Невыносимый Дар (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 42

Обстановку квартиры рассмотреть так и не получается. Я вообще плохо соображаю, куда меня несут на руках. Только чувствую прохладные шелковые простыни, на которые падаю спиной. Сзади панорамное окно и холодный лунный свет, падающий в центр комнаты. Любуюсь застывшим Даром. Грудная клетка тяжело вздымается, глаза поблескивают в темноте. Красивый, слишком темно. Лунную дорожку не назовешь полноценным освещением, но парень все равно завораживает. Любуюсь его силуэтом. Каждая мышца выделена из-за падающих теней, плоский живот с двумя косыми мышцами, скрывающимися под ремнем брюк. Нетерпеливо ерзаю и не отдавая себе отчет, хищно облизываюсь, когда Дар берется за пряжку ремня.

— Кароо-о… — хрипло выдыхает он, поймав мой жадный взгляд. — Нельзя же так…

— Почему? — интересуюсь я, меняя позу. Подползаю к краю кровати и ловлю парня за ремень, жадно подтягиваю к себе. Дар смотрит на меня с усмешкой и не мешает экспериментировать. Ослабляю пряжку, дергаю за ширинку и спускаю по его бедрам брюки. Жадно ловлю реакцию парня, когда провожу ладонью вверх-вниз, ощущая под руками горячую плоть. Волнующе. Его дыхание сбивается, превратившись в тихий рык, и я повторяю  это же движение.

Дар одним рывком избавляется от боксеров и брюк, а я восхищенно мурлычу. Хочу его. Трогать, ласкать, изучать. Мне невероятно нравится ловить его реакции, мне нравится, что сейчас он закусывает губу и запрокидывает голову, пытаясь сдержать стон, когда я изучаю его тело. Он так напряжен, что мышцы вздулись и там, где в них впиваются спицы экзоскелета, появилась кровь, но я знаю, Дар не поменял бы это ощущение на отсутствие боли. Эта наша с ним реальность. В ней удовольствие и боль идут рука об руку. Дар не замечает дискомфорта. Парень сейчас в моих руках. Гладкая, шелковистая плоть под моими ладонями, движения, дающие полную власть и возбуждение, которое, кажется, не может быть сильнее.

— Т-с-с-с… — тормозит меня он и берет инициативу в свои руки.

Опрокидывает на кровать, запечатывает рот поцелуем и нагло вклинивается между моими бедрами, раздвинув ноги коленом. Я вся мокрая, изнывающая от желания и немного сумасшедшая. Горячая плоть нежно скользит между влажными складками, и я, вскрикнув, от слишком ярких ощущений, вцепляюсь зубами в плечо Дара.

— О-уч-шш, — шипит он, и я испуганно разжимаю зубы, но в ответ слышу тихий смех и обещание, от которого сносит крышу и внутри все переворачивается. — Ну что, погнали?

Заданный хриплым, срывающимся шепотом вопрос и первое, глубокое, болезненное проникновение, которое заставляет выругаться, выгнуться в спине и замереть. Дар послушно притормаживает, кусает в ухо и снова шепчет.

— Ты же сама хотела, — второе скользящее движение уже чувствуется не так остро, и получается различить другие оттенки ощущение — волнующие, будоражащие, волшебные. Выдохнуть и переварить не успеваю. Он врезается в меня снова, заставляя вцепиться в плечи и инстинктивно двигаться ему навстречу. Медленно, волнующе, скользко.

— Кайф… — бормочет парень, прикусывая мне шею, и снова мучительно медленно и глубоко вбивается в меня, вызывая очередной микровзрыв. Я уже не соображаю ничего. Рядом только он. В моей голове, в мыслях. Наши тела стали единственным целым, и двигаемся мы в едином ритме.

Дар нежно ласкает мою грудь, рисует круги на животе и спускается пальцами ниже, нажимая, поглаживая так, что я со всхлипом снова улетаю, успеваю только поймать его отрывисто хриплое:

— Прости, а сейчас для меня...

От одного этого обещания меня снова уносит в космос, а Дар словно срывается с цепи, увеличивая напор. Я и представить не могла, что это может оказаться насколько всепоглощающе, волнительно, крышесносно.

Глубокие, рваные движения, бешеный ритм до сбивающегося дыхания и кругов перед глазами. Я настолько не контролирую процесс, настолько завишу от ритмичных движений, что полностью подчиняюсь парню, буквально растворяясь в нем.

Глубокие, почти до болезненности удары, плавные с растяжкой, а потом срывающиеся на сумасшедший ритм. Кровь стучит в висках. Я снова уплываю, вцепляюсь зубами ему в плечо и опять взрываюсь, так ярко и всепоглощающе, что на какое-то время, кажется, теряю сознание. С тихим хриплым стоном сверху на меня падает Дар и впечатывается поцелуем в шею.

— Моя... Это было охренительно, — шепчет он, а я даже ответить ничего не могу. Потому это действительно так. И от этого «охренительно» мышцы у меня дрожат не меньше, чем после хорошего кардио.

Дар

Каро спит, свернувшись, как кошка на моей кровати и замотавшись в шелковое покрывало графитового цвета. Материал, собирается в складки и красиво очерчивает идеальную фигуру. Девушка совершенна в отличие от меня. Отточенное многочасовыми тренировками тело лучше, чем у любой модели. Ни грамма лишнего жира, узкая талия, бесконечные ноги, красивая грудь. Она вся красивая, длинные волосы, спускающиеся почти до ягодиц, чувственные губы и невероятно длинные ресницы. Мне странно ощущать ее своей. В этом есть нечто неправильное. Мне кажется, что Каро достойна кого-то лучшего. Да хотя бы Кита. Но тут я даже ревновать не могу, прекрасно вижу — мой брат ей полностью безразличен. Небезразличен ей я. Такие эмоции искренние и яркие не подделаешь. Каро не настолько талантливая актриса. Да и не в ее правилах играть. Она прямая, бескомпромиссная и искренняя. Это в ней привлекает даже больше, чем красота.

Курю в открытое окно. Знаю, в этом элитном комплексе такое не приветствуется, да и сам я не сторонник сладко-терпкого табачного дыма. Не мое это.

Тонкая темно-коричневая сигарета лежала тут на полочке с незапамятных времен. С того времени, когда я много, чем баловался. Сигареты — это лишь один из способов проверить границы дозволенного. Сегодня рука потянулась к ней сама. Последний запретный аккорд этого вечера.

Каро меня победила, я сдался, хотя обещал себе этого не делать. Не присваивать ее себе, не привязывать слишком сильно, чтобы она могла всегда уйти, если у меня ничего не выйдет. А сейчас… сейчас мы вросли друг в друга так, что не разодрать. Мне даже думать больно о том, что, возможно, однажды придется отпустить девушку, если вдруг я стану еще слабее.

Вытягиваю руку с зажатой сигаретой в приоткрытое окно. На улице ночь. Светятся окна дома напротив, где-то внизу виднеются фонари, а в просвете между низкими облаками желтеет луна — бледная, наполовину скрытая в дымке.

Огонек сигареты светится в темноте, как одинокая звезда. Тонкая струйка дыма поднимается в небо. Поблескивающий в лунном свете экзоскелет обвивает запястье. С ненавистью смотрю на него. Нет. Я так и не привык. Я не могу воспринимать его как то, что помогает мне передвигаться и быть почти нормальным. Для меня это ограничитель.

Сосредотачиваюсь и тяну из себя магию. Неприятно, болезненно и до головокружения тяжело, зато тонкие проволоки начинают медленно скрываться под кожей. Шиплю от боли и усиливаю нажим. Выступает кровь. Злюсь и действую слишком порывисто. Руку пронзает острой болью, сдавленно ругаюсь, и сигарета летит вниз из ослабевших пальцев. Огонек гаснет, а окровавленный экзоскелет снова встает на место. Захлопываю окно и сбегаю в ванную, надеясь, что не накапал на пол кровью и Каро ничего не заметит.

Да, я не слушаюсь ни бабушку, ни шэха. Я тренируюсь всегда. При каждом удобном случае, и я верю, до того, как я смогу убрать экзоскелет осталось не так много времени. Меньше, чем они пророчат. Мне хватит сил, я знаю. Мне есть ради кого бороться, а значит, цена неважна.

Каро

Мне так хорошо и уютно, как не было уже давно. То ли потому что здесь удивительно удобные подушка и кровать, то ли из-за того, что этой ночью я сплю в объятиях любимого мужчины. Просыпаюсь от поцелуя. Это так приятно, что на губах улыбка. Хочется мурлыкать кошкой и никуда не ходить, но такую роскошь я позволить себе не могу.

— Вставай, соня, а то мы рискуем опоздать в колледж, — говорит Дар и целует меня в нос. — Парень в домашнем. Спортивные штаны, футболка, которая, кажется, ему маловата, и взлохмаченные светлые волосы. Дару идет абсолютно все. Даже экзоскелет, который я воспринимаю частью его.