Страсть без жалости - Адлер Элизабет - Страница 47

• Предыдущая
• 47/60
• Следующая

Бо стоял у окна, прихлебывая виски из бутылки, глядя на изящных лошадей Лоретты, пасущихся на сочном зеленом лугу, на ее роскошные сады и огромные пруды, в которых сверкала серебряной и золотой чешуей рыба, на садовников, трудившихся под жарким солнцем, на английского дворецкого, спускавшегося по ступеням парадного крыльца навстречу почтальону. Вот он взял у почтальона связку газет и журналов, чтобы положить на серебряный поднос в холле у входной двери. Так принято в домах английских аристократов, сообщила ему в свое время Лоретта. А что хорошо для британских аристократов, обязательно и для нее. Хотя у себя дома, в Фэлкон-Сити, они с отцом обычно разбирали почту на кухонном столе.

Почтальон подал дворецкому Пирсону еще какой-то пакет. Тот сунул его под мышку. Наверное, Лоретта опять купила что-то, соблазнившись телерекламой. Это экономит время и деньги, как она утверждает. Лоретта не только холодна как лед, но еще и скупа как черт там, где дело не касается ее собственных желаний. Нет, Бо просто не выносил Лоретту и даже не мог скрыть этого от окружающих.

И все же они появлялись вместе на субботних званых обедах, воскресных завтраках и летних праздниках сенокоса, которые устраивала Лоретта, как главная местная благотворительница. Обычно она появлялась на таких праздниках в розовом платье из шотландки, с волосами, заплетенными в косички. Ее парикмахерша все утро трудилась над этой прической. Ни один из приглашенных ни разу не осмелился пренебречь гостеприимством Лоретты Ларсон Хармон. Все являлись стройными рядами на Рождество и толпились вокруг гигантской елки, украшенной золочеными шарами и позолоченными шелковыми розами. Хотя никакими детскими сюрпризами, припрятанными в чулках, гостей здесь никогда не удивляли. Лоретта не выносила детей. Говорила, что они устроят беспорядок в ее прекрасном доме. А после рождественского вечера они расходились по своим апартаментам. Бо – топить возбуждение в «Знаменитом Грузе», Лоретта – без сомнения, бальзамировать себя различными ночными кремами и облачаться в дорогостоящие неймановские прозрачные шелка, которые она называла пеньюарами.

А вот и она сама, на подъездной дорожке из гравия, который обошелся в целое состояние. Еще дороже обходится поддерживать его в том же виде. Дворники подметают здесь каждый час. Вот, вот Лоретта, на своем лавандовом «рейнджровере». Считает, что это придает ей вид спортивной английской леди, владелицы поместья. Как будто хоть одна английская леди когда-нибудь стала бы водить лавандовый «рейнджровер». Смех!

Бо сделал еще глоток виски, как раз в тот момент, когда Пирсон открыл входную дверь, приветствуя свою хозяйку.

– Добрый вечер, мадам! Хорошо провели день?

– Да, Пирсон. Только очень устала. Подайте мне, пожалуйста, чай в мою комнату. И газеты – проглаженные, разумеется.

Лоретта не выносила мятые газеты, так же как и типографскую краску на руках.

– Конечно, мадам, сию минуту. Чай «Граф Грей», как я понимаю?

– Правильно понимаете.

Она уже поднималась по лестнице. Бо стоял за дверью, прислушиваясь, пока Лоретта не вошла к себе в комнату и не закрыла за собой дверь.

Итак, мадам утомлена после ленча с приятельницами? Раз так, то и он может запланировать для себя что-нибудь не менее утомительное на завтра, например, поездку в Даллас. Небольшое путешествие в Даллас ему точно не повредит. Бо сделал еще глоток виски, набрал номер блондиночки и договорился о свидании на завтра.

А это, наверное, Пирсон, несет мадам ее поднос с чаем и газеты. Вот постучал в ее дверь, вошел, через некоторое время вышел.

– Ах да, Пирсон, – окликнула его Лоретта. – Что, почта пришла?

Дворецкий ответил утвердительно и получил указание принести все к ней в комнату.

Бо почта ничуть не интересовала. Что там может быть, кроме бесконечных счетов? А об этом пусть думает Лоретта. Она тратит почти все деньги, вот пусть и платит сама. Если Лоретта когда-нибудь узнает про его блондиночку, ему конец. Только ничего она не узнает. В отличие от других он умеет держать язык за зубами, и блондиночка тоже. Никаких встреч за закрытыми дверями офиса. Нет, это не для него. Небольшая симпатичная квартирка, месячная стипендия и немного секса с полным удовольствием. Кто может что-нибудь возразить против этого?

Бо вздохнул, опустился на красный диван. Мягчайшие подушки словно обняли его со всех сторон. Сделал еще глоток виски, задумчиво глядя в окно. Ему не терпелось попасть в Даллас. Пожалуй, стоит отправиться с первым утренним рейсом, так что Лоретта и не узнает, что он уже уехал.

Бо задремал. Внезапно раздался звук, похожий на взрыв ракеты. Он подскочил, с громким криком выбежал в коридор.

Оттуда, где раньше находились высокие двери апартаментов Лоретты, вырывались клубы дыма. По лестнице бежал Пирсон. Его обычно бесстрастное лицо исказилось от тревоги. «Ты смотри, понадобился взрыв, чтобы этот старый козел оттаял…» Бо перешагнул через массивные двойные двери, теперь лежавшие на полу, остановился у входа в комнату Лоретты, в которой царил полнейший хаос. Сама она лежала среди обломков, в кресле персикового цвета. Истекающая кровью рука неестественно изогнута, словно у куклы. Рука без кисти…

Бо отвернулся. Его стошнило в китайскую вазу на столике. Пирсон, наверху, звонил по номеру 911.

Лоретта Ларсон Хармон так и не узнала, что с ней произошло.

Эл и Марла обедали вдвоем в маленьком уютном итальянском бистро в Малибу. Сидели за угловым столиком, скрытые от посторонних взглядов. Эл, со своими инстинктами бывшего полицейского, всегда чувствовал себя в большей безопасности, сидя спиной к стене. Не то чтобы он сейчас ощущал какую-то опасность, просто так привык. К тому же Эл не забывал, что это Малибу, где законы сплошь и рядом игнорируются и полицейским все до такой степени надоело, что они перестали обращать на это внимание. Лишь переиздают правила дорожного движения да следят за папарацци, чтобы те не слишком донимали местных кинозвезд. Внутреннее убранство бистро соответствовало последней моде Малибу, обслуживающий персонал держался дружелюбно, еда подавалась обильная и вкусная. Марла смаковала свое любимое блюдо – спагетти по-болонски, Жиро ел массивную телячью котлету.

– Попробуй, – одобрительно сказал он, отрезал кусочек, поддел на вилку и поднес к ее губам.

Марла, в туго облегающем белом топике и синих джинсах, выглядела потрясающе сексуально, снимая губами кусочек телятины с вилки. Выгоревшие белокурые волосы обрамляли лицо свободными длинными завитками. Она освоила новый стиль в прическе. На белом топике большими буквами надпись «Шалунья». Только Жиро знал, какая она шалунья. Порой при одной лишь мысли о ней на губах его появлялась улыбка.

– Знаешь, ты сегодня чудесно выглядишь.

– Ммм… – С полным ртом Марла все же перегнулась через стол и поцеловала его. – Ты тоже. Скажи, а ты ничего во мне не заметил?

Эл окинул ее внимательным взглядом с головы до ног.

– Новая прическа? Мне нравится.

– Спасибо за комплимент и за то, что заметил, хотя мне и пришлось тебе указать на это. Но я имела в виду кое-что другое.

– Ладно, сдаюсь.

– Неужели ты правда не заметил, что сегодня я оделась в точности так же, как ты? Джинсы и майка. Униформа частного сыщика.

– Во-первых, моя майка не на бретельках, и у меня нет надписи «Шалун» на груди, и джинсы у меня не такие облегающие.

Она погладила свои стройные бедра, туго обтянутые джинсами.

– Твоя взяла. Знаешь, раньше мне всегда казалось, что частные сыщики носят блестящие костюмы, яркие галстуки и широкополые шляпы, сдвинутые набок.

– Радость моя, для такой экипировки я еще слишком молод. Лет через сорок. Ты меня, должно быть, спутала с Фрэнком.

– С каким еще Фрэнком?

Вздохнув, Эл вынул из кармана мобильный телефон, набрал свой номер, чтобы проверить, нет ли сообщений на автоответчике. Порой он забывал, насколько она моложе его.

– Марла, есть только один Фрэнк.

• Предыдущая
• 47/60
• Следующая