая, совершенным вследствие позора поражения (самое первое задокументированное сэппуку было совершено Минамото-но Тамэтомо в 1156 году с целью избежать плена). Вот как описано самоубийство Ёримасы в «Повести о доме Тайра»: «Ёримаса подозвал Тонау, одного из воинов… Ватанабэ.