Белые начинают и проигрывают - Романов Виталий Евгеньевич - Страница 52
- Предыдущая
- 52/65
- Следующая
А Сатур фон Ниддл невольно потер скулу.
– Всего-то один синяк, но каков результат, – негромко пробормотал он. – Вот тебе и теория управления кризисами…
– Ты мне или сам с собой беседуешь? – Барон не заметил, когда за спиной нарисовался Себастьян Ратье.
– Я так… неопределенно… – отозвался он. – Как у нас дела? Группа доставки видеозаписи работает? Принцесса уже в зале, если ты обратил внимание…
– Вы только что проскочили по коридору! – возмутился полковник. – Мои же не невидимки! Они лишь готовятся войти в апартаменты Дианы!
– Ладно-ладно! – Фон Ниддл обернулся, успокаивающе хлопнул офицера «Скальпеля» по плечу. – Не бери в голову, я тоже волнуюсь. Чем ближе к финишу, тем сильнее мандраж. Давай, полковник, удачи! Пора мне в зал, кажется, принцесса обещала танец…
– Погоди! – Ратье удержал его за руку. – Сатур, тщательно взвешивай, что делаешь. Ты сейчас на территории князя Ольхонского. Здесь играют официальные дипломаты, и Руслан в жутком бешенстве от твоего поведения. Мне уже дана команда снять охрану с резиденции. Понимаешь?
Фон Ниддл обернулся, изумленно посмотрел в глаза полковнику.
– Увы, да, – вздохнул тот. – Распорядились снять охрану с твоего особняка, отозвать бойцов… Такие вот дела…
– Тебе не приказали свернуть операцию?! – с неподдельной тревогой спросил барон. – Это было бы концом света!
– Нет. Они – там, наверху, – пока не знают, что мы задумали.
– Слава богу! – облегченно выдохнул фон Ниддл. Вытер пот, неожиданно выступивший на лбу, ухватил собеседника за рукав, забормотал быстро-быстро: – Себастьян, умоляю: делай все, что хочешь – отзывай людей, снимай наблюдение с особняка, только проведи операцию с видеозаписью!!! Это в интересах нашего созвездия! Мне самому никак не справиться, не дадут войти в покои Дианы! Доставьте флэш-карту в апартаменты принцессы, больше ни о чем не прошу! Все остальное я закончу сам, только помогите с записью!
– Слово офицера! – пообещал полковник. – Видеолента будет у принцессы!
Фон Ниддл хлопнул его по плечу и прошел в зал. Диана уже встала к микрофонам, готовясь обратиться к послам, дипломатам и прочим гостям, приглашенным во дворец. Барон пристроился сбоку, возле мощной каменной колонны – подальше от князя Ольхонского и его свиты.
– Дорогие друзья! – Теперь принцесса была совсем иной, нежели пять-десять минут назад в коридоре. Она по-прежнему оставалась живой, неравнодушной, но уже другой – играла роль хозяйки бала. – Хорошие мои! Простите за такое обращение… Я немного волнуюсь… Нет, я сильно волнуюсь, потому что впервые в жизни провожу такой конкурс. Быть может, пройдут годы, я изменюсь, стану другой, и не будет этой нервной дрожи, которая пронзает тело накануне принятия решения. Очень важного решения для всего народа Карэлеса! Тяжелый груз лежит на моих плечах, ведь если я ошибусь, это может принести несчастье во многие дома…
«Без сомнения, она не случайно говорила со мной про кризис-менеджмент, – подумал фон Ниддл. – Ей нелегко дается тендер. Даже тяжелее, чем она хочет показать это сейчас. В сущности принцесса Диана – девчонка, взвалившая на плечи непомерный груз. Только раньше она не понимала, сколь тяжела ноша…»
– Я уверена: и вам приходится нелегко, – чуть помолчав, продолжила Диана. Становилось понятно, что она не зачитывает ранее подготовленную речь. Принцесса говорила просто и искренно, от сердца: то, что чувствовала, что шло изнутри. – Каждое из ваших созвездий хотело бы получить права на разработку месторождений хай-джет. К сожалению, я не могу осчастливить вас всех! – Это уже походило на крик души. Диана изменилась – повзрослела за последнюю неделю, понимала теперь, что жизнь жестока, она делит на победителей и побежденных. Пройдут еще сутки, и лишь одна звездная система будет обожать принцессу Карэлеса, прочие – станут ненавидеть. – Милые мои! Я не могу осчастливить всех! Клянусь, если бы я знала, как это сделать, обязательно сделала бы! Я пригласила вас сюда, чтобы сказать: огромное спасибо! Сегодня мы в равном положении. Мы нервничаем, ждем итогов. Мы все питаем надежду на что-то лучшее, на будущее, которое не за горами. Завтра жизнь разделит нас на тех, кто счастлив, и… и остальных… – Диана хотела сказать об этом как-то по-другому, но ей не хватило сил. Она все понимала, искренно переживала. Поэтому окончание фразы вышло тихим, голос прозвучал печально. Но принцесса тут же собралась, чтобы закончить речь: – Милые друзья! Не хочу, чтобы вы ушли с обидой в сердце. Пожалуйста, помните об этом! Спасибо за то, что откликнулись на призыв Карэлеса! Спасибо, что приняли участие в нашем тендере! Завтра все будет по-другому, а сейчас мы в равном положении – верим в светлое будущее. Именно потому я устраиваю бал сегодня, пока нет ни победителей, ни проигравших. Так давайте не будем думать о плохом, о грустном! Спасибо вам! Бал начинается! Гуляйте! Веселитесь! Всю ночь для вас будут играть лучшие музыканты Карэлеса! Танцуйте! Угощайтесь прекрасными винами! Маэстро! Музыку, пожалуйста! – И она под восторженные аплодисменты, под одобрительный гул медленно сошла по широким ступеням вниз, к гостям.
Сатур фон Ниддл пару-тройку раз хлопнул в ладоши, ему тоже понравилась речь Дианы. Принцесса сделала лучшее, что могла сделать, – выступила искренно, правдиво, и это не могло не тронуть сердце, даже покрытое шрамами былых войн.
А Диана медленно шла по проходу, церемонно раскланиваясь с дипломатами. Каждый из них мечтал открыть бал танцем с принцессой, но она улыбалась и все шла вперед. Пока не добралась до каменной колонны. До Сатура фон Ниддла, который онемел от изумления… К чести барона, он быстро взял себя в руки, учтиво поклонился даме, выбравшей его для первого танца, обнял Диану за талию.
Грянул оркестр, ветер музыки унес скользящую по гребням аккордов пару далеко в океан, и где-то у линии горизонта остались дипломаты, их улыбки – радостные и удивленные. И князь Ольхонский, лицо которого перекосилось от бешенства.
– Не вы ли, барон, умоляли подарить танец? – не без кокетства поинтересовалась принцесса.
Она двигалась по паркету легко и плавно, изумительно тонко чувствуя мелодию. Фон Ниддл танцевал неплохо, но до литого совершенства Дианы ему было расти и расти. Все же он не учился в Хогварде и в его жилах не текла королевская кровь.
– Умолял, – согласился он.
– Тогда почему у вас такое лицо, барон? – Принцесса рассмеялась, обнажив ослепительно-белые зубы. – У вас такое лицо, Сатур, будто Матиас ударил еще раз…
Фон Ниддл расхохотался вслед за Дианой.
– Вы меня удивили, – чуть склонив голову, чистосердечно признался барон. – Я рассчитывал на танец, но никак не на первый. Он, можно сказать, знаковый… Теряюсь в догадках… Почему я?
– А между тем все очевидно. – Улыбка Дианы, прижимавшейся к партнеру, стала грустной. – Я не могла выбрать никого из послов: это поставило бы одну из звездных систем над другими прямо сейчас. Поступив так, я создала бы фаворита. При этом совершенно неважно, что заявки еще не изучены – сразу поползли бы слухи, что все уже решено, до вскрытия конвертов. А вы… Вы не входите ни в одну дипломатическую команду, Сатур, потому что, если бы входили, всю последнюю неделю были бы здесь, где-то возле меня и Мэддока. Но вы не боролись за чьи-либо интересы. Значит, я выбрала просто кавалера, не возвысив одних над другими.
– Логично, – признал барон, при словах «создала бы фаворита» невольно вспомнивший об отношениях принцессы и Матса Стикера. – Вы, Диана, растете на глазах, становитесь мудрее. Впрочем, я проникся к вам уважением еще тогда, когда узнал, что за условия вы предложили конкурсантам. Это был абсолютно правильный ход – не просто существовать за счет сырья, а строить производства для глубокой переработки, то есть повышать уровень собственной экономики.
– Я тоже кризис-менеджер, как и вы, – заметила принцесса. – Отвечаю за народ Карэлеса. Сонный народ, за многие десятилетия отвыкший от серьезной борьбы. Я должна встряхнуть его, придать моей планете новый импульс, импульс развития.
- Предыдущая
- 52/65
- Следующая
