Как приручить дракона (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 45

— Садись! — Саэрос Амрасович улыбался.

Я сел в кресло, ожидая подвоха. Пристегивать он меня не стал, пощелкал своей железной рукой по тумблерам и тут… Внутренности фена замигали, откуда-то из-под сидения раздалось пиликанье, свист и завывание — как в старых фильмах про космос, подул воздух, и — сидение завибрировало! Чтоб меня, это было массажное кресло, просто замечательное!

— Классно же? — довольный эффектом, проговорил Элессаров.

— Классно!

— Вот! А ты говоришь — металлолом… Буду детей пугать, — засмеялся трудовик. — Кто будет плохо себя вести — попадут в выжигатель мозгов! Так что там, Серафимович, что за дело у тебя?

— У меня? У меня — проектор, нужен экран для него!

Я открыл саквояж и продемонстрировал оргтехнику.

— Богато живешь! — цыкнул зубом эльф.

— Куда мне до твоего выжигателя! — парировал я.

— Так… А давай мы тебе просто квадрат за одним из крыльев доски выбелим и…

Он был самым безбожным образом прерван.

— Внимание, внимание! — сказала система внутреннего оповещения из угла. — Говорит заместитель директора по учебной работе. Всем немедленно прибыть на свои рабочие места, администрация проверит степень готовности кабинетов к приемке…

— О, Эру! — вздохнул Элессаров. — Дурные бабы… Какая готовность, до приемки еще дней двадцать! Да и у нас с тобой все готово… Почти. Пойдем, я дам тебе реечек и простыню. Сделаешь экран, поставишь за шкаф. Пусть будет, на всякий случай. А потом — определимся с белым квадратом… Идея-то стоящая! И вот что — займи мне место на галерке, ладно? За какой-нибудь широкой спиной. Эти совещания — скука смертная!

Пока поднимался на третий этаж — глядел на суету вокруг. Отозванные из отпуска или просто прибежавшие пораньше учителя носились, как наскипидаренные, пытаясь навести лоск даже там, где сделать это было решительно невозможно. Двадцать дней до приемки! Чего можно вообще ожидать? Но это были задерганные педагоги, и они суетились.

Мне суетиться было нечего, так что я поставил на свой стол ноут и принтер, протянул удлинитель, и уже стал примеряться к проектору, как вдруг в дверь заглянула Ингрида Клаусовна.

— Георгий Серафимович? Доброе утро. Помогите из три-шестнадцать стулья к вам доставить, совещание будем здесь проводить, на данный момент у вас — самый приличный кабинет…

— А… — вот такой подставы я точно не ожидал.

— Это не обсуждается. Куда еще я посажу пятьдесят человек? Заодно с коллективом познакомитесь.

Актового зала у нас не было, а холл, который использовался под массовые мероприятия, пребывал в полураздолбанном состоянии.

— Вас понял, — кивнул я. — Будет сделано.

Захлопнул крышку ноутбука, скрутил удлинитель и убрал всю технику обратно в шкаф — от греха подальше. И шкаф запер на ключ. А потом горестно оглядел ровные, девственно чистые ряды парт и сверкающий свежей краской пол. Все, прощай идиллия. Аллес капут. Педагоги — они ведь как дети, особенно — если их собрать в кучу, посадить в замкнутом помещении и заставить слушать какую-нибудь неинтересную дичь.

А прибытие шишки из Земского собрания именно это и предвещало.

Надо было хоть чипсов каких купить, что ли, чтоб досуг скоротать… А потом я вспомнил про Элессарова и подумал, что, по крайней мере, компания у меня будет хорошая. И занял последнюю парту — около окна. Я там 11 лет в школе просидел и занимал ее на каждом из педсоветов в своей прошлой жизни. Зачем изменять традиции, верно?

— Внимание, коллеги, совещание состоится в кабинете три-двадцать, просьба всем педагогам с третьего этажа приходить со своими стульчиками! — произнес голос завучихи.

Значит — черта с два я пойду таскать мебель из три-шестнадцать… И то — хлеб!

— Здра-а-авствуйте! — в дверь сунулась первое женское личико. — А это у вас тут…

— У нас, проходите… — в следующие пятнадцать минут я произнес эту фразу ровно сорок два раза.

Кроме меня, в коллективе добавилось еще трое новеньких. Все — только после университета, едва сдали госы и отгуляли выпускные: Гасан Джабраилович Джабраилов — молодой математик, очевидно — южанин, парень франтоватый, спортивный и вежливый. И две преподавательницы нелюдских языков: гномского шпракха и эльфийского ламбе, разными диалектами которого пользовались все российские и европейские представители лесного народа. Девочки-лингвистки выглядели миленько и ухожено, но в целом впечатление производили какое-то невнятное, поэтому их фамилии-имена-отчества я с первого раза не запомнил.

А вот Гасан тут же проявил себя с самой выгодной стороны: он взглядом попросил у нас с Элессаровым разрешения и приставил свой стул к нашей парте. А потом — достал бумагу, ручку и стал рисовать какую-то экзотическую танцовщицу приятных изгибов на фоне моря. Дело в том, что я тоже рисовал: кораблики, парусники. Была у меня такая привычка убивать время на официальных мероприятиях, если не удавалось протащить художественную литературу… А что касается эльфа — он вообще разложил на столе настоящий ватман, на котором простым карандашом изображал страшного до икоты адского сатану едва ли не в полный рост.

— … мужчины меня не слушают! — повысила голос Гутцайт. — Елена Викторовна — запишите: им для обхода дать Зверинец.

Мы оторвались от малевания, и, подобно стайке сурикатов, вытянули шеи и уставились на директрису. Понятное дело, что большая часть информации на совещании к насущным проблемам труда и быта средних школ не относится, но совсем уж с головой уйти в рисование сисек третьего размера, парусно-гребных галеасов и сатанинских рогов с копытами было опрометчиво. Вот мы и поплатились.

У них тут в конце августа должны были пройти выборы в Вышемирское Земство или Земское Собрание, как угодно. По сути — это представительный орган типа райсовета или горсовета. У нас такие в Беларуси сохранялись с советских времен… Я и про имперские еще земства, введенные в моем мире Александром Вторым прекрасно помнил, но тут имелось всеобщее равное тайное избирательное право, поэтому — аналогия с Советами была более правильной. Никаких курий, никакого имущественного или образовательного ценза. Один житель — один голос.

А еще — учителя и тут должны были уточнять списки избирателей.

— Заодно всеобуч пройдем! — «утешила» нас Гутцайт. — И классные руководители смогут посетить на дому своих учеников… У кого по участкам совпадет. Убьем трех зайцев одним ударом!

Ингрида Клаусовна лукавила: вероятность, что на участке для обхода будут проживать хотя бы несколько из учеников того или иного класса — крайне мала. Так что пойдут классные по семьям во второй раз, в сентябре, как миленькие.

А всеобуч меня прям порадовал: не ожидал я такого от местного насквозь разделенного по магическому, социальному, сословному, расовому признаку общества. А поди ж ты — в земщине законодательно закреплено обязательное образование для всех детей. В сервитутах и юридиках, вроде, нет, но сколько тех сервитутов? Десять процентов населения? Пять? В общем — орк ты там, или еще какой гнум — в земщине всем насрать. Никакой экстерриториальности, будьте любезны жить уе… чудовищно и однообразно. По-людски жить.

Ну там — прививки в поликлинике, в школу в шесть-семь лет, в армию — после учебы. На работу — к восьми, на мероприятиях — аплодировать стоя, в пятницу — сначала рыбный день, а потом — водку пить. Рыбный день — четверг? Не скажите, тут в мире Тверди коммунистов так и не появилось, а вот христианство ни смотря ни на что крепко держало позиции. И пятница — постный день. А что водка — так водка не из мяса же? Идите переспорьте…

И вообще, недорогие-нелюбимые нелюди, за особым отношением — это вам в анклавы… У гномов — Магнитогорск на Урале, у эльфов — Ород-Рав на Байкале, Баргузинский хребет. Как юридики для кланов, только — для нелюдей. А у орков… У орков вроде как никаких крупных автономий не было, до недавних пор. Кочевые таборы, трущобы крупных городов, приграничные с Хтонью территории и черт знает что еще. Ну и- Орда, но с этим я не до конца разобрался.